Олаф Якобсен - Я больше вам не подчиняюсь. Как избавиться от негативных эмоций и переживаний, вступая в новые отношения Страница 43

Новое знание или чувство иногда проявляют какие-то образы в нас или приводят к слезам. Я думаю о том, какой смысл был до сих пор в моих блокировках. Я понимаю, это была старая способность защищаться, которая в настоящем мешает мне. Я понимаю, что это желание изменения было очень важным на определенном этапе моей жизни, что я поэтому обрел связанную с этим модель поведения, а она стала автоматической (то есть бессознательной). Однако теперь это уже не нужно. У меня есть новая цель. Я понимаю связь, лучше различаю прошлое и настоящее, и у меня есть выбор. С этим новым пониманием я задаю сам себе новые рамки, в которых могу освободиться от текущего напряжения и прошлых связей и полностью принять их. Способность не исчезает, я просто могу выбирать, применять мне ее или нет. Я могу сказать: «Я больше не предоставляю себя этой способности или этой старой цели. Я выбираю новое».

.. Тренироваться—различать—тренироваться—различать...

Многие люди думают, что у них происходит «рецидив», если они годами успешно использовали новую модель поведения и вдруг снова проявляется старая модель, связанная с настоящей проблемой. Так часто бывает с курильщиками. Они хотят бросить курить и, действительно, долгое время не курят. Однако в какой-то момент они вдруг опять держат сигарету в руке, потягивают дым, и у них такое чувство, словно они полностью вернулись к старой модели поведения. Они думают, что эта модель поведения все еще не исчезла, так что они до сих пор застряли в старой проблеме. Новая точка зрения: каждая проблема решается с помощью осознания того, что у нас есть выбор, и что мы понимаем свои различные возможности. Наши старые модели поведения не исчезают. Они автоматически активируются в подходящих ситуациях. Выучено — это выучено! Курильщик никогда не станет снова некурящим, потому что его способность курить остается с ним до конца его дней. Настоящий некурящий должен учиться курить, а бывший курильщик уже это умеет. Так что в случае курильщика речь идет не о том, чтобы отвыкнуть от курения, а о том, чтобы «привыкнуть не курить, являясь курильщиком». Это нечто совершенно новое, этого не могут даже те, кто еще никогда не курил. Новое понятие: некурящий ^ курильщик ^ больше не курящий.

Разгадка заключается в том, что, решив применить новую, более приятную модель поведения, этим мы расширяем старую. Расширением может быть, например, следующее размышление.

Возможно, при своем «рецидиве» я играл какую-то роль для другого человека? Возможно, спустя долгое время я взялся за сигарету опять, потому что предоставил себя своему курящему коллеге, приспосабливался к нему, вступил с ним в резонанс? Иногда мы можем и на самом деле обнаружить: наша старая модель поведения появляется опять не потому, что она нам нужна, а потому, что в этот раз мы предоставлены другому человеку. При этом контакте наше поведение играет важную роль для другого человека — мы можем пригодиться ему и установить с ним определенную близость. Если мы не хотим больше играть эту роль, то можем сказать: «Я больше не предоставляю себя такому поведению». Мы узнали истинную причину, отличили правильное от неправильного, сделали выбор, и благодаря этому стали свободными.

Марианна рассказала мне, насколько больно ей каждый раз сталкиваться с братом. Он всегда так груб, врет и оскорбительно обращается с ней. Это каждый раз причиняет ей боль. Она хочет, чтобы ей больше не приходилось чувствовать обиду при контакте с братом. Раньше, когда она жила за границей, то проходила там длительную терапию, по окончании которой чувствовала себя легкой и свободной. Она думала, что теперь все прояснилось. Однако когда она вернулась в Германию и снова столкнулась с братом, то опять почувствовала боль и ограничение. Было ли это рецидивом? Она попросила меня предпринять что-то, чтобы освободить ее от боли при помощи расстановок. Я спросил ее, считает ли она себя чувствительным и чутким человеком. Она подтвердила это и сказала, что ей кажется, будто она намного чувствительнее многих других людей. Я мог подтвердить это: я воспринимаю ее как человека, который может очень открыто и дружески общаться с другими людьми и хорошо чувствовать их. Тогда я спросил ее, хочет ли она потерять эту чувствительность. «Конечно, нет», — был ее ответ. Теперь я смог найти для нее решение: «Как ты хочешь сохранить свою чувствительность и одновременно больше не воспринимать не пережитую боль от потери брата?»

Наши чувства — это восприятие. Чем чувствительнее мы, тем более осознанно можем ощущать дисбаланс, когда предоставляем себя в распоряжение наших близких. К чувствительности автоматически относится готовность жить с болезненными чувствами, не принимать их лично, а идентифицировать их как восприятие и уметь обращаться с ними.

Под влиянием психоанализа или книг по практической психологии (и эта книга тоже к ним относится) многие люди думают о своем прошлом, когда воспринимают проблему в настоящем. Они убеждены в том, что нашли причину этой проблемы в дисбалансе собственного прошлого. Однако такой поиск не всегда успешен. Поиск в прошлом часто отвлекает от событий и чувств в настоящем. Именно настоящее является совершенным зеркалом. Через телепатически управляемые ролевые игры наших близких оно выводит на поверхность все желания изменения, которые не освобождены, которые начались в прошлом, но существуют и в настоящем. Нам нужно только понять, что сейчас является нашей проблемой, что мы чувствуем и как рассматриваем ее. Если мы нашли решение в настоящем, то можем проще отличать одно от другого и благодаря этому достигать лучшего понимания; только потом мы вспоминаем о прошлом, а невысвободившаяся ранее боль выходит наружу и переживается заново. Это последовательность, которая в большинстве случаев происходит со мной и которую я наблюдаю у большинства участников моих семинаров (что еще ничего не значит — может быть, что участники группы предоставлены мне и просто отражают своим поведением мои убеждения).

Всегда возникает вопрос: я воспринимаю свой или чужой дисбаланс? Действительно следующее: если я неуверенно себя чувствую, или у меня проблема в общении с другими, то я сам что-то не прояснил для себя, даже если не понимаю, что именно я воспринимаю. Я могу лучше узнать это чувство и тренироваться на нем. Отстраняясь или уходя от общения, я могу перепроверить, играю ли я роль для кого-то — то есть я проверяю своего собеседника. Если я чувствую облегчение, значит, мое чувство — это восприятие. Я могу принять это таким, какое оно есть, и сказать: «Я больше не предоставляю себя этому», и буду чувствовать себя благодаря этому свободнее. Если же мое чувство дисбаланса остается или постоянно заново всплывает и «напрягает» меня, то это указание на то, что активировалась моя собственная проблема. Я могу искать, какая реальность, страх или какое желание перемен скрываются за этим в настоящем, и изменить это так, что в будущем я буду чувствовать себя более уравновешенным.

Осознаем это глубже

«Если ты воспринимаешь какое-то свое действие или высказывание как ошибочное, и осознаешь его, не осуждая себя, то ты уже выучил урок. Ничего не изменится, если ты будешь наказывать себя или испытывать плохие эмоции» (Ариэль и Шья Кейны).

«Жизнь — это игра. В основном люди играют в игру: „друг, не сердись“. По-настоящему проигрывает в ней вовсе не тот, кто в последнюю очередь выводит свои фигуры на поле, а тот, кто злится, если одна из его фигур отбрасывается назад. Игра тренирует волю и спокойствие» (Фридер Лауксманн).

«Вопрос: „Поступаю ли я правильно?“ не имеет смысла. Гораздо больше поможет вопрос: ,Чему я могу научиться на своих ошибках?“» (Арнольд Ретцер).

«Нужно уметь собирать плоды своего поражения» (Отто Штесль, австрийский поэт XIX-XX века).

«Все ошибки, которые совершает человек, простительнее, чем средства, которые применяются, чтобы их скрыть»

(Франсуа VI, герцог Ларошфуко, принц Марсийак, французский писатель, XVII век).

«Большой успех строится, как правило, на большом ко - личестве ошибочных выстрелов» (Клаус Мюке).

«Мы не говорим, что несчастья не происходят вообще, скорее, качество нашей жизни полностью зависит от того, как мы обращаемся с проблемами» (Ариэль и Шья Кейн).

«Психический симптом или физический недуг появляются у человека для того, чтобы указать ему пути решения проблемы и активизировать силы, которые необходимы, чтобы проработать вытесненное горе» (Клаус Мюке).

«В школе жизни мы всегда остаемся учениками» (Кристина, королева Швеции, XVII век).

«В настоящем приятна деятельность, в будущем — надежда, в прошлом — воспоминание» (Аристотель, греческий философ, 350 год до н. э.).

Мы находимся здесь и сейчас, когда концентрируем свое внимание на повторении («Сейчас я повторю!») и различении («Что сейчас?»). Больше для этого нам ничего не нужно.