Владимир Исаков - Кто и как развалил СССР. Хроника крупнейшей геополитической катастрофы ХХ века Страница 17

События, связанные с подготовкой и проталкиванием явно неконституционного «конфедеративного» проекта Союзного договора свидетельствуют, с одной стороны, о готовности Запада отстаивать собственные шкурные интересы, хотя бы и вопреки принципам правового государства, а с другой – о решимости Горбачева и других «архитекторов перестройки» не мытьем, так катаньем загнать страну в мировое хозяйство на условиях Запада, даже если ради этого потребуется ее расчленить.

В августе 1991 года объявился ГКЧП и было введено чрезвычайное положение. Повторились литовские события, но уже в масштабе всей страны. Остальное известно. Можно лишь гадать, перевыполнил или нет президент СССР план по децентрализации Союза.

События на Украине тем временем стремительно нарастали. Если быть объективным, приходится признать, что Л. Кравчук работал в интересах националистов, как никакой другой высокопоставленный коммунист Украины. Это он, пользуясь своим руководящим положением, буквально поштучно выбивал автобусы для пресловутой «злуки» 21 января 1990 года. Тогда удалось почти невозможное – дотянуть, пусть кое-как, с большими разрывами, живую цепь от Львова до Киева.

Когда у организаторов Руха возникла мысль напечатать сверх обычного тиража сто тысяч экземпляров «Литературной Украины» с программой движения, бумагу обеспечил опять-таки никто иной, как Кравчук. Он же помог «обойти» цензуру при публикации этой программы, которая дала мощный старт Руху. Без этой помощи Рух навсегда бы и остался группкой местечковых писателей и безвестных сотрудников Института литературы им. Т. Г. Шевченко. Л. Кравчук вел на Украине такую же двойную игру – только с другим политическим вектором, – как и Горбачев в Союзе. Заявляя вслух о своей лояльности социализму и стремлении обновить компартию и тем самым сохраняя за собой поддержку коммунистов, он в то же самое время готовил и укреплял силы самостийников.

После ГКЧП несмотря на запрещение Компартии Украины и выход из нее, Кравчук сохранил контроль над аппаратом КПУ (ведь это он ведь «спасал» его от судьбы аппарата российской компартии), а также партийно-советской структурой, профсоюзами, массовыми средствами информации. Этот факт многое объясняет в ходе подготовки к украинскому референдуму и в тех событиях, которые произошли после него.

Первым делом команда Кравчука учинила грандиозную провокацию в сфере печати. В конце сентября 1991 года председатель Госкомитета Украины по печати Дьяченко издал приказ под номером 102, в котором в числе прочего говорилось, что Кондопожский целлюлозно-бумажный комбинат (в Российской Федерации) за девять месяцев года выполнил поставки газетной бумаги на Украину лишь на 60 процентов, а затем и вовсе их прекратил, из-за чего украинские читатели до конца года – то есть в период подготовки референдума – будут вообще лишены возможности получать республиканскую прессу. Далее утверждалось, что Украина неоднократно обращалась в соответствующие союзные ведомства, чтобы урегулировать проблему, но без всякого результата. Одновременно подчеркивалось, что снабжение бумагой центральных российских газет, часть тиража которых печатается и распространяется на Украине, осуществляется в полном объеме.

Фактически Россию обвинили в том, что она пытается воздействовать на итоги референдума (чего она, к сожалению, вовсе не собиралась делать) по вопросу о самостоятельности Украины, лишая украинский народ «национального слова» и распространяя через свои газеты «промосковские взгляды». В националистической печати вокруг этого почти балаганного сюжета был поднят неимоверный шум.

Между тем все эти обвинения были самой беспардонной ложью. По просьбе киевлян, уже хорошо знакомых с «демократическим» стилем команды Кравчука, редакция газеты «День» обратилась в концерн «Российские лесопромышленники» к ответственному за поставки бумаги на Украину Сенченко (кстати, украинцу по национальности) и упрекнула его в антипатриотизме. Тот был буквально ошеломлен, ибо никто – ни украинские потребители бумаги, ни сам Госкомитет Украины по печати, ему никаких претензий не заявляли. Посчитав, что столь дурные вести его могли как-то миновать, Сенченко тут же связался по другому телефону с директором Кондопожского комбината Федесмером и не без удивления узнал, что комбинат как отправлял, так и продолжает отправлять на Украину бумагу без каких-либо срывов или ограничений и даже более того – в ближайшие дни намерен заключить с издательствами Украины договор о поставках на 1992 год…

Председатель Госкомитета Украины по печати нагло обманул украинских читателей. И хотя его поймали за руку, дело было сделано. Известив общественность Украины о срыве Россией поставок бумаги, Дьяченко без лишних объяснений приказал все наличные бумажные ресурсы, в том числе и предназначенные для выпуска центральных газет, передать тем украинским газетам, которые были включены в его начальственный список. Остальные должны были обеспечивать себя бумагой сами.

Таким образом, он убил двух зайцев сразу: заставил центральные издания резко сократить свои тиражи на Украине и одновременно приструнил все республиканские более или менее независимые газеты. Тем самым была сведена до минимума «нежелательная информация», поступавшая к украинскому читателю через русскоязычные газеты. Украинские же издания общерусской ориентации под угрозой прекращения поставок бумаги были вынуждены все время оглядываться, писать лишь то, что никак не могло разгневать Госкомитет Украины по печати. Эта провокация дала возможность представить Россию как врага, резко подхлестнуть и усилить антироссийскую и антирусскую кампанию.

Следующим шагом команды Кравчука стало принятие законодательства об уголовном преследовании лиц, выступающих против самостийничества. 11 октября парламент Украины принял дополнение к ст.62 УК УССР, в соответствии с которым действия, направленные на нарушение территориальной целостности Украины и распространение с этой целью любых печатных материалов, ведут к уголовной ответственности, а если эти действия совершаются по заданию иностранных организаций и их представителей, то караются десятью годами тюрьмы с полной конфискацией имущества. Этим фактически был реанимирован двойник знаменитой сталинской 58-й статьи, так как любой человек на Украине, распространявший, скажем, такие газеты, как «Русский вестник», «Литературная Россия» или «День», автоматически становился кандидатом в политзаключенные.

Заткнув рот печати и запугав всех несогласных уголовным преследованием, команда Кравчука развязала в республике беспрецедентную по масштабам антироссийскую и антирусскую кампанию. Ее основой лозунг: Россия грабит и объедает Украину, которая производит все в достатке и в огромных количествах. Союз Украины и России – это «союз сала с ножом». Отсоединившись, Украина вмиг окажется под райскими кущами, в некоем сказочном Эдеме, истекающем медом, молоком и салом. А без независимости Украина навсегда останется нищей.

Через все средства массовой информации до звона в ушах муссировалось: в Москву уплывает якобы 128 млрд. рублей. В канун референдума, «Киевская правда» написала, например, что Москва забирает ежегодно у Украины восемь тонн золота и 220 тонн серебра, присваивает себе всю валюту от экспорта украинских товаров в 120 стран мира. Одной электроэнергии, производимой на Украине, продается на 1,2 млрд. долларов, которые полностью прикарманивает опять-таки Россия. Кроме того, «кровожадная» Россия закупает на Украине сельхозпродукцию по заниженным ценам, лишая Украину миллиардов рублей.

При этом от читателя, разумеется, скрывались реальные факты. Не говорилось, например, что Россия в торговле с Украиной в пересчете на мировые цены ежегодно теряет около 7 млрд. долларов. Что Украина ежегодно получает из России более 40 миллионов тонн нефти, и, чтобы закупить такое количество энергоносителей на Ближнем Востоке, ей необходимо как минимум 4,5 млрд. долларов в год. Что Россия теряет миллиарды на поставках на Украину газа, леса, бумаги, изделий химической промышленности по «бросовым» ценам. Все это обнаружилось лишь после развала СССР…

Киев же назойливо твердил, что украинцы живут для других – для русских. И зарабатывают они меньше русских, и строится у них меньше жилья, и рождается их меньше, чем русских, и умирают они чаще русских. Причем материалы подавались так, что статистические показатели в среднем по СССР выступали как бы относящиеся к одной России, а среди российских народов исключительно к русским. Подтасовка видна невооруженным взглядом. Однако организаторы лжи рассчитывали, и не безосновательно, что обыватель не станет особенно разбираться…

И все же эта оголтелая кампания не имела бы успеха, если бы не всемерная поддержка руховско-партократического самостийничества со стороны «демократов» России и Запада. Запад усматривал в отделении Украины от России немалые политические и экономические выгоды. В политическом отношении курс Запада на откол этой республики был, видимо, предрешен объединением Германии, которое породило всеобщий страх англо-американского мира перед возможным континентальным блоком Германии и России. Такое объединение нанесло бы страшный удар и по экспансии в Европу транснациональных корпораций, и по позициям Америки в мире, и по амбициям средних европейских держав. Страх этот вызвал мобилизацию всех атлантических сил, прежде всего транснациональных корпораций, делающих ставку пока что на Америку.