Андрей Курпатов - 3 главных вопроса. Семейное счастье Страница 18

Проще говоря, если звучит угроза – это выяснение отношений, и если есть уклонение от выяснения отношений – это выяснение отношений, но уже с вердиктом – «выяснять нечего». Этим в семьях занимаются все и постоянно. Маленький вопрос превращается в большую претензию, после чего один из собеседников (читай – супругов) от дальнейшей дискуссии уклоняется, потому что ответ на главный вопрос получен – «не любит!»

Настоящих разговоров между партнерами не ведется в принципе. Поэтому так важен вопрос доктора: «А вы не пытались об этом поговорить?» Или его совет: «Вы должны ему об этом сказать». Но тут могу гарантировать, что в 99 случаях из 100 ответ на этот вопрос и реакция на этот совет будут идентичными: «Да говорила я ему!» «Да пробовал я!» «Да мильон мильонов раз!» И вот тут главное заблуждение. Только что мы обсудили примерную схему такого разговора – о фасолевом супе. Требуется же совсем другое…

Рецептура на первый год жизни

Не умея говорить друг с другом, не умея понимать друг друга, но при этом теша себя иллюзией, что они «все что нужно» своему супругу уже сказали и со своей стороны «все поняли правильно», молодые день за днем благополучно мостят свою дороженьку к семейной драме–катастрофе. И не важно, последует ли за всем этим безобразием развод, или финалом будет невыносимое сосуществование, но превратить свою личную жизнь в ужасный ужас они сумеют. Тут как в анекдоте – или ужасный конец, или ужас без конца. Если таким макаром строить личную жизнь, в ее исходе можно не сомневаться.

Привычная схема общения между супругами в конечном итоге выглядит примерно следующим образом. Оба терпят–игнорируют нежелательное для себя поведение партнера (столько терпят, сколько духу хватает), копят в себе раздражение, ведут страстные внутренние диалоги с обязательным смертоубийством в финале, а потом «вдруг», «ни с того ни с сего», по какой-нибудь мелочи выстреливают. Причем выстрел с таким запалом, что похуже ядерной войны получается. Потом уже и не вспомнить, по какому поводу и поссорились, но пять дней не разговаривают, а то и вовсе – временно квартируют у родителей, в зоне «политического убежища».

Спрашивается – зачем столько копили в себе это раздражение, почему сразу было не высказаться, когда какая-то «досада» возникла?.. Отвечаю. А потому что не рассчитывали на то, что будут услышаны, не верили в то, что будут поняты. Вот и молчали, как партизаны, вот и сдерживались, как легендарные Павки Корчагины и Зои Космодемьянские. А почему не рассчитывали? Да потому что с самого начала не было заведено это – говорить как есть, сообщая прежде о своем намерении, а лишь затем о вопросе, который тут вдруг сиюминутно возник.

А ведь можно было и так:

– Я тебя очень люблю и поэтому ужасно не хочу раздражаться на тебя. Меня это мучит, когда я на тебя раздражаюсь. Ты мне скажи, почему ты мне не позвонил, когда понял, что задерживаешься, – замотался или не хотел меня расстраивать?

– Да, побоялся расстраивать.

– Вот, а я расстроилась из-за того, что ты не позвонил. Ты позвони лучше в следующий раз. Я буду знать, что ты боишься, что я огорчусь, и поэтому я с собой справлюсь и огорчаться не буду. Найду себе какое-нибудь дело. Но главное, я буду знать, где ты, и перестану волноваться. Ведь я понимаю, что у тебя могут быть дела. Понимаю. И я так тебя люблю…

– И я тебя…

И все доброжелательно, разумеется. Потому что по–другому нельзя!

Ну и как такой разговор? Хороший? Устраивает? Я думаю, вполне. И кажется, что все так просто, вот – лежит буквально на самой поверхности! А оказывается, что не просто. И оказывается, что не лежит. Этому надо учиться, надо тренироваться, к этим «высоким отношениям» надо идти. И каждую мелочь, каждую ерунду, каждую «загогулину» межличностного общения надо подобным образом выявлять, избавлять от аффекта и оговаривать да проговаривать, не жалея на это ни сил, ни времени, ни собственного самолюбия.

Надо стремиться навстречу друг другу, а не ждать, уперев руки в боки, пока эту дистанцию за вас преодолеет другой. Не пойдете сами, и он не пойдет. Причем, возможно, вы даже уже пойдете, а он еще будет стоять и наблюдать и лишь затем присоединится. Однако же, если вы не пойдете своему супругу навстречу, можете считать, что вы пойдете от него. Тут как в зазеркалье, если стоишь и ждешь, все равно будет движение… только «от». А пуповина натягивается, за живот тянет и порвется потом, и все умрут – и в браке, и для брака.

Надо усвоить это правило – нет в семье маленьких дел, маленьких вопросов, маленьких недомолвок. Все это «маленькое» – чуть глаз в сторону – станет огромным, большим, чудовищным и смертельно опасным для отношений. Поэтому о любой «мелочи» нужно думать как о серьезном, как о настоящем и главном, как о том, что стоит и сил, и внимания, и мозговой деятельности. Просто так, само собой, спустя рукава ничего не получится. Не бывает в делах семейных – «да ладно», «авось», «стерпится–слюбится», «как-нибудь в другой раз», «ерунда – наплевать, забыть». Не бывает.

Разумеется, не нужно превращать такие разговоры в ритуальную экзекуцию. Здесь важна своевременность, и всякий раз необходимо демонстрировать намерение, свою цель: «Я сейчас говорю об этом не почему-нибудь, а только потому, что у нас есть общая цель – быть счастливыми в браке, и вот сейчас здесь небольшой эпицентр негативный, и мы его удалим и сделаем еще один шаг к нашей общей цели». Это не дидактизм, это банальная противопожарная безопасность: покурил – не ленись и затуши бычок!

А нам ведь кажется, что нас так легко понять… Ох–ах! И еще нам кажется, что мы прекрасно понимаем, что с нашим партнером творится. Телепаты, прости господи… Нет, все это чистой воды иллюзия и заблуждение, от которых надо избавляться. Когда мы вступили в брак, дорога навстречу друг другу только началась. Это только самое начало пути! Идти навстречу, открываться друг другу, научиться быть честными и ничего (в том, что касается отношений) не бояться, не скрывать – вот какая задача стоит перед парой. И должна она быть решена всенепременно!

Примечание: «Жив! Не может быть – жив!»

Сейчас я скажу ужаснейшую банальность… Точнее, даже не банальность, а нечто совершенно очевидное. Ваш супруг, ваша супруга – живой человек. Догадываюсь, это звучит странно и дико. Конечно, живой! А как еще? Доктор, вы на что намекаете?!

А намекаю я вот на что – живой человек постоянно меняется, он на все реагирует, все имеет для него какое-то значение. Но нам почему-то кажется, что есть то, на что он «должен» реагировать, а есть то, на что он «не должен» реагировать. Есть что-то, что его «касается», и есть что-то, что его «не касается». Наконец, есть то, что ему «позволительно», а есть то, что ему «не позволительно». И это совершеннейшая ерунда!

Наша вторая половина реагирует на все, потому что она – живой человек, а не компьютерная программа. Поэтому, если у нас плохое настроение, наша вторая половина на это реагирует. И кстати, нам бы хотелось, чтобы она реагировала – поддержала нас, или пыталась поднять нам настроение, или, напротив, не утомляла своим присутствием. В общем, у нас есть на такой случай план для нашей второй половины. Но она – живая. И если она видит нас расстроенными, она сама расстраивается, но не потому, что мы расстроены, а потому, например, что она хотела веселья, а мы пришли к ней с кислой миной. Еще она может расстроиться или даже рассердиться на нас, потому что решит, что эта «кислая мина» на нашем лице имеет цель. Вдруг мы хотим таким образом наказать нашего партнера? Или призвать его к порядку? Или вызвать у него чувство вины – мол, я живу с тобой и поэтому несчастен! «Уйди, старушка, я в печали…»

В общем, если бы мы жили с голограммой, в которую встроена «правильная» программа, то она непременно среагировала бы на нашу печаль должным образом. Но мы живем с живым человеком, и у него свои реакции на наши реакции, состояния, действия и поступки. Его! Потому что он живой. Но мы ведь постоянно об этом забываем и сердимся: «Нет, ты реагируешь неправильно! Ты должна была повести себя так-то! Но ты этого не сделала! И значит, ты меня не любишь!» Ну и так далее.

При этом и мы ведь тоже живые люди. Но об этом наш партнер, к сожалению, помнит далеко не всегда. И когда мы видим рассерженной или угнетенной свою вторую половину, в нас происходит настоящая внутренняя борьба. Во–первых, мы пытаемся доискаться причины – это на нас обижены, это нами недовольны или все-таки такое настроение – это из-за каких-то других проблем? Во–вторых, нам это неприятно – ну, право, какого черта! Мы тоже устали, у нас тоже проблемы, и мы тоже многим недовольны – что ходить-то мрачнее тучи? В–третьих, хочется, конечно, поддержать и утешить – мол, не печалься, бог с тобою… Но в–четвертых, а почему, собственно, это мы должны его/ее утешать, а не он/она нас? В–пятых, у нас у самих уже настроение на нуле после всех этих раздумий, предположений и терзаний. В–шестых, разве нашему партнеру невдомек, что мы тоже живые!..