Фабрика счастливых граждан. Как индустрия счастья контролирует нашу жизнь - Ева Иллуз Страница 29

позволяет в рамках закона переносить бремя организационной неопределенности на работников48, а позитивные психологические методы играют важную роль в оказании помощи людям в работе над их эмоциональной и когнитивной адаптацией. Гибкость с точки зрения позитивной психологии равнозначна резилентности, то есть жизнестойкости. Утверждается, что жизнестойкие работники не позволяют проблемам и невзгодам огорчать себя, а сохраняют усилия и добиваются успеха, превращая неудачи в возможности для самосовершенствования и личностного развития. По мнению позитивных психологов, такие люди проявляют себя гораздо более гибкими в когнитивном и поведенческом плане, лучше справляются с многозадачностью, реструктуризацией роли и реорганизацией труда, импровизируют в меняющихся ситуациях и лучше применяют неблагоприятный опыт в своих интересах для более эффективного выполнения последующих задач по сравнению с неустойчивыми сотрудниками49. Кроме того, жизнестойкие работники менее склонны к таким психологическим проблемам, как депрессия, стресс, «выгорание» или эмоциональное истощение. Профессия медсестры связана с неблагоприятной средой, межличностными трудностями, обесцениванием чувств, присутствием при трагедиях, чрезмерной нагрузкой и низкооплачиваемой работой, поэтому является ярким примером того, насколько жизнестойкость необходима на работе. В позитивной литературе, кроме медработников, в качестве примеров часто обращаются к профессии полицейских, пожарных и солдат. Жизнестойкие медсестры используются как пример того, что, несмотря на неблагоприятные обстоятельства, любой человек может адаптироваться, справиться и даже использовать негативный жизненный опыт и неблагоприятные условия труда для личностного роста50. Однако, когда жизнестойкость выходит на первый план, кажется, что такие вопросы, как увеличение финансовых ресурсов, повышение заработной платы, предоставление более длительного отпуска, борьба за признание на работе или другие этические проблемы становятся менее важными, чем вопросы счастья и производительности.

Действительно, неудивительно, что организации так заинтересованы в отборе устойчивых работников и в их формировании: неуязвимые, самоответственные и легко приспосабливающиеся, они кажутся идеальной крышкой для кастрюли. Полезная в таком ключе концепция резилентности поддерживает скрытые иерархии, легитимизирует доминирующие идеологии и требования в сфере труда, а также служит для того, чтобы люди сами справлялись с психологическими издержками своих проблематичных, нестабильных и плохих условий труда. Сегодня среднестатистический работник несколько раз за свою жизнь меняет рабочие места, имеет несколько контрактов с ограниченным сроком действия, выполняет более одного задания одновременно и тратит больше времени и энергии на переход из одной компании в другую — эта тенденция характерна как для США, так и для Европы, согласно данным Бюро статистики труда США51 и Евростата52 соответственно. Недавнее исследование LinkedIn выявило новую породу «летунов», которые за свою жизнь успевают побывать на почти в три раза большем количестве рабочих мест по сравнению с прошлыми десятилетиями53. Сегодня среднестатистический работник также тратит значительно больше времени и личных ресурсов на наращивание рабочих связей и адаптацию к постоянно меняющимся рыночным тенденциям54, и все большее число экономически активного населения с трудом сводит концы с концами даже при совмещении двух или более работ — эта тенденция затрагивает как «синие», так и «белые воротнички». Все это происходит одновременно с тем, что сотрудникам приходится сталкиваться с требованиями выкладываться по полной, а также прилагать максимум усилий для совмещения работы с личной жизнью и другими обязанностями, такими как семья, что особенно тяжело дается женщинам, которые, в отличие от мужчин, страдают от еще более низких зарплат и более высокого уровня нестабильности и безработицы.

Однако вместо того, чтобы признать «резилентность» психологическим эвфемизмом, который требует от индивида превращения нужды в добродетель, учитывая тяжелые условия современной рабочей среды, ее представляют в качестве суперспособности, которую работники должны использовать для саморазвития и наращивания психологического капитала, что позволит им свободно ориентироваться на современном рынке труда55. Среди многих других примеров, эта идея хорошо выражена в книге «Жизнестойкость на работе: как преуспеть, что бы вам ни подкинула жизнь». Авторы утверждают, что жизнестойкость является наиболее ценной психологической способностью работников, позволяющей использовать предполагаемые возможности, которые возникают в связи с рабочими проблемами, и любое стрессовое состояние для процветания и дальнейшего роста личности.

Мы, люди, хотим верить, что мы можем учиться, меняться и справляться со всем на нашем пути. Способность «поработать над собой» давно стала одним из самых ценных качеств в работе. Мы постоянно стремимся переизобрести себя на уровне организации и сотрудников, что говорит о нашей давней способности адаптироваться к стрессовым изменениям. […] Современное социальное и экономическое давление в необычайно широких масштабах затрудняет нашу адаптацию высокоэффективным способом, как мы сами от себя этого ожидаем. Хотя нам по-прежнему хочется верить в нашу способность учиться, меняться и справляться со стрессовыми ситуациями, сегодняшние бурные изменения могут подорвать наше состояние, если не хватает способностей, активирующих жизнестойкость. В стрессовых ситуациях она важна как никогда. Эта книга о том, как быть жизнестойким, чтобы добиться успеха, что бы вам ни подкинула жизнь56.

Кроме того, концепция жизнестойкости оказала огромное влияние на так называемую предпринимательскую культуру: за последнее десятилетие предпринимательство стало важной областью изучения во многих университетах, научно-исследовательских институтах и компаниях. Предприниматели представляются как стойкие, упорные, самонаводящиеся, оптимистичные и мотивированные люди, как двигатель социальных изменений и экономического прогресса, как люди, которые действительно внедряют инновации и применяют творческие идеи для экономической деятельности, стремясь реализовать на свой страх и риск личные цели, мечты и жизненные проекты. Их принято относить к числу наиболее преуспевающих, поскольку у них есть призвание в жизни, они полны решимости достичь выбранных целей и с оптимизмом приспосабливаются к неблагоприятным обстоятельствам. Предприниматели также умеют пользоваться предоставленными им возможностями, учиться на собственных ошибках и извлекать выгоду из неудач.

Более того, предпринимателем может стать каждый. Богатый или бедный, старый или молодой, мужчина или женщина — любой, кто займется бизнесом, будет вознагражден за это повышением уровня благополучия, уверенностью в себе, независимостью или осознанием цели жизни. Так утверждают Питер Грир и Крист Хорст, экономисты и руководители прокапиталистической и христианской международной ассоциации HOPE в книге «Предпринимательство для процветания человечества»57; подобное послание распространяют и подтверждают многие авторы книг по самопомощи, коучи, вдохновляющие лидеры и консультанты. Все они разделяют одну и ту же имманентную идеологическую убежденность, что общественности следует понять: предпринимательство — это, прежде всего, путь к самосовершенствованию, который того стоит, чтобы встать на него.

Однако они не любят упоминать, что, вопреки этому распространенному предположению, социологические данные показывают, что, в то время как дискурс предпринимательства зародился в богатых и развитых странах, этот дискурс более популярен там, где уровень безработицы высок, а экономика слаба. Поэтому индивиды вынуждены искать собственные пути на скудном рынке труда. Действительно, согласно рейтингу Approved58, такие страны, как Уганда, Таиланд, Бразилия,