Виктор Шейнов - Говорить «нет», не испытывая чувства вины Страница 2

Незабвенный Остап Бендер намекнул на это следующим образом: «В Берлине есть очень странный обычай: там едят так поздно, что нельзя понять, что это – ранний ужин или поздний обед.» Хозяйка тут же пригласила гостей за стол.

Все, что представлено выше, относится к взаимоотношениям человека и общества, в какой бы стране он ни находился. Но в каждой стране на эти отношения накладывают отпечаток следующие факторы: менталитет проживающего там народа, политический строй, исповедуемая религия, системы образования и воспитания.

Большинство наших людей выросло и воспитано в Советском Союзе. Господствовавшие в СССР идеология и система воспитания прививали такие установки, при которых чувство вины сопровождало человека практически всегда. При любом столкновении с той или иной властью (в лице чиновников, милиции, руководителей на работе, учителей в школе, работников сферы торговли и услуг, коммунальных служб и т. д.) виновным всегда оказывался «простой советский человек». Он постоянно находился под подозрением и должен был доказывать свою невиновность и непричастность посредством множества справок. А их получение представляло собой битву с многоголовой гидрой бюрократии. Именно в нашей стране родились полные безысходности афоризмы: «Был бы человек, а статья найдется», «Доказывай, что ты не верблюд», «Без бумажки ты букашка», «Спорить с начальством – все равно что плевать против ветра» и т. п.

Поколение за поколением воспитывалось в духе приоритета общественного над личным. Эта установка прививалась посредством воздействия радио, кино, театра, телевидения, газет и журналов. Характерны слова советских песен: «Жила бы страна родная, и нету других забот»; «Есть традиция добрая в комсомольской семье: раньше думай о Родине, а потом о себе»; «Ничего для себя не просили, не гадали о личной судьбе».

Личные устремления объявлялись чуть ли не грехом. Вполне естественное желание человека преуспеть в работе клеймилось пропагандистами как «карьеризм», желание материального достатка именовалось «мещанством», стремление приобрести («достать») необходимые вещи характеризовалось как «вещизм». Тот, кто модно одевается, – «стиляга». Интерес к зарубежной культуре – «западничество» («Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст») и т. д.

Как видим, чуть ли не любая попытка гражданина Страны Советов реализовать свои естественные права и потребности делала его виновным перед властью.

Примечательно, что среди молодого поколения, не захваченного советским воспитанием, теперь нередко слышишь высказывание «Это твои проблемы». Так говорят чаще те, кто насмотрелся западных кинофильмов. Ведь для англосаксонской традиции, для протестантской этики характерны приоритет личного и личной ответственности за себя. Представителям же старшего поколения, воспитанного «по-советски», фразы типа «Это твои проблемы» режут слух.

Установка жертвовать собой во имя «общего дела», воспитанная в советских людях в течение нескольких поколений, по-видимому, привела и к явлению, совершенно непонятному для западного человека, – стремлению многих наших родителей содержать детей до пенсии (этот феномен мы обсудим в следующей главе).

Представленные выше способы воспитания и внедрения в сознание человека чувства вины не проходят бесследно, и непреходящее чувство вины буквально привито большинству из нас. Мы легко принимаем на себя вину даже без особых усилий с чьей-то стороны. А ситуация малейшей неопределенности многих подвергает в страх быть в чем-то обвиненными. Как это может выглядеть, представил в своей известной юмореске Михаил Жванецкий:

Алло?.. Это милиция?.. Скажите, вы меня не вызывали?.. Я вернулся из командировки, а соседи говорят, кто-то приходил c повесткой – меня куда-то вызывают… Чижиков Игорь Семенович, Лесная, 5, квартира 18… Я не знаю, по какому делу… Нет, я не в магазине… Нет, не блондин… 33… Я на всякий случай. Вдруг вы… Не вызывали… Может, ограбление?.. Я-то нет… Но мало ли… Может, кого-нибудь оклеветал?.. Может, вы знаете?.. Нет, пока ничего. Значит, вы не вызвали?.. Извините за беспокойство.

– Алло?.. Это военкомат?..

…

– Алло?.. Это суд?.. Алло?..

…

– Алло, это диспансер?..

…

– Алло! Это милиция?.. Это Чижиков из диспансера. Мне сказали, чтобы я к вам обратился. Не блондин… Лицо чистое. Сто шестьдесят семь, сороковой, тридцать три, голубые… Я все-таки зайду… Ну пожалуйста, доведем до конца… Можно?.. Спасибо. Бегу…

Думается, что представленная ситуация может достаточно красноречиво характеризовать результаты «советского» воспитания.

Другим результатом такого воспитания является установка многих наших сограждан перекладывать ответственность за свою судьбу и вину за свои неудачи на других (государство, школу, родителей, обстоятельства). Этот вывод можно сделать по результатам исследования систем поведения, которые мы здесь приведем:

«Согласно В. Лефевру,[1] в каждом человеке заложена рефлекс-матрица одной из двух систем поведения. Либо ждать агрессии со стороны других людей и быть готовым дать отпор и победить (уступка и проигрыш в таком выборе равноценны потере лица и самоуважения), либо искать точек согласия и понимания с попытками перевода противостояния в доброжелательный диалог (тогда уже конфликт расценивается как потеря лица и самоуважения).

В. Лефевр провел специальное обследование среди американцев и эмигрантов, недавно покинувших Советский Союз. В ходе эксперимента участников попросили выразить свое согласие или несогласие с каждым из следующих утверждений:

1. Должен ли врач скрыть от больного диагноз онкологическое заболевание, чтобы уменьшить его страдания?

2. Должен ли преступник быть наказан более строго, чем предусматривает закон, дабы другим было неповадно?

3. Следует ли лжесвидетельствовать в суде ради спасения невиновного?

4. Следует ли подсказывать другу на экзамене?

Характерно, что эмигранты из СССР, отнюдь не считавшие себя подлинно советскими людьми, давали в отличие от настоящих американцев преимущественно положительные ответы на эти вопросы: они соединяли добро и зло, праведное и неправедное. Американцы же в большинстве своем эти пары разводили: нет, лгать нельзя, даже если можно спасти; наказывать строже закона нельзя, ибо закон превыше всего.

В. Лефевр сделал заключение: “Мы видим драматические различия между ответами американцев и советских людей. Большинство американцев негативно оценивали комбинацию добра и зла и позитивно – их разделение, в то время как большинство советских, наоборот, – позитивно оценили соединение добра и зла и негативно их разделение”.

Другим группам предложили анкету с целью исследования их оценки компромиссного и, наоборот, конфронтационного поведения. Предлагаемые вопросы таковы: 1) Должен ли достойный человек в ситуации конфликта с наглецом стремиться к компромиссу? 2) Группа террористов захватила небольшой самолет. Есть возможность их уничтожить, не нанеся ущерба никому из пассажиров. Другая возможность состоит в том, чтобы сначала предложить террористам сдаться. Руководитель группы освобождения принял решение не вступать ни в какие переговоры с преступниками. Правильно ли он поступил?

Большинство американцев одобрили поведение тех личностей, которые шли на компромисс, а большинство советских хвалили бескомпромиссное поведение. Таким образом, были получены экспериментальные подтверждения того, что в культурных сообществах, где большинство личностей негативно оценивают соединение добра и зла, предпочтение отдается личности, стремящейся к компромиссу (американцы), а в тех сообществах, в которых соединение добра и зла оценивается позитивно, предпочтение отдается личности с бескомпромиссным поведением (к этому вело воспитание в советских условиях). Те, кто разводит добро и зло, живут по 1-й этической системе, а те, кто добро и зло соединяют, – по 2-й. В любом обществе встречаются представители обеих систем этических оценок; вопрос лишь в том, какая из них доминирует в данном обществе.

Коммуникативный стиль 2-й этической системы – это презумпция виновности, подозрительность и ожидание зла от окружающих, выговоры и критика, допрос, приказ, крик. В мягкой форме – ворчание и недовольство, поиск повода, за что бы зацепиться и дать волю критике и выговорам. Это стиль постоянных, непрекращающихся оценочных суждений, ярлыков и уничижительных реплик по любому поводу и без повода, просто как дань дурному расположению духа, которое у носителя 2-й этической системы превалирует» (Соковнин В. М. Фасцинолог. Штрихи к профессии третьего тысячелетия. – Екатеринбург, 2009).