Марина Гусакова - Психологическое консультирование: учебное пособие Страница 30

Так, женщина, обратившаяся по поводу неуспеваемости своего сына, может быть мотивирована стремлением соответствовать образу хорошей матери. Заметьте, что психологической постановкой задачи будет уже выявление чувства, что она чего-то недодает своему сыну, и работа по прояснению. Однако ее страданием здесь будет не только это несоответствие, но в большей степени само стремление быть идеальной, которое может превратить ее жизнь в ад. В этом случае вы прямо не станете работать с первой проблемой, но, разрабатывая мучительность и неизбежность стремления быть идеальной, вы непременно коснетесь отношений с сыном, которые не могут не страдать от того, что мать в них следует логике идеала – чуждому и формальному образованию в ней самой.

Может показаться, что проблемы, о которых мы говорим в консультировании, это всеобщие ситуации: идеал, непонимание, предательство и т. д. Особенность их состоит лишь в том, что для конкретного человека они стали точкой фокусировки каких-то основополагающих моментов жизни.

Особо надо сказать о цели работы консультанта в отношении так называемого страдания. Наиболее распространенная точка зрения состоит в стремлении помочь клиенту освободиться от этого страдания, например, от завышенных амбиций. При этом подразумевается, что, устранив причину проблемного поля (а жалобы и образуют проблемное поле клиента), автоматически устраняется и проблемное поле. Опытный и глубокий консультант отдает себе отчет в том, что обнаруженная причина может быть лишь частью общей картины, за которой кроется нечто более глобальное, задаваемое более широкими рамками восприятия человеческого существования. Во всяком случае, ряд авторов говорят о том, что самые негативные и отрицательные поступки, чувства или желания (например, покончить с собой) могут выражать наиболее позитивные и утверждающие жизнь стремления человека, находящие возможность быть выраженными таким неадекватным образом.

Заметим, что клиент, формулируя проблемы, уже совершает тем самым некоторое обобщение и интерпретацию, которые оказываются встроенными в жалобу. Так, требование: «Помогите вернуть мужа!» имплицитно содержит несколько таких недифференцированных суждений: мужа нужно вернуть, мужа можно вернуть, мне нужен муж, быть с мужем – это безусловная ценность, без него я не могу жить, я не могу жить, когда он рядом с кем-то еще и т. д.

Итак, выслушивание – это активный процесс, который должен выстраиваться консультантом целенаправленно. К примеру, у клиента горе – умер близкий человек. Ваша естественная реакция как человека на состояние клиента может быть разной: от слез до непроницаемой маски как попытки скрыть равнодушие или собственную боль. Однако как профессионал вы обязаны опосредствовать свою реакцию тем самым орудием, которое будет средством создания условий возникновения определенных феноменов переживания, научения, переструктурирования, или методом. И, прежде всего, словом как средством управления и контроля переживаний и состояний, средством понимания, в котором рождается определенная структура. От этого метода, от слова зависит то, как именно вы будете работать с человеком, что в свою очередь определит то, с кем в человеке вы будете работать: индивидом, личностью, индивидуальностью. Операционализируя эту внутреннюю составляющую человека, Д. А. Леонтьев выделяет предпосылки личности, содержательно-смысловую структуру личности (потребности и ценности, отношения и конструкты) и формы бытия (ответственность, свобода, выбор) [61] .

Так, вы можете горе рассматривать как меланхолию по Фрейду, цель которой отнять энергию переживания от умершего объекта, то есть вернуть свою целостность – вы ощущаете свою жизнь неполной. Или вы можете исходить из другого близкого принципа, что печаль – это неумение забывать, в частности другого, так сказать, дефекты памяти – слишком хорошо помню, застилает все мысли образ другого. М. Пруст [62] , занимавшийся «поисками времени» и настоящей памяти, считал, что вспомнить намеренно мы вообще не можем, а уж если вспомнили, то теперь владеем этим образом всегда, то есть не можем его забыть, не в смысле, что он стоит перед глазами, а в смысле возможности всегда обратиться к этому образу памяти.

Он становится обретенным и подвластным нам. Поэтому основная трудность в неумении вспомнить того, кто умер, что и приводит к меланхолии.

Заметьте, память, с которой вы сталкиваетесь в каждом из этих случаев, будет разной. В одном случае она напоминает естественную функцию запоминания, определяемую силой раздражителя и его значимостью. В другом случае Пруст ищет память, которая культурна, которой можно орудийно овладеть, которая в таком овладении только и существует (через впечатления, например), при этом возвращая человеку его самого, его жизнь через других людей.

От описания того, что следует делать консультанту на первой встрече, перейдем к описанию того, для чего это следует делать. В самом начале встречи, какой бы ни была ее конечная цель, все действия консультанта подчинены основной задаче: установлению консультативного контакта с клиентом.

Установление и поддержание контакта

Операциональное определение контакта и терапевтического климата дает А. Хараш, описывая контакт как открытость мотивов общения двух собеседников, а доверительный климат как общность мотивов общения двух собеседников [63] .

Открытость мотивов достигается при реализации ряда требований к помогающим отношениям, которые описаны как параметры уникальности консультативного контакта.

Общность мотивов не означает симметричности позиций, зеркальности мотивации. «Я хочу помочь тебе» – не может принадлежать равно двум сторонам – общение не состоится. В любом общении мотивация комплементарна, а мотив (предмет общения) един. Один из собеседников хочет быть услышанным, а другой хочет услышать. Предмет общения един – понимание, а индивидуальные позиции различны: один хочет понять, другой хочет быть понятым. Напротив, если один хочет помочь, а другой хочет быть понятым, разные мотивы приведут к конфликту, общение не состоится.

Доверительный контакт является неотъемлемой и существенной частью консультирования. Он может быть более глубоким и интенсивным, чем любые другие отношения. Он обладает специфической интимностью, не сводимой к дружеской или любовной интимности. Распространено утверждение об асимметричности контакта: только пациент раскрывается, терапевт всякий раз принимает решение о том, как ему реагировать. Следует уяснить, в каком отношении контакт асимметричен, а в каком – равноправен. Асимметричность касается предмета общения – в центре внимания большую часть времени находится именно клиент. Вряд ли кто-то оспорит подобное положение вещей. Тогда как динамические, а не содержательные моменты общения стремятся к идентичности. Равно включены, эмоциональны, искренни, открыты в консультативном контакте и консультант, и клиент.

Консультативный контакт может рассматриваться двойственно. Как процесс установления определенных отношений помощи, некоторая процедура, во время которой один человек помогает другому продуктивно использовать свои ресурсы. Такой контакт возможен и вне рамок консультирования, например, мать помогает ребенку, учитель – ученику. Процесс, посредством которого консультант оказывает помощь клиенту, обладает уникальными, присущими только ему характеристиками. Р. Джордж и Т. Кристиани [64] выделяют шесть параметров уникальности консультативного контакта:

• эмоциональность – отношения между участниками диалога скорее эмоциональные, чем познавательные. Хотя исследование чувств и переживаний необходимо включено в работу: эмоциональная близость может быть комфортной, а может вызывать тревогу;

• интенсивность – диалогичные отношения немыслимы без глубокого и открытого общения. Аутентичность исключает возможность формального взаимодействия. Требование открытого проявления своих чувств и реакций необходимо приводит к высокой интенсивности общения;

• динамичность – отношения живые, изменчивые, чутко реагирующие на состояние и изменения самого клиента. Предзаданность, стабильность исключают возможность внутреннего развития отношений, их диалогизма;

• конфиденциальность – уникальность этих взаимоотношений поддерживается созданием безопасного пространства самоисследования, события и поступки в котором не имеют последствий в реальном жизненном пространстве. Ощущение защищенности внутри таких отношений создает беспрецедентные условия для самораскрытия клиента;

• поддержка – наряду с динамичностью отношений в них представлена неизменная составляющая – всегда поддерживающее отношение со стороны консультанта. Именно безусловная поддержка, как постоянно действующий фактор, позволяет клиенту изменяться: ведь нет необходимости удерживать стабильность окружающего мира за счет своей собственной ригидности. Трудно переоценить терапевтичность данного параметра как основы стабильности, которая позволяет клиенту вводить в свою жизнь риск;