Вирджиния Сатир - Почему семейная терапия Страница 13

К: Хорошо, я ему это скажу. Но я не знаю. Он довольно... он не очень симпатизирует... он не проявляет большого желания...

Т: Скажите своему мужу, что мы нуждаемся в его содействии. Нам необходимо знать его собственный взгляд на ситуацию, как взрослого мужчины вашей семьи. Нам нужна вся информация, какую мы только можем получить, и вклад отца здесь очень важен. Только он сам может высказать свою точку зрения. Никто не может дать вместо него то, что он может дать.

К: Ладно, я постараюсь. Когда вы сможете принять нас?

Джо придет на встречу с вами вместе с женой. При подобном подходе муж, в своей роли отца, редко отказывается участвовать в терапии. Подобный подход терапевта также придает мужу новый вес и уважение в глазах жены.

3. Во время первого интервью с семьей, терапевт начнет с вопросов о том, чего семья хочет и ожидает от терапии.

а) Терапевт спросит каждого из присутствующих, выражая эти идеи своими словами:

"Из-за чего вы решили обратиться ко мне?"

"Какие у вас ожидания от предстоящей встречи?"

"К чему вы надеетесь прийти в результате нашей совместной

работы?"

б) После этого терапевт объяснит природу семейной терапии. Он может сказать:

"Члены семьи действуют по правилам, о которых они могут даже не знать. Я хочу понять, какие правила есть в вашей семье, как она устроена".

"Каждому члену семьи нужно как-то реагировать, когда он видит боль у любого другого члена семьи. Мне нужно узнать, что делает каждый из вас".

"Ни один человек изнутри себя не может представить себе общую картину того, что происходит в его семье, потому что он ограничен лишь своей точкой зрения. Когда все собираются вместе, можно яснее представить себе общую картину. Каждый член семьи может сделать уникальный вклад, который никто не может сделать вместо него".

в) После этого терапевт задает определенные вопросы каждому из членов семьи по очереди, выясняя симптом и его значение:

"Скажите мне, что вы считаете болью вашей семьи?"

"При всякой проблеме есть какая-то боль. Вы не можете сказать мне, в чем эта боль?"

"Что "болит" у этой семьи?"

Любой подобный вопрос передает идею, что именно в семье в целом есть боль. Тогда мы начинаем концентрироваться уже не на "выделенном пациенте", а на семье в целом. Каждый из членов семьи имеет возможность сам определить для себя проблемную область семейной жизни.

г) Обычно родители отвечают, что проблема в выделенном пациенте, и тогда терапевт ненадолго ориентируется на то, что родители считают проблемой:

"Когда вы впервые заметили этот симптом (поведение)?"

"Говорили ли вы об этом друг с другом (муж и жена)?"

"Какие шаги вы предприняли, чтобы постараться облегчить это?"

"Что произошло в результате этих попыток?"

Эти вопросы позволяют родителям показать свое искреннее замешательство и рассказать, как они старались быть хорошими родителями. Эти вопросы помогают терапевту провести свои первые наблюдения многих важных закономерностей: Кто говорит за кого? Кто задает правила семьи? Кто составляет планы? Кто исполняет эти планы? Насколько члены семьи общаются об этих планах? Кто говорит больше всех? Кто говорит меньше всех? Каковы общие темп и тональность семейного общения? Насколько семейное общение ясное и прямое? Как эта семья реагирует на кризис? В какой области поведения проявляется симптом (интеллектуальной, телесной, эмоциональной, социальной)? При каких обстоятельствах возник симптом впервые? Сколько времени прошло, прежде чем симптом как следует заметили? Кого (или что) обвинили за существование симптома (соседей, учителей, Бога, наследственность)? Какое назначение исполняет этот симптом в семье?

е) Терапевт уменьшает угрозу обвинения, подчеркивая идею замешательства и идею положительных намерений:

"Наверное, это вызвало у вас замешательство, ведь вы сделали все эти вещи, и все равно не получилось так, как вы надеялись".

"Мы все просто люди. Мы делаем все, что в наших силах. Делаем лучшее, что можем. Наверное, это озадачило вас, когда вы вкладываете столько усилий, и все равно все не так, как хотелось бы".

ж) Дальше терапевт перебрасывает мост к началу исследования семейных отношений. Он может сказать:

"Все это звучит так, как будто вы все чувствуете замешательство, и вам непонятно, как возникла эта трудность".

"Когда-то никто в этой комнате друг друга не знал. Быть может это время теперь трудно вспомнить, и может показаться, будто вы всегда знали друг друга. Это не так. Вы собрались вместе один за другим. При появлении каждого нового человека в семье, остальным нужно было выработать свои способы того, как освободить место для новенького".

"Теперь давайте посмотрим, кто те люди, из которых состоит эта семья".

Составление семейной хроники

Вирджиния Сатир

1. Почти всегда я начинаю семейную терапию (и даже супружескую терапию) процессом составления "семейной хроники" или истории. Многие терапевты удивляются, почему я это делаю.

а) Побуждает ли такой процесс терапевта выяснить, что пациент хочет ему сказать, или вместо этого подсказывает пациенту, что хочет знать терапевт?

б) Вследствие этого, не нарушает ли такой процесс наших представлений о "самоопределении"?

в) Не делает ли такой подход терапевта слишком активным в структурировании терапевтического процесса?

2. С тех пор как терапевты стали заниматься семейной терапией, представления о том, насколько терапевт должен быть активен и как сильно он должен структурировать терапию, радикальным образом изменились.

а) Терапевты-новички в семейной терапии постоянно обнаруживали, что если в сеансах семейной терапии они не вмешиваются и не проявляют постоянной активности, то семья непременно превращает терапевта в "докучливую муху", или в "одного из членов семьи", или в "мячик от пинг-понга".

б) Хотя различные терапевты в разной степени структурируют свое вмешательство, все семейные терапевты вскоре осознают, что если они хотят активно содействовать изменению, они не могут оставаться пассивными.

3. Я рекомендую семейному терапевту не только вмешиваться в сеансы семейной терапии, но также структурировать по крайней мере два первых сеанса составлением семейной хронологии. Я рекомендую это по следующим причинам:

а) Семейный терапевт приступает к сеансу, мало зная или ничего не зная о семье.

- Он может знать, кто "выделенный пациент" и какие симптомы он проявляет, но это обычно все, что он знает. Поэтому он должен найти указание к пониманию симптома.

- Он может знать, что в супружеском отношении существует трудность, но ему надо найти указание на то, как она проявляется. Он должен знать, как супруги пытались справиться с их проблемами.

- Он может знать, что оба супруга действуют по "образцам" (того, что они видели в отношениях своих родителей), но он должен выяснить, как эти образцы повлияли на ожидания каждого из супругов, что значит, быть супругом, и что значит быть родителем.

б) Семейный терапевт приступает к сеансу, зная, что у семьи была какая-то история, но это обычно и все, что он знает.

- Каждая семья, как группа прошла через множество совместно пережитых событий. Некоторые события (смерть, рождение детей, болезни, географические перемещения, смены работы) происходят почти во всех семьях.

- Некоторые события прежде всего касаются супругов, и лишь косвенно детей. (Дети, может быть, еще не родились, или были слишком малы, чтобы вполне осознать, какое событие произошло у их родителей. Они могли только ощутить у родителей отчуждение, рассеянность, беспокойство или раздражение).

- Терапевт может извлечь пользу из ответов почти на все его вопросы.

в) Члены семьи приступают к терапии с немалым страхом. Структурирующая помощь терапевта уменьшает угрозу. Он говорит: "Я отвечаю за все, что здесь произойдет. Я прослежу, чтобы здесь не случилась никакая катастрофа".

- Все члены семьи испытывают сильнейшее скрытое чувство вины в том, что их дела пришли в расстройство (если даже они открыто винят в этом выделенного пациента или другого супруга).

- Родители должны в особенности чувствовать, что они не лучшим образом выполняли родительскую роль. Они должны говорить терапевту: "Вот почему я это делал. Вот что со мной случилось".

- По-видимому, семьи воспринимают с симпатией семейную хронологию, касающейся таких вещей, как имена, даты, формальные отношения, переезды, и т.п. При этом задаются вопросы относительно безопасные. Они касаются жизни в том смысле, как семья ее понимает.

г) Члены семьи приступают к терапии с немалым отчаянием. Структурирующая помощь терапевта пробуждает надежду.

- Что касается членов семьи, то прошлые события - это часть их самих. И теперь они могут сказать терапевту: "Я существовал". И еще они могут сказать ему: "Я не какой-нибудь сгусток патологии. Мне удалось одолеть много трудностей".