Лев Ительсон - Лекции по общей психологии Страница 48

Каким же образом происходит этот контроль? Здесь многое еще неясно. Бесспорно лишь одно — что это происходит с помощью органов чувств (зрения, слуха, мышечного чувства и т.д.). Именно органы чувств выступают в роли канала обратной связи, по которому непрерывно собирается информация о результатах совершаемых движений.

Исследования показали, что сама скорость научения и его качество тесно зависят от количества этой контрольной информации. Например, в лабиринтном опыте, где возможны были ошибки (8), все крысы на первой попытке совершали в среднем 6—6,5 ошибочных поворотов. Но зрячие крысы научались безошибочно проходить лабиринт уже после 4-х попыток. Слепые достигали высшего уровня научения лишь после 20 попыток, и самое лучшее, чего они могли добиться, это одна ошибка на попытку. Наилучшее достижение для слепо-глухих крыс составляло в среднем 3 ошибки на попытку и достигалось оно после 30 попыток. Крысы, лишенные зрения, слуха и обоняния не достигали результата, лучшего, чем в среднем 5 ошибок на попытку (после 30-40 попыток).

У людей роль сенсорного контроля движений хорошо иллюстрируется опытами, в которых испытуемый должен очертить контур геометрической фигуры — например, шестиконечной звезды, глядя на ее отражение в зеркале. Как правило, это сначала никак не удается сделать безошибочно, потому что движения карандаша, которые он видит в зеркале, направлены в сторону, противоположную той, в которую движется его рука. Только по мере тренировки испытуемый научается использовать данные зрения и правильно координировать их с движениями рук.

Еще интереснее с этой точки зрения опыты Р. Хелда. В них испытуемому надевали призматические очки, которые искажали картину положения предметов, их формы и движений руки по сравнению с действительностью. Оказалось, что в этом случае человек совершенно теряет способность правильно управлять своими движениями (брать предметы, касаться их, ставить на заданное место и т.д.) Лишь после длительной тренировки он научался корректировать эти искажения. Если же зрительные сигналы еще запаздывали примерно на 0,27 секунды, то адаптации к искажениям не удавалось достичь уже никакой тренировкой. Кстати, оказалось, что и животные, лишенные активных движений, не могли управлять движениями своей лапы, если они ее не видели.

Отсюда видно, что управление движениями осуществляется по принципу обратной связи. Каналом этой связи служат органы чувств, а источником информации — определенные воспринимаемые признаки предметов и движений, которые играют роль ориентиров действия.

Такую форму обратной связи П.К. Анохин назвал обратной афферентацией.

Из сказанного видно, что освоение предметного (или иного внешнего) действия не ограничивается овладением способами выполнения определенной системы движений.

Оно необходимо включает в себя освоение способов сенсорного контроля и корректировки движений в соответствии с их текущими результатами и свойствами объектов действия. Основой этого процесса является усвоение чувственных ориентиров, информирующих мозг о состоянии внешней среды, протекании в ней движений и его результатах.

Так кузнец соразмеряет силу удара молота со степенью нагрева поковки, определяя ее на глаз по цвету раскаленного металла. Плотник силу нажима на рубанок и скорость движения им соразмеряет с меняющимся мускульным ощущением сопротивления дерева. Крановщик проводит груз по сложной и наиболее выгодной траектории, координируя ее строго соразмерными и беспрерывными движениями рук и ног под контролем зрения. Шофер, тормозя машину, координирует силу нажатия на тормоз со скоростью движения, состоянием дороги, весом машины и т.д.

Все эти ориентиры, однако, определяют, как мы видели, движения не сами по себе, а в соответствии с целью действия.

Так, например, использование циркуля для вычерчивания кругов и для измерения отрезков требуют разных систем движения. Движения карандашом при написании буквы «а» иные, чем при написании буквы «о». Система движений опоздавшего пассажира, который бежит за автобусом, никак не устроит бегуна, собирающегося побить рекорд.

Во всех этих случаях мы имеем те же объекты действий (циркуль, карандаш, бумагу) или даже те же действия (бег). Но цели этих действий различны и поэтому различны системы движений, из которых они складываются.

Таким образом, структура движений, из которых состоит действие, в конечном счете управляется и регулируется его целью. Именно с точки зрения цели и оцениваются результаты выполняемых движений и производится их корректировка. Именно цель действия определяет, какие свойства и состояния вещей становятся ориентирами его выполнения, контроля и коррекции.

Но целью у человека чаще всего является то, что в данный момент отсутствует. Следовательно, она представлена в мозгу каким-то образом, моделью, нервными связями или иным способом. Именно с этой моделью желаемого будущего сопоставляются результаты действия. Она управляет рисунком движений и корректирует его.

Так, даже в простом случае, когда человек берет стакан воды и подносит к губам, чтобы напиться, действия его управляются какими-то моделями желательного результата — питья, а также того пути, который должна рука пройти к стакану и затем — со стаканом к губам. Эти модели предстоящего действия и его результатов, которые предваряют в мозгу само действие, физиологи называли «опережающим отражением», «акцептором действия», (П.К. Анохин), «моделью потребного будущего», «двигательной задачей» (Н.А. Бернштейн), «нужным значением» и «моделью будущего» (Миттелыитедт, У. Эшби), «образцом» и.т»д.

Разнообразие названий отражает разнообразие предлагаемых гипотез о том, что представляют собой эти модели, как они складываются в мозгу и функционируют. Достоверно мы всего этого не знаем. Но что само такое предварительное представление будущих действий и их ожидаемого результата в мозгу каким-то образом осуществляется, вполне достоверно. Без этого, как мы видели, невозможна была бы трудовая деятельность. Более того, без этого необъяснимым было бы даже антиципирующее поведение животных.

Рассмотренные три стороны любого действия можно соответственно назвать его моторными (двигательными), сенсорными (чувственными) и центральными компонентами. Соответственно, функции, которые они выполняют в осуществлении действия, могут быть определены как исполнение, контроль и регулирование.

Способы исполнения, контроля и регулирования действий, которыми пользуется человек в ходе деятельности, называют приемами этой деятельности.

Каждая из этих функций у человека может реализовываться сознательно и бессознательно. Так, например, система движений гортани, необходимая, чтобы произнести слово, совершенно не сознается человеком. Не сознаются, как правило, те сложные сочетания мышечных сокращений и растяжений, которые необходимы для выполнения любого движения. Их моделирование мозгом происходит, по-видимому, где-то на чисто физиологическом уровне.

Но зато звучание слова, которое человек собирается произнести, всегда предвосхищается на уровне сознания. Всегда осознаются, как правило, конечные цели действий, а также общий их характер. Например, человек, едущий на велосипеде, не может этого делать совершенно в бессознательном состоянии. Он должен представлять в целом куда едет, каким путем, с какой скоростью и т.д. То же относится к любым трудовым, игровым и прочим действиям. Наконец, некоторые действия могут выполняться как на уровне сознательного, так и на уровне бессознательного регулирования. Например, ходьба — типичный пример автоматизированной деятельности, большая часть движений в которой осуществляется бессознательно. Но при ходьбе по канату исполнение этих движений, их сенсорный контроль и центральное регулирование становятся (особенно у неумелого канатоходца) объектом самого напряженного сознавания.

Возможно и обратное явление, когда определенные стороны действия требуют сначала детальной сознательной регуляции, а затем начинают выполняться при все меньшем участии сознания —* как говорят о таких случаях, автоматизируются.

Именно такую частичную автоматизированность выполнения определенных действий у человека называют навыком.

Понятие человеческого навыка, по-существу, относительно. С одной стороны, фактически любое действие человека частично автоматизировано, поскольку человек никогда не сознает до конца всех элементов его регуляции, исполнения и контроля — например, необходимых мышечных сокращений. С другой стороны, никакое действие человека не бывает до конца автоматизированным, потому что как элемент деятельности в конечном счете оно вызывается и управляется сознательной целью.

Поэтому определение навыка у человека может быть дано лишь применительно к некоторой точке отсчета — так сказать, «в координатах научения». Если принять за начало отсчета соотношение сознательного и бессознательного компонентов движений в начале научения, то увеличение удельного веса бессознательного компонента в результате научения будет показателем формирования навыка.