Хорхе Букай - Любить с открытыми глазами Страница 18

Возможно, нам следовало бы посвятить часть книги объяснению, почему человек теряет связь со своими потребностями.

Мне нравится объяснение, которое ты предложил в Кливленде: если в детстве мы осознаём, что нашим родителям не нравится, когда у них просят больше тепла, терпения и внимания, мы учимся скрывать свои потребности. Это не обвинение в адрес родителей. Скорее всего они не в состоянии дать нам то, что нужно, просто потому, что у них нет этого даже для себя.

Но от этого не легче. Мы стараемся загнать боль в самый дальний уголок души… мы стараемся не ощущать нужды в заботе и любви, потому что подобная тактика уменьшает боль.

Годами мы придерживаемся этого плана по выживанию и всеми силами пытаемся не замечать своих нужд. И возможно, однажды мы даже станем такими, какими пытаемся казаться. Тогда это будет уже не тактика, а черта нашей личности. «Мне ничего не нужно, я со всем справлюсь сам». Мы сосредоточимся на этой установке и постараемся забыть о том, какие же мы на самом деле и что приносит настоящую радость, душевный покой и наслаждение.

Скорее всего, тогда произойдёт то, что описывает Эрик Фромм в своей книге «Иметь или быть»: человек начнет исповедовать иную веру. И будет думать, что новая машина, безумно дорогая вещь, внушительный счёт в банке или даже модный дезодорант сделают его счастливым.

Общество потребления продаёт нам мысль о том, что обладание — это путь к счастью. Тратить и заменять одну вещь на другую — ключ к процветанию. Когда эти понятия закрепляются в системе ценностей каждого из нас, нашим поведением становится чрезвычайно просто манипулировать. Но когда мы получаем желаемое, нам становится недостаточно обладать «этим», и реклама услужливо предлагает другой продукт, чтобы мы не свернули с выбранного пути.

Но… иногда настаёт день, когда мы понимаем, что это не наш путь и он ошибочен. Тогда мы сможем заглянуть внутрь себя, прислушаться к своим настоящим чаяниям. Но это непросто.

Идя по неверному пути, мы забыли, как это делается, и зачастую не можем обойтись без помощи близкого или постороннего человека. Мы вынуждены просить, чтобы нам помогли вновь узнать, кто мы и какие, вернуть утерянную мудрость и простоту, которой обладали в детстве, когда смеялись и играли целые дни напролёт.

Я думаю, что мы должны подтолкнуть наших читателей поставить перед собой смелую цель вернуть себе самих себя. В сущности этот совет имеет первостепенное значение. Только при этом условии наша истинная суть обнаружит себя в партнёрских отношениях.

Давай расскажем о нелёгком труде учиться себя слушать, принимать себя в расчёт, заботиться о себе лучше, чем это делали наши родители. И всё это — рядом с любимым человеком.

Сложность заключается в том, что осознавать неудовлетворённые потребности всегда очень мучительно. Кто добровольно согласится испытывать боль, нуждаясь в чём-то и не имея возможности получить желаемое? Боль как указатель в пути, если возникает, то показывает направление, где находятся наши истинные желания. И только выявив их, мы сможем — позже! — их удовлетворить.

Если же мы наотрез отказываемся признать себя уязвимыми, то становимся черствее и упускаем возможность выяснить наши внутренние потребности. И еще, и это очень важно, избрав такую линию поведения, мы теряем способность любить и быть любимыми.

Пожалуй, стоит признать, что «страусиная стратегия» в детстве была полезна. Тогда, возможно, было более разумно перестать требовать то, чего не могли нам дать, то, что невозможно было удовлетворить.

Но повзрослев, мы сами в какой-то степени можем управлять нашими потребностями, осознать, что нам нужно, а что нет. И постараться найти тех людей, которые помогут нам получить желаемое. Мы уже не зависим от наших родителей.

Меня восхитила одна твоя фраза, которой ты как-то закончил электронное сообщение: «Мы уязвимые, но не слабые. Многие не понимают разницы».

Не бывает близких отношений, основанных на хорошо продуманной тактике. Она не позволяет чувствовать. Мы можем добиться своих целей, испытать удовлетворение от подчинения партнёра, своей власти над ним, заставить его считаться с нами. Но это не имеет ничего общего с настоящей «встречей», близостью, любовью.

Мы должны оставить место боли и смятению, которые возникают, когда мы складываем оружие и отказываемся от любой тактики, от любой борьбы с близким человеком. Это путь к себе, к дому, путь, ведущий к «встрече» с другим человеческим существом. Путь к любви. Ты согласен со мной?

Лаура

Как он мог быть не согласен?

Лаура говорила с ним на одном языке — он узнавал свои мысли, свои чувства. Она выражала словами то, о чём ему хотелось бы научиться говорить.

Он знал, в чём нуждался: найти человека, с которым вместе пойдёт по пути к дому.

Разве не было поразительным, что Лаура прислала ему это письмо в тот момент, когда он только что отправил ей сказку о принце, который строил дороги, чтобы по ним до него смог добраться самый любимый человек?

ГЛАВА 8

Перечитав первые сообщения, полученные несколько месяцев назад, Роберто разозлился на себя за то, что не сохранил предыдущие. Может быть, они содержали необходимую информацию о том, как зародилась идея переписки, что позволило бы ему продолжать исполнять роль Фреди с меньшим риском.

Внезапно ему пришло в голову, что он мог попросить у Лауры копию тех писем. Судя по всему, Фреди достаточно рассеянный, поэтому потеря каких-то сообщений была вполне в его духе… А Лаура, без сомнения, хранит их в компьютере.

Лаура,

Что касается твоего вопроса, не знаю, кто может с этим не согласиться?

Ты замечательно описала защитные поведенческие реакции, к которым мы часто прибегаем, чтобы спрятать от мира наши истинные нужды и эмоции.

Читая твоё сообщение, я подумал, что даже если бы совсем не разбирался в психологии, я всё равно бы наслаждался ясностью изложения.

По правде говоря, я решил пересмотреть всю переписку, от которой получаю искреннее удовольствие, и жутко расстроился, когда обнаружил, что самые первые письма куда-то пропали.

Ты не могла бы выслать мне их копию? Мне бы очень хотелось иметь их под рукой (обещаю больше не терять).

Пользуясь случаем, хотел бы попросить твоей помощи. Мне написал коллега, который был в Кливленде, и просил меня посоветовать ему литературу на тему отношений в паре. Он говорит, что прочитал «Странствия сердца» и все работы Пёрлза и Бредшоу, вышедшие на испанском и английском. Не могла бы ты поделиться своими находками по интересующей его теме, посоветовать какие-то другие полезные книги?

Я же всё больше утверждаюсь в мысли, что наша книга будет просто потрясающей.

Ответь мне поскорее.

Шлю тебе поцелуй,

Фреди

P.S. Что ты думаешь о сказке, написанной моим пациентом?

Роберто по вечерам продолжал чтение приобретенных книг, соотнося новые знания с письмами Лауры. Её ответ не приходил в течение недели, но к своему удивлению, он не волновался. В воскресенье пришло огромное сообщение на 140 КБ под заголовком «История древних времён».

Фреди,

Твоя просьба выслать копию некоторых писем была замечательным предлогом, чтобы перечитать написанное за четырнадцать месяцев (трудно представить — прошло уже больше года со времени первого письма).

Я получила истинное удовольствие! Временами наша переписка столь наивна, что трудно поверить, что она принадлежит нам. Кстати, тогда ты всё ещё называл меня «доктор Лаура Хорсил».

Первый е-мейл ты отправил из самолёта, в котором возвращался в Буэнос-Айрес, сразу же после нашего расставания в Соединённых Штатах. Ты возвращался этим рейсом вместе с нашим другом Эдуардо, а я летела в Нью-Йорк, помнишь?

Пересылаю письма, которые ты просил.

Доктор Лаура Хорсил,

Как здорово, что мы встретились на конгрессе! Мысль о возможности совместной работы и написании книги не давала мне уснуть до трёх часов утра.

Ты знаешь, — или узнаешь теперь, — насколько я ценю твой труд и твои знания.

Когда ты мне сказала, что тоже давно замышляешь книгу об отношениях в паре, у меня мурашки пробежали по телу. Я пишу тебе письмо и не могу отделаться от мысли, что в какой-то степени наши отношения напоминают историю любой влюблённой пары.