Лисса Рэнкин - Исцеление от страха Страница 44

Эти убедительные данные вызвали переполох в мире науки о сне. Неудивительно, что звучали голоса многочисленных скептиков. Методология исследования тщательно проверялась доктором наук Ирвином Чайлдом в Йельском университете, он доказал, что исследование проводилось корректно. Тем не менее ученые-рационалисты не могли объяснить явление передачи образов, их несогласие с даже проверенными данными было очевидным.

Ульман был убежден, что телепатия во сне существует, что, когда люди отключают разум во время сна, то высвобождается их природное свойство передавать информацию от одного к другому. Его интересовал и общественный аспект этого явления: Монтегю полагал, что способность передачи образов отражает могучую взаимозависимость, показывает, что жизнь каждого человека переплетена с жизнью других. Он считал, что в процессе эволюции такая взаимосвязь была преимуществом.

Были ли его находки теми научными доказательствами, которые я искала, подтверждением духовной идеи, что все мы – одно целое? Я интересовалась предметом все больше и спрашивала себя, есть ли еще какие-то научные данные, подтверждающие мысль о всеобщем единстве.

Ганцфельд-эксперименты

Работа о телепатии во сне, выполненная в лаборатории Ульмана, вдохновила на новые опыты Чарльза Хонортона, который некогда переписывался с Джозефом Райном, а позже работал с Ульманом в центре Маймонида, где возглавил отдел парапсихологии и психофизики. В 1979 году он основал лабораторию психофизических исследований в Принстонском университете. Хонортон интересовался аномальным познанием с подросткового возраста. Во время работы в лаборатории сна он задался вопросом, можно ли создать условия для отключения «ментального шума» повседневной жизни и лучшего изучения телепатии на примере бодрствующих людей.

Исследователи предположили, что мы все способны к аномальному познанию, что это наше естественное качество, но, возможно, информация не доходит до нас, заглушается шумом повседневности. Была выдвинута гипотеза, что аномальное познание лучше определяется в лабораторных условиях, когда участники эксперимента меньше отвлекаются на внешние стимулы. Хонортон любопытствовал, можно ли снизить уровень «мозгового шума» и соответственно увеличить силу телепатических сигналов.

Вместе с другими исследователями парапсихологии – докторами наук Уильямом Бродом и Адрианом Паркером – Хонортон разработал то, что позже было названо методом ганцфельда (ganzfield – однородное поле). На глаза участников эксперимента накладывались полупрозрачные половинки мячей для настольного тенниса, через которые светили красными лучами, и надевались наушники, через которые транслировался так называемый белый шум. Затем им предлагалась серия упражнений на релаксацию, призванных снизить чувствительность тела и заглушить «ментальную болтовню».

В рамках экспериментов тотального поля глаза и уши получателя посланий были закрыты, как указано выше, а отправитель находился на некотором расстоянии в звукоизолированной комнате. Ему предлагалось на протяжении получаса концентрироваться на случайно выбранной картинке и телепатически передать ее получателю. Последний в эти 30 минут должен был просто мыслить вслух, рассказывая, какие образы или мысли приходят ему в голову, фактически он изливал поток сознания. По завершении опыта получателю показывали четыре картинки, из которых одну отправитель пытался ему передать. Задачей получателя было расположить картинки в том порядке, в каком они соответствовали его мыслям на протяжении 30-минутного промежутка времени. Если получатель помещал правильную картинку на первое место, исследователи ставили плюс, в противном случае ставили минус. По теории вероятности правильный ответ мог быть дан в 25 % случаев.

Хонортон опубликовал статью на материале 42 ганцфельд-экспериментов, проведенных десятью разными исследователями в лабораториях всего мира. Средняя доля правильных ответов у испытуемых составляла 35 %. Вероятность такого высокого результата – один шанс из 10 миллиардов.

Публикация Хонортона вызвала немалый шум и привлекла внимание закоренелого скептика Рэя Хаймана, психолога-когнитивиста из Орегонского университета. Хайман искал в данных какой-нибудь подвох и решил подвергнуть их независимому анализу. Хонортон и Хайман подписали соглашение о том, что оба проведут раздельные метаанализы всех полученных ранее результатов тотального поля и сравнят полученные данные. В 1986 году они опубликовали эти данные в Journal of Parapsychology, и оказалось, что ученые пришли к схожим выводам. Правда, Хонортон и Хайман разошлись во мнении насчет того, являются ли данные опытов доказательством существования телепатии, но согласились, что опыты проводились честно и объяснить их результаты методологическими ошибками нельзя. Другие исследователи повторяли эксперименты в области тотального поля и постоянно получали правильные ответы в 33–35 % случаев. Это наводит на мысль, что телепатическое общение между людьми действительно возможно.

Критики скептически отнеслись к экспериментам, но результаты выглядели убедительными, так что ученые начали их обдумывать. Лисби также была заинтригована ганцфельд-экспериментами. Она написала: «Наконец-то они начали обретать научную форму». В одной статье, опубликованной в солидном Psychological Bulletin, был сделан вывод, что указанные эксперименты вполне подтверждают существование телепатии. Правда, в другой статье из того же журнала столь же громогласно заявлялось, что телепатии не существует.

Вопрос о том, можем ли мы доверять данным ганцфельд-экспериментов, перекидывался взад и вперед подобно теннисному шарику, которым закрывали глаза испытуемых, и Лисби решила поставить эксперимент на себе. Она записалась в получатели посланий, нацепила на себя шарики и наушники, а кто-то пытался телепатически послать ей одну из шести картинок. Наконец она сняла с себя все хитрые штуковины и посмотрела на шесть карточек. Ни одна из них, как ей казалось, не подходила к образам, роившимся в ее разуме во время эксперимента. Единственным, что она зафиксировала в уме, был красный цвет. Ассистент настаивал, чтобы она выбрала одну картинку, пусть даже по наитию. Элизабет остановила свой выбор на карточке с красным закатом.

Ассистент открыл конверт и показал Лисби, какая картинка ей передавалась. Это был красный закат.

Лисби писала: «В тот момент мир повернулся ко мне странной стороной. На мгновение я почувствовала всеобъемлющий страх. Это было похоже на вспышку, но оказалось ошеломляюще реальным. Подобного страха я никогда не испытывала, мой разум раскололся. Я осознала, что знала нечто, чего не могла знать, и приняла это. Мои пациенты говорили, что их разум им не принадлежит, что они теряют рассудок. Это чувство меня страшило, ведь разум куда-то ускользал, мир выходил из-под контроля… Покинув лабораторию, я поняла, что получила желаемое: знание, помогающее верить… Часть меня все еще настаивала, что выбор красного заката был чистым совпадением, счастливой догадкой и не имел ничего общего с однородным полем и приглушением шума. Но я приходила не за верой в необычайную настройку мозга, а за чем-то другим. Я не чувствовала потрясения в тот момент, когда ассистент протянул мне карточку с закатом или когда молодой человек вернул мне арфу… Потрясение было сигналом после события. Я приходила, чтобы ощутить нечто до потрясения. Каким бы ни было это чувство, именно за ним я и приходила».

Реальна ли телепатия? Если да, то доказывает ли ее реальность, что мы все – одно целое, что мы способны так или иначе попадать в поле сознания, связывающее нас? Я не могу сказать наверняка, но перспективы такого единения блестящи. Лисби сделала вывод, имеющий отношение к этой теме: «Способны ли мы, человеческие существа, вступать с другими людьми и иными существами в столь тесную связь, что она нарушала бы законы природы? Если да, то перспективы этой связи практически невозможно вообразить».

Тесная связь

Если мы действительно связаны между собой, то что это значит для нашей жизни в мире? Легко осудить иных людей, верящих или ведущих себя не так, как мы, но всякий раз, когда мы занимаемся осуждением друг друга, то укрепляем иллюзию разделенности, забывая о том, что нас объединяет. Все мы виноваты в подобной забывчивости. Так, недавно я опубликовала в сети вдохновенный видеоролик, в котором звучит послание знаменитого духовного учителя. Многие посетители были тронуты и поделились увиденным со своими друзьями, но были и такие, кто оставил пренебрежительные записи. Заявлялось, что духовному наставнику нельзя доверять, потому что он лечился от алкоголизма, словно мы не можем научиться духовности у алкоголика.