Вадим Зеланд - Вершитель реальности Страница 35

Совпадение не случайное. В момент, когда вы хвалитесь перед кем-либо о том, чего достигли или собираетесь достичь, у вас в подсознании мелькает едва уловимое сомнение: не сглазить бы. Такое легкое опасение существует всегда и у всех, даже если человек не верит в приметы. Социум создает стереотипы, которые, так или иначе, «прошиваются» в подсознании. Поговорки типа «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь», а так же обычаи плевать через левое плечо и стучать по дереву формируют стереотип, в соответствии с которым удачу можно спугнуть, если выражать вслух свою радость или удовлетворение.

Казалось бы, суеверия не имеют под собой реальной почвы. Но почему они срабатывают? Ведь если разобраться, слова, произнесенные вслух, – не более чем вибрация воздуха. Мысли, составляющие суть этих слов, так же не имеют никакой силы, поскольку идут главным образом от одного разума.

Силу имеет то самое мимолетное опасение, когда душа и разум чуть соприкасаются в единстве: а вдруг… не сглазить бы. Вот этого легкого соприкосновения вполне хватает для запуска механизма внешнего намерения – мощной силы, способной оказать существенное воздействие на реальность. От подсознательных опасений избавиться трудно, поэтому единственное, что можно посоветовать, – не хвалиться ни перед кем вслух о том, чего собираетесь достичь, а так же о том, что могли бы утратить.

«Вот я получил на последнем экзамене четверку. Готовился, но попался, „как всегда“, неудачный билет, содержание которого я пропустил в ходе подготовки. Ответил неважно, но преподаватель „вытянул“, ввиду хорошего отношения ко мне и примерной посещаемости. С середины декабря, пусть не по полчаса, но минут по десять в день, я работал со слайдом. Представлял, что вот иду с последнего экзамена и перед тем как сдать зачетку в деканат смотрю в нее, а там – одни пятерки. Выходит, плохо сработал или что-то упустил?»

Нужно отдавать себе отчет, что реальность невозможно изменить по своему желанию одной лишь силой мысли со стопроцентным успехом. Особенно это касается сиюминутных целей. Долговременные цели реально более достижимы, потому что материальная реализация инертна и для воплощения желаемого в действительность требуется промежуток времени, длина которого неизвестна.

Представьте, что я предоставил вам инструмент – молоток для забивания гвоздей. А вы говорите, что он никуда не годится, поскольку иногда попадает вам по пальцам. Мы ведь не в волшебников здесь играем. Трансерфинг и так работает с ошеломляющей эффективностью. Чего же вы еще хотите?

«Осознав всю фундаментальность принципов Трансерфинга, я в первый раз ощутил свое трагическое одиночество. Мне буквально не с кем стало общаться. Я понял, насколько глубоко у вязли люди, с которыми мне было интересно или хотя бы хорошо, в трясине стереотипов и заблуждений. Мне стало трудно с ними разговаривать, буквально не о чем. Мои отношения с семьей также ухудшились, по той же причине. Усилия, которые я прилагаю для их просвещения, были бы достаточны для строительства города-сада, как у Маяковского. Я оказался в ситуации, которая, на мой взгляд, напоминает положение человека, выброшенного на необитаемый остров: сам себе хозяин, умнее всех, насколько глаз может охватить, а толку-то… Ну, положим, неумнее, гордыня – грех, но ведь куча народу прочитали ваши книги из тех, кого я знаю, а отвергли все, кроме меня. Чем больше человек осознает, тем сильнее он ощущает свое одиночество. А как у вас? Произошли ли изменения в отношениях с людьми, особенно с родственниками и друзьями?»

Оставьте эту бесплодную затею будить спящих. Может, им хочется спать. Люди моего окружения, например, очень далеки от Трансерфинга. А многие даже не догадываются, кто я такой есть. Собственно, я – действительно никто. Но это меня нисколько не удручает. И вам тоже советую продолжать жить обычной жизнью. Ваше преимущество в том, что вы проснулись в сновидении наяву и теперь способны управлять своей реальностью. Ну, а если другие не хотят или, точнее, не верят, что такое возможно, вам вряд ли удастся убедить их в обратном.

«И все-таки, кто вы? Хотелось бы узнать о вас побольше».

Мне за сорок. До распада Союза занимался исследованиями в области квантовой физики, потом – компьютерными технологиями, сейчас – книгами. Живу в России.'По национальности – русский или, если точнее, на четверть эстонец. Остальное не имеет никакого значения, впрочем, как и все это.

«Я, конечно, понимаю, что это зависит от уровня потребностей и целей, но не пытались ли вы, так, ради эксперимента (все-таки Трансерфингом вы должны владеть лучше всех), совершить что-нибудь из ряда вон выходящее?Например, поднять самолет с выключенными двигателями или выиграть в лотерею солидную сумму».

Обращаясь ко мне с таким вопросом, вы, похоже, ошибочно принимаете меня за Мессию, Пророка или эдакого Волшебника Изумрудного города. Понимаю. Так и подмывает потребовать: «А покажи нам чудо, тогда и поверим!»

Будь я религиозным проповедником или адептом какой-либо секты, вопрос был бы вполне законным. Как водится в подобных кругах, лидер обязан подтвердить свою исключительность и могущество, продемонстрировав некое диво. И тогда все скажут: «О-о-о!» – и последуют за ним безропотно, преисполненные благоговением и верой.

Религиям и сектам как классическим маятникам требуется беспрекословное подчинение приверженцев. (Здесь нужно оговориться, что я четко разделяю понятия Бога и религиозного маятника, выступающего якобы от Его имени. Подробней об этом – в книге «Яблоки падают в небо».) Необходимым условием существования маятника является единоверие – всеобщая приверженность одной идее. Ну, а поскольку верить приходится, как правило, в нечто неосязаемое и незримое, не проявляющее себя явным образом, то и для укрепления веры приходится демонстрировать что-нибудь дивное, непостижимое.

Трансерфинг в этом отношении выступает как полная противоположность религиям и сектам. Это не свод канонов, требующий поклоняться и следо-, вать одной общей идее, а древнее Знание, которое существовало всегда и передавалось из поколения в поколение в разных интерпретациях. Суть этого Знания в том, что у каждого есть и должна быть своя идея, и | каждый способен сотворить свое чудо, если захочет.

Трансерфинг если и можно назвать маятником, то это очень своеобразный маятник: вместо того чтобы «загонять всех в общий строй», он призывает каждого следовать своей собственной, уникальной дорогой. Единственным объединяющим фактором здесь является распространение этого Знания – не более того.

Что касается волшебства – его, как такового, не существует – есть лишь конкретная и вполне объяснимая работа намерения. К магии принято относить то, что не укладывается в рамки здравого смысла. Трансерфинг сбрасывает с магии покров таинственности и объясняет, каким образом это работает. Каждый способен делать это. Только без дешевых фокусов. Мы занимаемся реальными вещами. Реальность поддается управлению, но она инертна, поэтому все происходит не так быстро, как в руках иллюзиониста.

Исходя из всего сказанного, у меня отпадает необходимость демонстрировать чудо для укрепления веры. Трансерфинг не требует веры, поклонения или неукоснительного следования какой-то идее. Каждый может сотворить для себя свое чудо и проверить сам. Кто попробовал и увидел своими глазами, тому не нужны другие подтверждения. Можете называть это магией, если хотите, но это – реально.

По поводу своих собственных успехов я могу лишь констатировать, что Трансерфинг действует безупречно. Но афишировать свою личную жизнь не собираюсь, поскольку после этого она перестанет быть личной. Широкая известность оборачивается против тебя, если ты поддаешься искушению и влезаешь на пьедестал для всеобщего обозрения. У некоторых народов, например, у американских индейцев, существует поверье, что если кто-то срисовал твой портрет (сфотографировал), то украл часть твоей души. Конечно, это всего лишь суеверие, но оно родилось не на пустом месте. Продукт личного творчества распространять можно; тиражировать личность – никогда.

ЗАКОНОМЕРНОСТЬ КОНТРАСТА

«КОГДА МНЕ БЫЛО шестнадцать, я жутко спорила со всеми, кто хотел жить в Москве. Не нравился мне этот город, – я считала, что он создан для туристов, а не для жизни. Итог – я живу в Москве. В девятнадцать спорила со всеми, кто говорил, что „все мужики сволочи“, защищая и отстаивая своего избранного – каков итог, наверно сами догадываетесь. Как только я ловила себя на мысли, что чего-то не приемлю (просто ненавижу) – это появлялось в моей жизни. До двадцати двух лет смотрела на детей, как на какое-то недоразумение, не понимала, как можно „хотеть их иметь“. Б итоге, через год я родила сына, причем желанного. Нотам стала ненавидеть мужчин и задалась сверхцелью никогда не выходить замуж: и уж тем более рожать детей. В результате от второго мужа – снова сын (и первый, и второй раз хотела девочку).