Мюриэл Шиффман - Лицом к подсознанию. Техники личностного роста на примере метода самотерапии Страница 44

Шаг 5. Определить паттерн. Здесь вы не определяете базовый паттерн своей личности, не надо брать так широко. Просто постарайтесь осмыслить, что произошло? Какую именно скрытую эмоцию какой именно внешней вы прикрывали? Теперь вы предсказуемы для самого себя. В следующий раз, столкнувшись со сходной проблемой (снова возникнет соблазн почувствовать то же запретное чувство), вам достаточно будет вспомнить уже случившееся, и, скорее всего, вам не придется прибегать к прежнему, уже известному вам внешнему прикрытию. Вы будете свободны, чтобы экспериментировать с новым способом решения проблемы, вам больше не нужно действовать в старой, автоматической, провальной манере. Теперь, когда вы знаете свой паттерн (склонность прикрывать это конкретное скрытое чувство данным конкретным внешним чувством в определенных обстоятельствах), вы способны использовать разум и опыт, чтобы действовать, по крайней мере, столь же мудро, как в других, неповрежденных областях, где вам никогда не приходилось ничего от себя скрывать.

Каждая моя лекция рассматривает подход к самотерапии с разных углов зрения. Вот пример того, как личный опыт может стать материалом для иллюстрации метода. В лекции под названием «Скрытое сообщение ребенка» я объясняю, как ваши скрытые чувства могут вмешиваться во внутрисемейную коммуникацию.

Всякий раз, когда вы заглядываете внутрь себя и осмеливаетесь почувствовать свою истинную эмоцию, вы становитесь способными услышать сообщение вашего ребенка и узнаете, как на него отвечать. У меня был такой опыт. Однажды вечером, когда звук гремящих кастрюль и сковородок на кухне предвестил домочадцев о приближающемся ужине, моя старшая дочь прокричала из своей комнаты: «Когда мы будем есть? Я умираю от голода!» Мы всегда ужинаем в одно и то же время, поэтому ненужный вопрос и ее разъяренный тон прозвучал примерно следующим образом: «Что такое с обслуживанием в этом паршивом отеле?»

Естественно, я прикрикнула на нее: «Не ной, не маленькая, иди и помогай, если так торопишься» и т. д., и т. п. Этот обмен любезностями стремительно перерос в истерический дуэт. И лишь на следующий день я вспомнила, что мы проходим через все это снова и снова уже многие годы. Бедный ребенок просто ничего не может с собой поделать: жесткое расписание кормлений, составленное нашим педиатром, заставляло ее плакать и просить бутылочку еще когда ей было несколько недель от роду, и вот пожалуйста — этот плач продолжается до сих пор. Я понимала ее проблему, уже давно «проанализировав» ее неосознанную мотивацию. Но это ничуть не помогало мне справиться с ней ни раньше, ни теперь. Ее нытье меня изводило, и я не знала, как заставить ее замолчать. Здесь и был ключ. Если обычно вы неплохо ладите со своим ребенком, как это было у нас, и все время застреваете на одной и той же проблеме, то вполне вероятно, что вы что-то от себя скрываете. Почему я так груба с дочерью в подобных случаях? Это был Шаг 1. Обратить внимание на неадекватную реакцию.

Шаг 2. Почувствовать внешнюю эмоцию. Теперь я была совершенно спокойна и преисполнена решимости разобраться с проблемой, поэтому навестила подругу, у которой тоже есть дочь подросткового возраста, и рассказала ей свою историю. Не прошло и нескольких минут, как во мне снова закипел вчерашний гнев.

Шаг 3. Что еще я чувствовала? Туг память подсказала мне, что между моментом, когда дочь закричала из своей комнаты, и моментом, когда я рассердилась, я испытывала ужасное напряжение: будто она стояла надо мной с кнутом и подгоняла меня: вперед, вперед! Потом нахлынул гнев, напряжение спало, и я забыла про это.

Шаг 4. О чем мне это напоминает? Я помнила, как она плакала, прося бутылочку. Но это интеллектуальное понимание не помогало: я по-прежнему злилась («Она давно уже выросла, сколько можно плакать о бутылочке?»). О чем же мне еще это напоминало? Еда… Моя собственная привязчивость к еде… Навязчивое желание кормить семью. Что я должна была чувствовать много лет назад, когда малышка плакала от голода, потому что педиатр заставляла кормить ее строго каждые четыре часа?

Впервые я сознательно попыталась воссоздать эту сцену вместо обычных интеллектуализаций о ней. Мысленно я увидела перед собой картину: детская комната, я стою прямо за дверью, чтобы дочери не было меня видно, мои глаза напряженно следят за стрелкой часов в ожидании разрешенного времени кормления. Я помню, как она кричала, моя бедная малышка, и как я сама плакала вместе с ней: слезы беспомощности, фрустрации, тревоги, и… вины. Эта вина захлестнула меня такой болезненной волной, что я зарыдала, будто снова оказалась в той же обстановке. Скрытая вина заглушила собой весь гнев. Пятнадцать лет я сваливала ответственность на чужие плечи, обвиняя педиатра в том, что она морила голодом моего ребенка. Теперь, когда уже было поздно, я осмелилась почувствовать вину сама.

Шаг 5. Определить паттерн. Чувство вины длилось около минуты, а потом я увидела свой паттерн. Не всю картину моих взаимоотношений с ребенком, не мою базовую установку, связанную с едой — ничего глобального. Простой паттерн, состоящий в том, что всякий раз, когда дитя криком просит есть, старая скрытая вина поднимает голову и угрожает вырваться наружу, чтобы причинить мне боль. Сперва я напрягаюсь и начинаю бешено метаться, стараясь доказать себе, какая я хорошая мать, потом, когда напряжение становится невыносимым, я нахожу спасение в гневе. На следующей стадии я отыгрываю этот псевдогнев, что только выводит ее из себя еще больше. Это удесятеряет мою скрытую вину, которую я вынуждена скрывать за еще большим гневом и т. д.

Теперь, обнаружив свой паттерн, я стала предсказуемой для самой себя. Я могла, дождавшись случая, когда та же самая проблема повторится, попытаться справиться с ней другим способом. Я еще не знала точно, как поступлю в следующий раз. Само собой разумеется, месяц или два спустя я услышала привычную жалобу: «Когда мы сядем есть? Я умираю от голода!» И снова я почувствовала напряжение, но на этот раз, не дожидаясь, пока оно перерастет в гнев, я вспомнила свою скрытую вину. Теперь мне не надо было чувствовать ее заново, все, что я сделала, это вызвала ее в памяти. Мое напряжение немедленно спало, и интонация дочери сообщила мне совершенно другое. Вместо привычного: «Да что же такое с обслуживанием в этом паршивом отеле?» я услышала: «Мамочка, мне так плохо. Разве тебе все равно?»

Конечно, мне было не все равно. Безо всякого напряжения я немедленно отреагировала на ее потребность: «Сейчас, сейчас, дорогая. Ужин уже почти готов». Это было все, что ей хотелось услышать от меня, — и больше ни звука из ее комнаты!

В дополнение к лекциям в настоящее время я экспериментирую с Т-группами — это пробные группы по самотерапии. Групповая беседа строится в режиме «здесь и сейчас», члены группы внимательно отслеживают собственные неадекватные реакции, которые обеспечивают их домашней работой по самотерапии. Последующие групповые встречи предоставляют им благоприятную возможность для проверки их нового самоосознания.

Психотерапевты, работающие с некоторыми моими студентами, сообщали мне, что самотерапия, которой люди обучаются в обстановке класса, по-видимому, является хорошей подготовкой и дополнением к профессиональной терапии.

Приложение II

Как прекратить играть в опасные игры

В предыдущей статье[14] я описала свой метод самотерапии. С помощью этого метода я разработала несколько инструментов для а) распознавания опасных игр в браке, б) выявления скрытых причин для этих игр и в) изменения поведения таким способом, который дает партнеру возможность роста и позволяет еще больше обогатить отношения. В этой статье я опишу три основных взгляда на опасные игры, дам определенные подсказки, которые помогут самосознанию в играх, и в заключение представлю специфическую технику прекращения игры творческим, безопасным способом.

Игра родитель-ребенок

В моем представлении хорошим взрослым общением является способность выражать подлинные чувства одного человека к другому: а) не причиняя ему ущерба и б) без самоунижения. Большинству из нас приходится учиться этому искусству, оно не встроено в нашу культуру. И даже наоборот, во взаимоотношениях преобладает тема «подавление — подчинение», особенно между партнерами в браке.

Заимствуя терминологию Эрика Берна[15], партнер А действует как Родитель в отношениях с Б следующим образом:

а) Осуждая, критикуя, ругая, приклеивая ярлык. «Ты плохой, глупый, ненормальный».