Виктор Северский - Донбасс в огне. Хроника необъявленной войны. Апрель – сентябрь 2014 Страница 35

Нехватка аэродромной техники, а также специализированных хранилищ для авиационных средств поражения не позволяла перевести 299-ю бригаду тактической авиации в Днепропетровск полностью. Поэтому приходилось импровизировать: часть штурмовиков Су-25, загрузившись боекомплектом в Николаеве, перелетала на днепропетровский аэродром, откуда, дозаправившись, выполняла вылеты в зону военных действий.

Если «пришлые» штурмовики привлекались в основном для ударов по запланированным целям, то «местные» – в основном для непосредственной поддержки войск.

Наиболее мощным и продвинутым ударным самолетом Воздушных сил Украины является бомбардировщик Су-24М. В наследство от Советского Союза страна получила восемь авиаполков, имевших на вооружении сто двадцать Су-24М, девяносто Су-24 и тридцать пять разведчиков Су-24МР. По состоянию на 2014 год все оставшиеся в строю Су-24 были собраны в составе 7-й бригады тактической авиации в Староконстантинове, на аэродроме «Булат». Согласно штату, бригада состояла из двух бомбардировочных эскадрилий с двадцатью четырьмя Су-24М и одной разведывательной на Су-24МР, однако, по неподтвержденным данным, в последнее время фактически на штатной технике было только по одной эскадрилье бомбардировщиков и разведчиков. Вторая же эскадрилья бомбардировщиков для поддержания летных навыков экипажей летала исключительно на учебно-боевых самолетах L-39 «Альбатрос».

С развитием крымского кризиса в 7-й авиабригаде стали срочно восстанавливать боеспособность не только самолетов, но и летчиков эскадрилий. «Результат» проявился сразу же – 21 марта 2014 года при посадке на своем аэродроме комэск подполковник Денис Кочан разбил самолет. Сам он, как и штурман лейтенант Дудник, успешно катапультировался, а вот самолет полностью сгорел. Выяснилось, что причиной аварии стала ошибка экипажа – заход на посадку был совершен на повышенной скорости, в результате чего при касании основными стойками шасси самолет дал «козла». Перегрузки при ударе превысили расчетные, в результате чего носовая стойка шасси сломалась. Началось разрушение конструкции самолета и возгорание, вследствие чего экипаж принял решение катапультироваться.

Первое достоверное упоминание о применении Су-24 в боевых действиях датируется 1 июля 2014 года. Согласно официальному сообщению пресс-центра АТО, «во время полета над Донецкой областью был обстрелян самолет Су-24, было сделано четыре выстрела из ПЗРК. Одна ракета попала в самолет, загорелся двигатель. Летчик сумел выключить двигатели, погасить пламя. Ему также удалось уничтожить зенитную установку, из которой велся обстрел».

По этим же данным, на одном двигателе самолет пролетел еще 300 километров и приземлился в месте назначения. Однако во время посадки Су-24 вновь загорелся, огонь погасили пожарные. «Экипаж жив-здоров, самолет нуждается в ремонте». Судя по описанию повреждений, бомбардировщик выбыл из строя минимум на полгода: шутка ли – повреждение двигателя ракетой, пожар в полете и загорание после посадки.

С 7-й авиабригадой связан и один из самых интересных моментов в деятельности украинских спецслужб в ходе конфликта. 30 сентября 2014 года пресс-служба СБУ предала гласности информацию о том, что ими был предотвращен план угона в РФ украинского Су-24МР. Оказалось, что еще 22 сентября в результате оперативных действий был задержан подполковник, заместитель командира разведывательной эскадрильи, который принимал участие в боевых вылетах на Донбасс. Как утверждают «рыцари плаща и кинжала», якобы агент российских спецслужб предложил летчику во время очередного боевого вылета посадить машину на аэродром Курск, для чего его в районе границы должен был встретить российский самолет. В случае невозможности посадить самолет перебежчик должен был катапультироваться над территорией РФ. Опять-таки судя по украинским СМИ, летчику было обещано продолжение службы в ВВС РФ в звании полковника, а также материальное вознаграждение в 30 тысяч долларов США. При этом его семья уже находилась на территории Российской Федерации. В случае если суд докажет все эти факты, летчику светит до 15 лет лишения свободы. Насколько эта история имеет реальные корни или это просто фантазии украинских контрразведчиков – на сегодняшний день неясно.

Интересно, что в ходе войны на Донбассе дошло и до применения «чистых» истребителей МиГ-29. Причем если поначалу (в апреле – мае) их вылеты были скорее демонстрационные, то с начала августа командование решило бросить в бой их против наземных целей. Это было оправданное решение – считалось, что ополченцы вряд ли могли прикрыть передвижения боевых подразделений и средств материально-технического обеспечения плотным «зонтиком» противовоздушной обороны, поэтому использование небронированных фронтовых истребителей, наносящих удары свободно падающими бомбами и неуправляемыми ракетами, представлялось вполне оправданным. Тем более что и самолет был приспособлен для работы по земле, да и украинские летчики регулярно отрабатывали такого рода упражнения.

Было решено использовать тактику «воздушной охоты» или «изоляции района боевых действий», активно применявшуюся советскими летчиками в Афганистане: летчику определялся только квадрат патрулирования, в рамках которого он самостоятельно принимал решение атаковать вражеские цели.[50] Типичная боевая нагрузка истребителя в таком вылете состояла из двух подвесных топливных баков, двух блоков неуправляемых ракет С-8 и иногда, если позволял запас топлива, – еще и пары бомбовых кассет РБК.

Первые вылеты сводной группы на изоляцию района боевых действий с аэродрома Днепропетровск отмечены 5 августа. Для обеспечения почти непрерывного присутствия в зонах поиска МиГ-29 выполняли до трех вылетов в сутки на каждый борт (правда, не ежедневно), что для ВВС Украины достаточно высокий показатель.

Ополченцы сбили первый МиГ-29 (бортовой номер 02) уже через два дня – 7 августа. Его пилот, не разобравшись в ситуации, выполнил заход на блокпост сил ДНР и в результате был поражен ПЗРК. А вот точных данных о сбитом под Луганском МиГ-29 с бортовым номером 53 до сих пор нет. По некоторым данным, это был последний вылет «двадцать девятых» в зоне конфликта.

Вскоре после появления в небе Донбасса украинской авиации в отрядах ополченцев появилось достаточно большое количество ПЗРК и что самое главное – расчетов, которые могли обращаться с ними. Это позволило в большой степени уменьшить угрозу с воздуха. В ходе боев против украинской авиации применялись как достаточно устаревшие ПЗРК «Стрела-2», «Стрела-2М» и «Стрела-3», так и относительно современные «Игла» и «Игла-1». А с появлением у ополчения таких систем, как «Стрела-10» и, по некоторым сведениям, «Оса» и «Бук», украинская авиация понесла настолько серьезные потери, что к началу сентября практически была выведена из района боев.

По сведениям украинской стороны, в ходе конфликта единожды был применен новейший ПЗРК российского производства «Верба»: 6 июня над Славянском был сбит самолет-разведчик Ан-30Б, осуществлявший разведку блокпостов и огневых позиций ополченцев, а также корректировку артиллерийского огня. Самолет упал между Красным Лиманом и селом Николаевка к востоку от Славянска. Два члена экипажа выпрыгнули с парашютами над Голубыми озерами (к северо-западу от Красного Лимана), еще один – в районе микрорайона Южный Красного Лимана. После приземления раненых летчиков подобрал эвакуационный отряд на вертолете Ми-8 и отправил в ближайший госпиталь для оказания помощи. Один из выпрыгнувших погиб на месте.

Доказательством применения «Вербы», по словам украинских военных экспертов, являются остатки боевой части ракеты, якобы обнаруженные на месте падения самолета. При этом ни подтверждения, ни отрицания данной информации после ее обнародования в украинских СМИ от официальных властей РФ не последовало.

Отмечена в зоне конфликта и такая «экзотика», как ПЗРК Grom Е-2 польского производства. Этот комплекс в 1990-х годах был разработан на базе советской «Иглы» и в настоящее время состоит на вооружении вооруженных сил Польши. В зоне боев украинскими силовиками были захвачены по крайней мере два таких комплекса. Предполагается, что к ополченцам они попали через Россию, которой партия таких ПЗРК досталась после войны с Грузией в 2008 году (страна закупила несколько десятков таких комплексов годом ранее).

Как отмечают многочисленные очевидцы, многие ПЗРК ополченцев, будучи устаревшими, нередко давали сбои, а часто просто оказывались бесполезными против противоракетных маневров украинских летчиков. Сбивать самолеты и вертолеты в основном им удавалось из засад или в случае, когда цель шла слишком низко.

О количестве комплексов на вооружении ополчения можно судить только по двум цифрам. За время боевых действий в руки украинских силовиков в качестве трофеев попало не менее тридцати ПЗРК различных типов. Только в Славянске отряды Стрелкова оставили после отступления двадцать комплексов.