Эдуард Киршбаума - Психологическая защита Страница 2

В первом разделе (первых двух главах) мы попытаемся проследить становление научного (что отнюдь не означает — однозначного) понимания психологической защиты и арены ее проявления, так называемых экскви- зитных ситуаций. Предварительно отметим, что как научный факт феномен психологической защиты был зафиксирован и описан в психоаналитической литературе. Однако многие методологи и историки литературы отказывают этому факту в статусе научного знания. Настороженное отношение отечественной психологии к психоанализу и определило довольно негативное отношение к его многим конструктам. Слава Богу, это отношение проявлялось в основном в литературе. В устном взаимодействии психологи и психотерапевты уже издавна пользовались понятием психологической защиты.

Кроме всего прочего, мы надеемся, что этот раздел выполнит и свою методологическую функцию. Во-первых, изучение психологической защиты должно продемонстрировать ситуацию с тяжелым и противоречивым построением психологического знания. Во-вторых, любое актуальное понимание психологического явления, каким Оы)то понимание ни было обстоятельным и глубоким, принципиально незавершимо, открыто для нового переосмысления и углубления, в-третьих, любые определения, даже взаимоисключающие друг друга, тем не менее в конечном счете дополняют профессиональное понимание познаваемого явления. Одно сознание, каким бы оно ни было гениальным, не может претендовать на владение конечной истиной. Истина лежит в самом явлении. Наконец, решение проблемы — это не решение загадки, которая может быть решена окончательно. Проблема, однажды решенная, возникает снова и снова.

Если наш литературный экскурс покажется некоторым читателям усложненным и скучным, то мы советуем приступить сразу же к чтению второго, основного раздела нашей книги.

Во втором разделе мы даем феноменологию психологической защиты, условия ее возникновения, проявление в поведении, роковые для развития личности последствия ее использования. Описание и определение каждого механизма психологической защиты мы стараемся проиллюстрировать трояко: на уровне повседневных бытовых ситуаций, примерами из литературных и художественных произведений, анализами случаев из психоаналитической и психотерапевтической практики. Каждая глава завершается рекомендациями по преодолению психологической защиты. Эти рекомендации призваны помочь ответить читателю на вопросы: Пользуюсь ли я психологической защитой? Какие защитные техники применяю чаще, какие — реже? Как проявляется моя защита? Насколько продуктивно решались конфликтные ситуации с использованием защитных механизмов? Что я могу сделать, чтобы минимизировать использование защиты? Ответы на эти и другие вопросы, возможно, потребуют определенного мужества увидеть себя по-новому, дать иную, более адекватную оценку своему поведению и, наконец, предпринять попытку измениться.

Предварительно заметим, что анализ собственного поведения на предмет наличия у себя психологической защиты часто инициирует появление защиты, защиты против такого анализа. "Наивный" психолог при встрече с действительным научным психологическим знанием относительно своего поведения, свойств своего темперамента, характера, способностей и т. д. придерживается своеобразной психозащиты: если это научное знание о нем совпадает с его представлением о себе, особенно когда это знание содержит положительный оттенок, то он принимает эту информацию, он доверяет ей. Когда же научное знание не согласуется с собственными представлениями, то идет внутреннее сопротивление в принятии этого знания. Часто барьер к этому знанию способствует формированию отрицательного отношения к носителю такого знания, психологу, а затем и вообще ко всякому научному психологическому знанию, ко всей психологической науке.

Третий раздел — это попытка выведения общих закономерностей в появлении и развитии психологической защиты. Опять же он, как нам кажется, представит интерес скорее для профессионалов.

Дорогой читатель, излишнее знание, в том числе и о самом себе, иногда вредно. Это — одно из утверждений обыденного знания. Если Вы придерживаетесь такой установки, то мы советуем — отложите нашу книгу в сторону. И мы согласимся с Вами, что излишнее знание обременительно, "во многой мудрости много печали" [Еккл. I, 18].

Книгу эту можно читать и с негативной установкой: с желанием покритиковать ее авторов. И хотя мы не убеждены, что в споре рождаются истины, мы все же постараемся быть открытыми для критики и с благодарностью примем все замечания и пожелания.

Раздел I. Современные представления об эксквизитных ситуациях и психологической защите

1. Эксквизитные ситуации

Культура делает нас похожими друг на друга. Благодаря культуре устанавливается связь времен, поколений и пространств. По своей культурно-родовой сущности я равен современнику в любой части света (связь пространств) и человеку из прошлого и будущего (связь времен и пространств). Живя в культуре, мы живем в одних измерениях.

Но культура делает нас и разными. Она рвет пространство и время. Мое Я ни на кого и ни на что не похоже. Бытие человека — всегда проживание в культуре; оно осуществляется каждый раз в конкретной, актуальной, социальной, исторической ситуации, которая, с одной стороны, есть дискретный, отдельный отрезок бытия, с другой стороны, она невычленяема в моей культурной непрерывности и неизбывности.

В этом отношении ситуация (и культура) всегда проблематична, "в ней есть всегда как бы пустые, незаполненные места (Leerstellungen), через которые "проглядывает" нечто выходящее за ее пределы и связывающее ее со всем существующим" [49, с.362]. Выход за пределы конкретной ситуации есть выход за пределы самого себя. Позволим продолжить Рубинштейна: "Я непрерывно взрываю, изменяю ситуацию, в которой я нахожусь, а вместе с тем непрерывно выхожу за пределы самого себя. Этот выход за пределы самого себя не есть отрицание моей сущности… это ее становление и вместе с тем реализация моей сущности; не отрицание самого себя и становление, но становление и реализация. Отрицается только мое наличное бытие, моя завершенность, конечность" |49, с.3441. Макс Шелер считает, что приход в этот мир чснжека предполагает реализацию его как некоего за- mi.iiи, именно поэтому человек есть "существо, превос- мшишгг гимо себя и мир" [64, с.60]. В этом смысле бытие и и ни к,1 мемфншчно, именно отсюда способность челом. Iа к ф. шепендированию, к когнитивным и эмоци- oii.in.hi.imныходям iaпределы наличия бытия, "по ту сторону добра и зла" (Ф.Ницше). Когда "придется лететь", "естественного закона" и "человеческой совести" будет недостаточно (Льюис К.С. — Цит. по: 53, с. 105).

Но в любой миг бытия, в любой ситуации есть возможность для трансцендирования, есть возможность восстановить связь времен и пространств. Логика жизни "требует от мимолетного человека, чтобы он жил так, как если бы его поступки предназначались для бесконечного исторического ряда. Она (логика жизни. — Э.К.) настаивает на неотменяемых связях общего бытия, любви и творчества, жалости и вины" [17, с. 154].

О том же говорит М.М.Бахтин: "Есть простое правило, по которому проверяется истинность жизни — спроси себя, сможет ли сохранить свою силу то, что ты чувствуешь и думаешь сейчас, если вдруг узнаешь, что вот-вот должна прийти смерть? Станешь ли ты продолжать то, чем занимаешься в этот момент? Всегда спрашивай себя об этом.

Я назову это измерением мерою смерти" [11, с. 129]. Но, это, так сказать, полеты философского сознания. Психологам при всей необходимости философских взлетов приходится работать в других измерениях. Они к проблеме конечности — трансцендентности ситуации жизни сделают уточнение: особую значимость для снятия культурной "конечности", укорененности личности в ситуации представляют собой не все ситуации, а только те, где заострено некое противоречие, и это противоречие представлено личности как соответствующее, отнюдь не легкое переживание.

Может возникнуть вопрос: причем тут ситуация? Речь в книге идет о психологической защите, неких психологических механизмах регуляции. И вот сразу же мы представляем тезис, который мы будем разворачивать и доказывать на протяжении всей книги и который может послужить нам предварительным, очень приблизительным определением психологической защиты: психологическая защита — не нормальный, а особый, необычный способ разрешения ситуации и психологической регуляции поведения в ситуациях затруднения, в ситуациях некой невозможности. Психологическая защита инициируется такими исключительными, эксквизитными ситуациями. Одно из значений английского слова exquisite— "острый, сильный, исключительный".

Прежде чем говорить об эксквизитных ситуациях, хотелось бы понять, что такое собственно ситуация.