Мэдсен Пири - Железные аргументы. Победа, даже если ты не прав Страница 18

Автомеханики — жулики.

(Что, прямо все? Об этом ничего не говорится, однако данный момент важен. Если сказанное относится ко всем автомеханикам, то, разговаривая с одним из них, мы можем заранее знать, что говорим с жуликом. Тем не менее, хотя владельцы машин и могут судить по-своему, лишь немногие из автомехаников имеют судимость.)

Очень часто квантификация, то есть количественное определение, оказывается скрытой, так как утверждение звучит слишком неопределенно, чтобы делать смелые предположения, что речь идет лишь о части класса. Когда добавляется слово «все» — это уже гораздо лучше, но, скорее всего, неверно. Говорящий, не желая ограничивать себя такими формальными деталями, зачастую опускает количественную сторону в надежде, что если он, скажет «все», это будет понято правильно. Допустим, некто выражает сочувствие расстроенному родителю, говоря: «С подростками всегда проблемы». Это можно понять как «с некоторыми из них» или даже «со многими», но ведь есть и такой вариант понимания, при котором достаточно только найти подростка и источник проблем у вас в кармане. Говоривший, возможно, ничего подобного не имел в виду, как бы убедительно это ни звучало. Софизм порождается неоднозначностью сказанного: говорящий подразумевает одно значение, а слушающий воспринимает его как другое. Разумеется, из разных значений можно вывести различные заключения.

Всем известно, что участники Движения за ядерное разоружение — коммунисты.

(Это действительно так, но относится далеко не ко всем участникам, как здесь, очевидно, подразумевается. Даже если некоторые из них и являются коммунистами, остается еще достаточно места для других, движимых искренностью или глупостью.)

Этот софизм широко используется для очернения целых групп на основе некоторых из их членов.

Экстремисты преподают в Открытом университете!

(Это может значить, что они там есть, но вряд ли это следует понимать так, что все экстремисты являются преподавателями Открытого университета или что кроме них там никто не преподает. Однако в зависимости от того, какой из этих вариантов правильный, степень подготовки выпускников будет различаться кардинальным образом, равно как и собственно содержание курса.)

Скрытая квантификация также может быть прелюдией к навешиванию на индивида характеристик группы, к которой он принадлежит, при замалчивании того факта, что они касаются лишь некоторых представителей этой группы.

Вы когда-нибудь замечали, какие епископы жирные? Подозреваю, что Джонсон теперь, кода ему дали епархию, тоже поднаберет килограммов.

(Взвесь — и увидишь.)

Скрытую квантификацию следует применять, чтобы придать неубедительному доказательству более приемлемый вид. Если вы пытаетесь посеять сомнения относительно какого-либо человека, попробуйте использовать его принадлежность к той или иной группе и очернить всю группу в целом. Также, чтобы заклеймить его, вы можете делать кажущиеся убедительными заявления, в которых будет крупица истины, позволяя вашей аудитории по желанию вставлять «все» или «только».

Я не думаю, что нам следует брать на работу Томсона: он заядлый рыболов, а ведь рыболовы лентяи… Как мне кажется, это плохой признак.

(Аудитория клюет на наживку, понимая фразу как «только лентяи», — и Томсон также у вас на крючке.)

Соломенное чучело

На самом деле соломенное чучело никого не пугает. Ни одна уважающая себя ворона даже пером не шелохнет при виде его. Его слишком легко повалить на землю… Вот именно. Соломенное чучело специально сделано так, чтобы его было невероятно просто повалить на землю: когда вы будете не в состоянии опровергнуть доводы ваших оппонентов, вы можете вместо этого наброситься на него. Иными словами, соломенное чучело представляет собой неверную интерпретацию точки зрения противника, которую вы создаете специально, чтобы ее разгромить.

— Мы должны либерализовать законы относительно марихуаны.

— Ни в коем случае! Если общество получит неограниченный доступ к наркотикам, это будет означать упадок рабочей этики; все будут искать лишь немедленного удовлетворения своих пристрастий.

(Бац! Противник лежит. Предложение касалось всего лишь либерализации законов относительно марихуаны, но «неограниченный доступ к наркотикам» представляет собой гораздо менее стойкую мишень.)

Традиционно соломенное чучело строится как намеренное преувеличение доводов противника. Зачастую бывает проще выступать против какой-либо позиции, когда она доведена до крайности. Если ваш оппонент не хочет сам казаться экстремистом, вы можете оказать ему эту услугу с помощью соломенного чучела. В качестве такового подойдет любая интерпретация, против которой легко выдвинуть возражение.

Соломенное чучело является софизмом, поскольку ничего не говорит собственно о предмете дискуссии. Как и весь класс igпorati eleпchi, к которому он принадлежит, этот довод абсолютно не относится к делу. Его функцией является пробудить в аудитории благодаря легкости, с которой он опровергается, пренебрежительное отношение, которое может быть направлено на настоящую позицию, им представляемую.

Приверженцы этого софизма адресуют свои самые громкие аплодисменты тем, чьи соломенные конструкции оказываются скрытыми под слоем плоти. Дело в том, что соломенное чучело вовсе не обязательно создавать специально. Произвольно выбирая наиболее слабых или смешных сторонников противоположной стороны и опровергая их вместо того, чтобы бороться с главным противником, вы угождаете вкусам самых тонких ценителей этого полемического приема.

Даже в наши дни можно сорвать овации, опровергая теорию эволюции, если у вас хватит здравого смысла опровергать только Дарвина. Современная эволюционная теория продвинулась гораздо дальше, в ее арсенале имеются знания из таких областей, как генетика. Однако вы вполне можете выставить перед собой соломенное чучело Дарвина и плясать на нем сколько угодно, создавая впечатление, что вы «опровергаете» теорию эволюции.

На любых выборах стандартная практика найти самого глупого и невежественного представителя противной стороны и разобраться с ним. Одновременно можно фабриковать экстремистов, чтобы затем опрокидывать их одним презрительным щелчком.

Как мы можем поддерживать демократов, если один из их собственных профсоюзных лидеров публично оправдывает существование такого «государства рабочих», каким была Советская Россия?

(Бам! Хрясь! Еще одно соломенное чучело валяется в пыли. Как профсоюзные деятели, с одной стороны, так и крупные бизнесмены с другой, могут быть наивными карасями в политике, благодаря чему представляют собой гораздо более удобные мишени, нежели скользкие угри, непосредственно возглавляющие партии.)

Исторически роль соломенных чучел состояла в том, чтобы демонстрировать опасность перемен. Горстка реформаторов или радикалов, выступающих за увеличение свобод и распространение терпимости, была затоптана насмерть легионами таких соломенных чучел, идущих сомкнутым строем, призывая к анархии, вседозволенности, разрушению общества и убийству невинных.

Применять этот прием на практике очень весело. Любому хочется одержать пару-тройку побед для повышения самооценки. Если настоящей победы не дождаться, то всегда можно отколошматить подвернувшееся под руку соломенное чучело и почувствовать себя бодрее. В дополнение к высказанным советам можно порекомендовать, если возможно, приступать к сооружению и разрушению соломенного чучела уже после того, как оппонент сказал свое последнее слово касательно предмета. Соломенное чучело выглядит очень глупо, когда оно валяется на земле, а ваш противник стоит рядом, готовый отказаться от него. С другой стороны, если ваш оппонент отсутствует или уже закончил речь, то никто не сможет отрицать, что эта раздавленная фигура, лежащая у ваших ног, действительно ваш враг, против которого вы выступаете а не набитая сухой травой кукла, которую вы наспех соорудили, чтобь повергнуть наземь вместо него.

Уклончивые формулировки

Уклончивые формулировки расставляются вокруг доказательств, как изгороди вокруг засеянных полей, которые нужно уберечь от вытаптывания. В дискуссии такая изгородь означает укрытие, за которым можно отсидеться в тени уклончивых заявлений, чтобы впоследствии изменить смысл сказанного. («да, я говорил, что нам совершенно не нужна тотальная война на Ближнем Востоке, и я продолжаю на этом стоять. То, что мы предприняли, — это локальная война…»)

Уклончивые формулировки являются подготовительным этапом перед пересмотром определений. Слова и фразы осторожно выбираются так, чтобы сохранялась возможность впоследствии перевернуть определения с ног на голову. Доводы и примеры, устремляющиеся навстречу спорящему, чтобы сокрушить его, внезапно обнаруживают изгородь, преграждающую им путь, в то время как их жертва преспокойно пасется на соседнем поле. («Я всего лишь сказал, что приду домой не слишком поздно. Полагаю, что три часа ночи — это не слишком поздно в свете того, чем мне пришлось заниматься».)