Георгий Огарёв - 37 законов управления собой Страница 41

В 208 году н.э. у Красной Скалы, что на реке Янцзы, должно было состояться сражение между армией царства Вэй и армиями царства Шу и У, которые в этом сражении были союзниками. Во главе армии царства Вэй стоял прославленный полководец Цоо, а армиями царств Шу и У командовал Чжуге Лян. Войска были разделены рекой Янцзы, и на разных берегах велись приготовления к сражению.

В ходе приготовлений союзники выяснили, что им срочно нужно пополнить запас стрел, причем нужно было где-то быстро достать 100 тысяч стрел. На военном совете разгорелся спор по поводу того, как быстро восполнить недостаток стрел. В самый разгар спора решил выступить Чжуге Лян. Он сказал собравшимся примерно следующее:

– Вспомните о том, какова наша цель, и вы увидите, что существует лишь один способ быстро восполнить недостаток стрел в наших армиях. Я берусь достать для нашего войска 100 тысяч стрел в трехдневный срок.

Он сделал следующее. Взял двести лодок, велел своим людям обвешать борта лодок пучками соломы и темной и туманной ночью подвел лодки к лагерю противника. Как только лодки пристали к вражескому берегу, люди Чжуге Ляна дарили в барабаны. На них тут же посыпался град стрел. Союзники закрывались деревянными щитами, но не уплывали от берега противника. Их лодки сначала были повернуты одним боком к вражескому лагерю, а затем – другим.

В тумане стрелки армии царства Вэй не могли поразить противников. Их стрелы застревал в соломе. Чжуге Лян поблагодарил врагов за стрелы и направил лодки к своему лагерю.

ЗАКОН 30

РАБОТА НА ПУБЛИКУ – УДЕЛ ШУТА

В самоменеджменте главное – работа на себя, а не на публику. Человек, который гонится за одобрением окружающих, никогда не достигнет своих целей, всегда будет выглядеть шутом.

Погоня за одобрением окружающих – одна из черт, характеризующих неуверенного в себе, слабовольного человека. Такой индивид постоянно стремится найти поддержку у окружающих, получить одобрение, услышать слова, которые помогут ему справиться со страхом перед другими людьми. Он втайне ненавидит себя, ненавидит все, что связано с его личностью. Ему противно его тело, которое вызывает в нем приступы рыданий, ведь оно так несовершенно, как и лицо, созерцание которого в зеркале заставляет либо завешивать зеркала, либо поспешно проходить мимо, голос, так как он не должен звучать так, как звучит, рост, вес, ум и все остальное, не менее далекое от идеала, а ведь он – идеалист.

Именно по всем этим причинам каждое свое действие он сремится подладить под общепринятые стандарты, согласовать с тем, как «надо» и никогда не делать того, что «не надо», ведь в этом случае он лишится одобрения, то есть окажется не в состоянии даже выйти на улицу, ибо его страх перед собственным несовершенством достигает совершенно фантастических размеров.

Напротив, человек, совершенно уверенный в себе, пусть даже лишенный идеальных черт и далеко от них находящийся, никогда не добивается одобрения со стороны кого бы то ни было, ведь он и так знает, что с ним все хорошо, что он опрятно и элегантно одет, приятно пахнет, что его умственные данные позволяют ему не оставаться на задворках жизни, а внешность дает возможность рассчитывать на успех у представителей противоположного пола.

Более того, он не только не нуждается в чьем-то одобрении, но и стремится быть образцом для других, так как чувствует в себе все необходимые для этого способности.

Например, в случае, когда неуверенный и нуждающийся в поощрении человек сделает нечто впервые, он всегда ищет людей, способных высказать вслух то, что его поступок оценивается положительно. Без этого он ощущает многочисленные уколы сомнения, говорящие ему, что что-то в его поступке неправильно, что вынести его на суд окружающих было бы опрометчивым решением. Напротив, тот, кто уверен в правильности своих деяний, никогда не будет нуждаться в поощрении и смело объявит о совершенном поступке, будучи заранее уверенным, что все сделал правильно. Одобрение же, высказанное кем-то, он воспримет просто как знак поддержки, но никогда – как жизненно необходимое требование.

Итак, тому, кто решил заняться собой, следует сосредоточиться прежде всего на повышении самооценке, начать вырабатывать и развивать уверенность в себе, убедиться в том, что он сам вполне способен контролировать ситуацию, принимать решения, выступать ценителем и критерием правильности поступков людей. Не нужно судить, но быть объективным, не обвинять, но делать выводы.

Среди толпы стоит мужчина, который пытается показать окружающим его людям подробности своего гардероба: одной рукой он распахивает полу пиджака, обнажая рубашку, другой рукой приподнимает штанину брюк, чтобы были видны носки и ботинки. Кто-то из окружающих всплескивает руками в знак удивления и восторга, кто-то неодобрительно хмурит брови. На голове человека находится немного сползший шутовской колпачок.

Многие люди, решившись на какой-то поступок, стремятся найти одобрение окружающих, услышать добрые слова, которые бы побудили их на дальнейшие подвиги. Но подобное стремление нельзя назвать свойственным уверенному в себе человеку. Ведь тот, кто не имеет собственного мнения, не может понять, правильно он поступил или нет, совершил ли он ошибку или же следовал норме, скорее, походит на ребенка, который в каждую минуту своей жизни обращается к матери или отцу, ища у них поддержки и покровительства.

Тот же, кто не нуждается в подобных подсказках, кто чувствует в самом себе силу справиться с критикой и возможным неодобрением, кто готов нести ответственность за свои поступки в случае, если они принесут кому-то неприятности или вред, в действительности является уверенным в себе человеком, вполне оформившейся личность, готовой ко взрослой жизни, труду, созданию семьи, воспитанию детей, к тому, чтобы нести ответственность за близких и родных.

Доказательством верности и жизнеспособности данного закона служит история из жизни великого танцовщика Рудольфа Нуриева, человека, который, оставив родину, не только смог выжить в чужой, малознакомой стране, но и прославился на весь мир, сделав головокружительную карьеру.

Будучи еще совсем мальчиком, Рудольф мечтал танцевать и прославиться на главнейших театральных сценах мира. Для того чтобы осуществить свою мечту, он посвящал все свое время балету. Он походил на маленького маньяка, не желавшего слышать ни о чем, кроме танцев. Окружающие его люди не понимали такого рвения, называя юного Нуриева ненормальным. У него было очень мало друзей, он не имел времени на то, чтобы играть и веселиться, как это делают обычно все дети. Вместо игр и развлечений Руди танцевал.

Через некоторое время его пригласили в труппу Большого театра, где он впервые танцевал главную партию в балете, и его звезда постепенно начала восхождение. Но уже вскоре Руди понял, что этого недостаточно. Он грезил мировой славой и страстно желал достичь ее. Несколько лет спустя случай осуществить мечту наконец представился.

Однако, как это часто бывает в нашей изменчивой и изобилующей сарказмом судьбе, продвижение к всемирной славе было сопряжено с большими затруднениями, связанными с необходимостью навсегда покинуть родину. В то время для звезды Большого театра было принципиально невозможно уехать из страны просто так: Советский Союз гордился своим лучшим в мире балетом и не простил бы намерения одного из танцовщиков, даже самого великого, уехать «на Запад». Поэтому Нуриеву пришлось бежать.

Он осуществил побег во время одного из гастрольных турне Большого театра по Европе: в самом конце поездки, во время посадки в самолет, он вернулся назад, вышел из аэропорта, подошел к первому попавшемуся полисмену и попросил политического убежища. Конечно же, власти тут же откликнулись на его просьбу, узнав, что человек, обратившийся к полицейскому, – знаменитый танцовщик Рудольф Нуриев. Все газеты мира писали об этом инциденте. Советский Союз (как это обычно бывало) сурово отмалчивался.

Позднее, вспоминая о том, как прошли эти дни, Нуриев говорил, что расставание с родиной далось ему не так просто, однако стремление достичь желанной славы, которой он, конечно же, был достоин, превозмогло боль расставания. Никакие упреки друзей, оставшихся на родине, никакие взрывы негодования бывших коллег, никакие обвинения в продаже родины не могли тронуть его, так как Нуриев находился на пути воплощения своей прекрасной мечты.

Еще одним примером истинности данного закона служит судьба Франсуазы Пикассо, одной из жен великого современного живописца.

Будучи еще молоденькой девушкой, Франсуаза увлеклась живописью. Ее бабушка, знаток искусства и собирательница коллекции картин, всячески поощряла увлечение внучки. Однако отец девушки, крупный бизнесмен, не хотел даже слышать о том, что дочь станет художницей. Он постоянно требовал, чтобы Франсуаза приступила к изучению юриспруденции и серьезно взглянула на свое будущее.