Марина Гусакова - Психологическое консультирование: учебное пособие Страница 16

Двигаясь от внешних условий и обстоятельств социальной адаптации индивида, описывающих круг целей и задач консультирования как «уйти от», к внутренним условиям самоактуализации или личностного роста, описывающих второй круг целей и задач консультирования как «придти к», мы, тем не менее, остаемся в рамках одной и той же модели человека. Такое движение описывает траекторию движения от внешнего к внутреннему, от поведения к ценностям, от бихевиоризма к гуманизму. Если на одном полюсе траектории больший акцент ставится на индивидуальном прошлом человека (психоанализ, бихевиоризм), то на другом – это прошлое дополняется личным будущим (гуманистическая психология).

Какова же другая модель человека, представленная в практике психологической помощи, выстраиваемая на основе третьего круга целей и задач консультирования, описываемого как «выйти за». Выход за границы проблем и задач первой модели человека основан на представлении об относительной ценности фактора развития личности и потребности дополнения индивидуального прошлого и личного будущего временем и пространством совместного бытия.

Не только смысл происходящего в жизни человека, но и смысл внутриличностных изменений и преобразований может варьироваться с положительного на отрицательный, в зависимости от характера включенности в целостный контекст, в котором совершается судьба человека. Целостный контекст включает прошлое и будущее, личность и связанных с нею людей, историю и культуру в целое, которое называют «жизненный путь личности». При таком подходе всякое жизненное событие (болезнь ли, здоровье ли, личностное развитие) обретает свой смысл и место прежде всего по отношению к этому широкому контексту. Привычные различия между здоровьем и нездоровьем, зрелостью и инфантильностью личности стираются. Остается значимой лишь возможность или невозможность совершения личностью своего жизненного пути.

В психологии приближается момент, когда детальное препарирование личности под микроскопом психолога требует дополнения другими ландшафтами, видимыми уже в ином масштабе – в телескоп. Это знаменует шаг удаления от пристрастного разглядывания мельчайших подробностей жизни клиента в практике психологической помощи. Удаление на расстояние, достаточное, чтобы увидеть то «большое, что видится на расстоянии». Оно необходимо для того, чтобы охватить одним взглядом целое жизни конкретного человека, его орбиту и пути тех, с кем он связан, его солнце и луну и всю душевную космогонию живущего человека и предоставить каждому обстоятельству, каждой жизненной ситуации и душевному переживанию возможность занять отведенное им место.

Смысл удаления во времени и в пространстве идентичен – осмысление. Это осмысление своей жизни обычно совершается во временной перспективе постфактум прошедших событий. Не имея времени ждать, когда рассеется туман неведения и мы поймем смысл каждого поступка и слова, мы заменяем перспективу временную перспективой пространственной. Так Ф. Василюк вводит понятие «жизненного мира», а Б. Хеллингер индивидуальные проблемы рассматривает через призму семейной структуры.

Итак, подойдем к вопросу о целях психологической помощи методологически и обобщим разные процессуальные цели консультирования в три группы – адаптации индивида, развития личности, становления жизненного пути личности, в зависимости от области бытия человека, в которой должны произойти изменения, или от широты жизненного контекста, с которым имеет дело консультант.

1. Цели и задачи адаптации преследуют те психологи, которые полагают, что основные результаты связаны с областью социальной активности личности. Конечной целью их усилий является удачное приспособление к другим людям, жизненным ситуациям, своим особенностям и выработка умения адаптироваться. Адаптированность можно рассматривать широко как полную целесообразность любой активности, которую реализует субъект.

Ю. Алешина рассматривает психологическую помощь как цель консультирования. Разговор с психологом должен помочь человеку в решении его проблем и налаживании отношений с окружающими.

Соответственно задачами консультанта будут: выслушивание клиента, облегчение эмоционального состояния клиента, принятие им ответственности за происходящее в его жизни, помощь в определении точек приложения усилий [35] .

В. Меновщиков цель консультирования определяет как адаптацию к жизни за счет активации жизненных ресурсов. Ибо затруднения рассматриваются как проблемные задачи, требующие решения. А задачи консультанта ориентированы на организацию и активацию мышления клиента [36] .

Эти психологически задачи шире всего представлены в следующих практических направлениях: психоанализ, рационалъно-эмотивная терапия, терапия поведения.

2. Цели и задачи развития или изменения ставят перед собой специалисты, считающие достижением личностные изменения в виде изменения «Я-концепции», самооценки, самопринятия, способности к рефлексии или свободному выражению чувств и т. д. Целью этих изменений является приведение личностных особенностей клиента к некоторой идеальной модели личности, провозглашаемой в конкретной теоретической концепции. Эта категория также относится к адаптивной стратегии, однако структуры и особенности личности соизмеряются не с целесообразностью деятельности, но с идеальной моделью личности. Это означает, что, развиваясь, личность может разворачивать неадаптивную или нецелесообразную деятельность (например, творческую), способствующую проявлению и реализации более значимых, чем адаптированность, потребностей (например, в спонтанности).

Развитие культурно-продуктивной личности клиента, способного к разным стратегиям поведения и нешаблонным способам действий, видит целью консультирования Г. Абрамова [37] .

Задача психолога состоит в создании условий для этого.

Р. Кочюнас формулирует свою позицию еще четче – появление у клиента черт зрелой личности: развитие личности, независимость и самостоятельность, ответственность [38] .

Эти психологически задачи шире всего представлены в следующих практических направлениях: адлерианское, клиентцентрированная терапия.

3. Цели и задачи становления жизненного пути личности принимают консультанты, допускающие большие вариации способности к адаптации и выраженности зрелости личности, не придающие им ключевого значения, оценивающие их как относительные ценности. При этом контекст, включающийся в консультирование, расширяется максимально, и в центр профессиональных усилий ставится судьба, жизненный путь личности или индивидуация, которые включают не только отношение к себе (в виде принятия или непринятия), но и позицию по отношению к своей личности.

Позиция здесь понимается нами как вынесенность вовне точки отсчета или системы координат, в которых оценивается человек и его жизненные события, за пределы самой личности, в контекст жизненного пути. Это значит, что характер адаптации и сама личность выступают лишь как моменты целого – судьбы – и не могут больше служить самостоятельными целями или критериями успешности консультирования. Встраиваясь в более сложный и широкий контекст, адаптационные задачи и задачи личностного роста приобретают свое позитивное или негативное значение только в отношении к становлению жизненного пути личности, реализации собственной судьбы, определению своего уникального места в жизни. Таким образом, адаптация, личностная зрелость становятся лишь элементами более широкой ситуации, способными приобретать разный смысл в зависимости от их места в целостном контексте жизненного пути, изменяющего смысл болезни и здоровья, дезадаптации и самоактуализации. Более того, даже лишающего эти понятия (и стоящую за ними «реальность») смысловой нагрузки.

Так, говоря о различении «болезни-к-смерти» и «болезни-к-жизни», «здоровья-к-жизни» и «здоровья-к-смерти», А. Пузырей вводит иные, по сравнению с обычными, критерии оценки благополучия душевной жизни человека [39] .

Поэтому излечение, избавляющее от болезни или страдания в обход понимания критической ситуации, в которой находится человек, может оказаться уводящим человека от действительного «исцеления», целостности. Тогда как болезнь, которая пытается поставить человека перед необходимостью понимания чего-то важного в его жизни, может открыть для него возможность начала новой жизни. Поэтому оказывается необходимым различать «болезнь» и «здоровье», и даже «зрелость» и «незрелость» личности человека пути и человека «беспутного». Тогда понятной становится «нормальность» суицида в ненормальных условиях – в камере смертников – как нормальной реакции на ненормальные условия.