Владимир Леви - Семейные войны Страница 29

Алексей резко переменился. На нашего сына, 6-летнего Саньку, которого обожал, стал кидаться. Перестал общаться со своими родителями (они узнали и были на моей стороне).

Обвинял во всем меня, говорил» что я на него давлю и не удовлетворяю сексуально. Нес какую-то чушь о гадалках, сказавших ему, что мы не подходим друг другу. «Как ты 7 лет прожил с ней, она же вампир» — сказал ему обо мне какой-то сенс.

Начал читать литературу о программировании людей, диагностике кармы и прочая. Про родителей сказал, что они для него умерли. Был весь погружен в себя…

Мне не хотелось жить, тянуло разом покончить и с собой, и с будущим ребенком… Но я решила жить дальше, и будь что будет.

Работала почти до самых родов, не уходила в декрет — дома наедине с собой сошла бы с ума. Жила на одной валерьянке. Мама говорила: «Забирай сына и уходи». Но я решила бороться до конца и все сделать, чтобы сохранить семью и отца своим детям.

Родила дочку. Свекровь, которая с первым нашим ребенком не занималась лет до 5-ти, ездила теперь ко мне каждый день, помогала. Алексей ушел с работы, где была секретаршей его любовница (она моложе меня на 11 лет), и стал заниматься делом о котором давно мечтал — делал лестницы в коттеджах. Дома почти не появлялся. С детьми занималась я» постоянно точа себя мыслью, что он с НЕЙ…

Его школьный друг и напарник по работе Иван позднее рассказал мне, что они с Алексеем однажды крепко выпили, и тот ему обо всем поведал. Иван тогда прямо ему сказал, что он поступает как сволочь.

Под новый год Алексей вернулся домой «поговорить». Долго непонятно было — о чем, мямлил накую-то невнятицу… Слово за слово, и я выясняю, что его барышня беременна, в феврале будет ребенок. Еще один «подарок»! К этому времени на работе дела у него пошли худо, появились долги. Занимать деньги Алексей всегда просил меня…

Барышня родила. Он ночевал то у нее, то у меня. Я терпела, не спала по ночам. Решила: что угодно, только себя не жалеть и бороться. Зубы ходила удалять без обезболивания: больнее уже не могло быть..

В то время меня здорово поддержал Иван. Сказал мужу при мне: «Лёха, запоминай: уйдешь из семьи — мы не друзья больше, работать будешь один. Кончай кармическую херню и завязывай со своей б. ью». Алексей, услышав эти слова, побледнел. Разрыв с Иваном был равносилен потере работы.

Вскоре после этого разговора отвез барышню с ребенком к родителям в деревню и стал жить со мной. Потихоньку наладилась и постель. (Все время до того спал отдельно…)

Месяца через 3 она приехала и позвонила к нам домой. Подошла я, позвала Алексея, сама вышла в ванную.

Он поговорил и уехал к ней. Потом Алексей рассказал Ивану, что она закатила ему истерику: «Одна воспитываю твоего ребенка! Ты меня предал! Подонок!» Я позвонила ей и спокойно сказала: «Не звони больше в мой дом. Отстань от моего мужа». Она: «Да тебе осталась неделя с ним…» Я: «Посмотрим, кому чего сколько осталось».

Прошло еще полгода. Алексей никуда не уходит, но общается с барышней по телефону, она осаждает сотовый (он у них один на двоих с Иваном). Под Новый год позвонила опять к нам и сказала мужу: «Либо ты в новый год со мной, либо вообще не приходи больше».

Иван, узнав об этом, со смехом дал такой комментарий: «Лёх, ты смотри, а, во стерва. Еще никто, а уже качает права».

Новый год мы праздновали дома с большой компанией друзей. Все праздники Алексей пробыл с детьми и со мной.

А она опять начала его осаждать по общему сотовому. Иван звонков десять ее отшил и сказал Алексею: «Лёха, деревенская твоя уже западло достала. Или пусть завязывает звонить, или оплачивай все звонки сам. И работай сам, а я подумаю..»

Подействовало опять. Сейчас Алексей живет со мной и все больше занимается детьми. Но все равно: все не так, как было, совсем не тот он, что раньше. Угрюм, замкнут, временами в какой-то прострации, словно ни здесь, ни там, не ушел, но и не пришел..

Я все это время пытаюсь измениться. Знаю: когда в семье что-то разлаживается, виноваты оба, каждый по-своему. Стараюсь отпускать мужа, не напрягать, быть спокойной, даже веселой. Конечно, не получается!

Ведь фактически это жизнь на вулкане..

Как жить дальше, не знаю. Удастся ли мне действительно сохранить семью, мужа и отца нашим прекрасным детям? — НЕ ЗНАЮ!

Как вы считаете, есть ли шансы? Как мне вести себя?

Вероника

ТЮС — Если бы я была президентом, учредила бы орден мужества в борьбе за мужа и вручила бы первый номер тебе, Вероника.

ГИД — То, что муж сейчас как в воду опущенный, понятно вполне. Отяготился второй полусемьей. Живет с чувством вины и моральной несостоятельности.

APT — И просто так эту вторую полусемью уже не откинешь, не аннулируешь. Какими бы воинственными ни были твои чувства к явно проигрывающей сопернице, ты ее победишь вполне только своим великодушием, состраданием, победишь добром — победишь именно и только тогда, когда убедишь мужа, что готова ему помогать в создавшемся положении, в налаживании приемлемых отношений с матерью его нового ребенка, потом и с самим ребенком… Конечно, если только он захочет этого сам.

ДС — Это программа-максимум: неизвестно пока, как там все пойдет, куда вывернет, какую стратегию выберет дальше «барышня». Тебе очень помогли ее психологические ошибки, но не исключено, что она постарается их исправить…

ТЮС — С другом мужа здорово повезло и тебе, и ему: по существу, Иван спас вашу семью, и лучшего, что мог бы друг сделать для друга, пожалуй, и не представишь. А ты молодец, что сумела мобилизовать в решающий момент не только свои силы, но и силы ближайшего окружения. Муженек у тебя, видно, не шибко уверен в себе и очень внушаем…

ВЛ — Продумай суть отношений мужа и его матери: корни комплексов Алексея кроются именно здесь.

Все то трудное, отрицательное для него, в чем он может найти хотя бы подсознательный намек на сходство между тобой и его матерью, следует изменить на положительную противоположность!..

…И опять начинается как банал: муж влюбляется в стерву, впадает в зависимость от нее, причем опять во время беременности Жены. Мужья, вы что Же, с катушек все посъезжали? Неужели родное существо в Животе у Жены действует как отворотное средство?..

Ульяна Д. пришла с ребятенком, шустрым полуторагодовалым сынком; пока беседовали, приходилось много раз отвлекаться…

Редкий нынче образчик статной русской красавицы с густой платиновой косой, правильными иконописными чертами. «А вы знаете о том, что красивы?» — спросил я в неофициальной части беседы. «Знаю, да толку… Муж мне сказал: «Твоя красота немодная и никому не нужна, а в постели и не видна ни фига. Картины с тебя писать никто не собирается…»

— Владимир Львович, я попала в затруднительную ситуацию… Прошу помощи: помогите разобраться, принять правильное решение. Хотя решение, собственно, уже принято…

— Значит, остается лишь разобраться в нем?

— Ну вроде. Верней, в себе…

(Внешне спокойна, сдержанна, нетороплива. Достает из сумки несколько фотографий.)

…Вот самая свежая: это муж мой Андрей со мной, сыном Дениской, ему тут год и три месяца, и дочкой Аленкой, ей почти пять… А мне 28, а ему 29… А ЕЙ 30.

— Вы, значит, моложе их, вместе взятых. Только кому же ЕЙ, какой невидимке?..

— Звать ее Имярек. Бот она. Бот, на работе у них, рядом с Андреем моим…

(Показывает снимок. Что-то вроде банкета в конторе, где в куче постных и пьяных физиономий заметна слегка помятая кошковатая шатенка с напряженной улыбочкой. Рядом Андрей — расплывчато-бесцветный, совершенно не запоминающийся: внешность стукача — определяли таких мы когда-то не так давно. И такая же точно напряженная улыбочка, будто одна на двоих.)

— Мы с Андреем поженились студентами. Встретились на дне рождения общего друга, продружили год, а после того, как мама застукала меня у него на коленях в расстегнутой кофточке, экстренно объявили о свадьбе… Первое разочарование на утро после свадьбы: оказалось, он замкнут, хмур, мне не рад, сутками отказывается разговаривать…

Потом ничего, приспособилась к этой тундре, в целом жили нормально. Андрей, я поняла это вскоре, никогда не чувствует себя уверенно среди людей, не верит в свою убедительность и все ищет что-то помогающее жить. Окончил несколько курсов в центре сайентологии, потом увлекся соционикой…

После института его забрали в армию. Засыпал меня письмами: «Мне плохо, гибну! Любым способом забери меня отсюда!» Забрать я не смогла, отслужил как полагалось. Из армии же написал мне письмо, переполненное выкладками соционики, о том, какие мы разные люди, какие у нас разные психотипы, какие сложные отношения…