Коллектив авторов - Совладающее поведение. Современное состояние и перспективы Страница 19

Б. Д. Карвасарский (1990) указывает, что если процессы совладания (по Р. Лазарусу) направлены на активное изменение ситуации и удовлетворение значимых потребностей, то процессы компенсации и особенно защиты направлены на смягчение психического дискомфорта.

Хаан (Нааn, 1977), в частности, отмечает, что копинг и защита, по сути, базируются на тождественных процессах, но отличаются полярностью направленности: либо на продуктивную, либо на слабую адаптацию. Копинговое поведение отличается от защитного поведения тем, что оно является гибким, целенаправленным, ориентированным на реальность и дифференцированным, тогда как защитное поведение – ригидным, вынужденным, искажающим реальность и недифференцированным.

И. Р. Абитов (2007) обобщил современные представления о соотношении психологических защит и копинг-стратегий в диссертационной работе.

Таблица 1

Различия между механизмами психологической защиты и копинг-стратегиями

Несмотря на существующие различия между совладающим поведением и психологическими защитами, современные авторы скорее считают их тесно связанными механизмами адаптивного поведения. Р. Лазарус, С. Фолкман, Н. Хаан полагали, что копинг-стратегии и механизмы психологической защиты являются компонентами (активным и пассивным) совладающего поведения.

И. Р. Абитов (2007) предлагает рассматривать механизмы психологической защиты, копинг-стратегии и механизмы антиципации в единстве их функций и обозначить данный конструкт термином «совладающее поведение». В его работе данное предположение проверялось на здоровых людях и пациентах с невротическими и психосоматическими расстройствами. Было показано, что в группе здоровых испытуемых антиципация, психологическая защита и копинг-стратегии тесно взаимосвязаны между собой. Развитие «опережающего совладания» (антиципационной состоятельности) позволяет здоровым испытуемым предвосхищать возможные стрессовые события, при этом выраженность копинг-стратегий снижается. Высокая же выраженность копинг-стратегий позволяет компенсировать ошибки в прогнозах. В случае неэффективности механизмов антиципации и копинга задействуются психологические защиты, позволяющие снять психическое напряжение.

Структура совладающего поведения лиц, страдающих невротическими расстройствами, отличается рассогласованностью. В результате этой рассогласованности между различными блоками совладающего поведения становится невозможной полноценная психологическая компенсация при воздействии стресса и наступает внутренняя дезадаптация. Высокая выраженность психологических защит у лиц, страдающих невротическими расстройствами, обусловлена слабой представленностью в структуре совладающего поведения антиципации и копинга. У них преобладают психологические защиты, направленные на снижение психического напряжения и тревоги, возникающих в стрессовой ситуации, а не на ее разрешение.

У людей, страдающих психосоматическими расстройствами, наблюдается большая согласованность между когнитивным, эмоциональным и поведенческим компонентами совладающего поведения. Эти данные дают нам возможность предположить, что совладающее поведение лиц, страдающих психосоматическими расстройствами, характеризуется большей адаптивностью и согласованностью по сравнению с совладающим поведением испытуемых, страдающих невротическими расстройствами.

Подход к поиску единых механизмов человеческой адаптации в работе И. Р. Абитова очень близок гипотезе о регулятивной функции субъекта (контроле поведения), развиваемой в наших работах (Сергиенко, 2005, 2006, 2007). Если наши предположения верны, то профиль контроля поведения как своеобразное соотношение когнитивного, эмоционального и волевого компонентов будет связан с типами стратегий совладения и видами предпочитаемых психологических защит. Т. е. уровень и особенности субъектной организации, степень зрелости как согласованность ценностей личности и интегративных возможностей субъекта реализовать задачу будут определять возможности использования определенных психологических защит, копинг-стратегий, предпочитаемых способов контроля поведения.

Наша гипотеза верифицируется в цикле эмпирических исследований, различных уровней развития и организации субъектности, а именно регулятивной функции субъекта – контроле поведения.

Программа эмпирической проверки включает:

• Лонгитюдное исследование соотношения контроля поведения, психологических защит и стратегий совладения у подростков (И. И. Ветрова);

• Исследование совладающего поведения и контроля поведения у женщин в период беременности (Ю. В. Ковалева, О. А. Соколова, И. И. Вет рова);

• Лонгитюдное исследование всего периода беременности и родов, направленное на анализ возможностей изменений личностных смыслов, приводящее к новым возможностям субъектной регуляции психическими состояниями (О. А. Соколова);

• Лонгитюдное исследование становление контроля поведения как предиктора совладающего поведения в раннем детстве (Г. А. Виленская).

Принцип организации всех исследований состоит в комплексом методическом обеспечении оценки регулятивной функции субъекта – контроле поведения (когнитивного контроля, эмоциональной регуляции, произвольного контроля), их интегрированности, оценки реальных достижений, личностных характеристик, предпочитаемых способов совладания и психологических защит.

Принципиальным моментом исследований является лонгитюдная оценка динамики изменений по всем выделенным аспектам.

В настоящей книге представлены три статьи, отражающие состояние исследований перечисленных направлений работ (Г. А. Виленской, И. И. Ветровой, Ю. В. Ковалевой). Кратко изложим аргументы, полученные в данных исследованиях, подтверждающие конструктивность выделения контроля поведения как интегративной регулятивной функции субъекта и его связи с психологическими защитами и копингами.

В диссертационной работе Ю. В. Ковалевой, выполненной под моим руководством, исследовался контроль поведения на примере естественной модели трудной жизненной ситуации – ситуации беременности. Экспериментально показано, что вынашивание без соматических осложнений связано с более высоким уровнем развития и степенью согласованности составляющих контроля поведения, а также личностной зрелостью женщин и поддерживающим ранним семейным опытом. Хотя в данной работе еще не ставился вопрос о связи контроля поведения с совладанием, однако косвенно можно утверждать, что согласованность компонентов контроля поведения, как и согласованность личностных аспектов с субъектными индивидуальными ресурсами, приводит к более эффективному поведению в трудный период жизни женщины и ее близких. Более того, в данной работе было показано, что дети, рожденные от женщин, с более высокой мерой регуляции, обладают рядом отличий от детей менее благополучной группы: у них индивидуальная регуляции поведения (тип темперамента, активность, регуляции эмоциональных состояний), показатели психического развития (ментального и психомоторного) были более адаптивны и высоки (Ковалева, 2004; Ковалева, Сергиенко, 2007).

В работе Ю. В. Ковалевой (2008), представленной в настоящей коллективной монографии, показано, что существуют тесные связи между продуктивным и непродуктивным стилем совладающего поведения в семейной паре в период ожидания ребенка, а также связь с контролем поведения и личностными характеристиками и установками. Описан компенсаторный тип совладающего поведения, который сочетается с рассогласованием копинг-стратегий, которые имеют цель не только справиться с общей жизненной задачей, но и сохранить собственную субъектную индивидуальность. Следовательно, семья выступает не только как коллективный субъект общей активности, но и обеспечивает более эффективное функционирование семейной системы за счет сохранения определенности, дифференцированности компонентов ее составляющих (супругов).

Диссертационное исследование О. А. Соколовой (Соколова, 2006), выполненное под руководством автора, было направлено на изучение регуляции состояний женщин в период беременности и на протяжения всего периода вынашивания ребенка в сочетании с тестированием лонгитюдной выборки с выборками, исследуемыми методом срезов. Для цели лонгитюдного исследования был разработан стандартизированный дневник, состоящий из описания психических состояний и событий беременной женщины и выполнения стандартных методик на оценку стрессоустойчивости, эмоциональной активности, реактивности и твевожности (Соколова, Сергиенко, 2007). В работе удалось показать непрерывную динамику изменений параметров психического здоровья беременной женщины от начала беременности до ее завершения. Путем прослеживания смены психических состояний и особенностей их регуляции выделен критический период изменения системы ценностей и отношений, образования новых смыслов у будущей матери, который приходится на второй триместр беременности и совпадает с началом ощущения шевелений ребенка. В лонгитюдном исследовании обнаружена связь между параметрами психического здоровья матери (стрессоустойчивость, реактивная и личностная тревожность, высокие, средние или низкие психические состояния) и ребенка (неонатальное состояние, регуляция поведения, ментальное и психомоторное развитие). Она выражается в соотношении особенностей регуляции психических состояний во время беременности у женщины и регуляции напряжения и развития моторики ребенка после рождения. Это дает новые аргументы для понимания возможностей личностного роста будущей матери, его значения в регуляции собственного поведения в трудный жизненный период. Способности женщины контролировать собственные состояния, подчинять их главным задачам жизненной ситуации (ценность рождения ребенка) указывают, на ваш взгляд, на связь личностных образований в реализации субъектом собственной жизни, обеспечивая более зрелые формы самореализации.