(ВП СССР) Внутренний Предиктор СССР - Русское правоведение: «юридическая чума» на Руси — вылечим Страница 52

Есть люди с покалеченными мировосприятием и интеллектом, которые убеждены в том, что Запад — лидер цивилизационного развития человечества, который не совершал в прошлом и не совершает в настоящем ошибок стратегического характера, что и отличает его от других региональных цивилизаций планеты, которые совершили и совершают ошибки стратегического характера на протяжении всей своей истории. Иначе говоря, с их точки зрения всё, что делает Запад, — делалось и делается правильно, а возражения против этого — выражение слабоумия и отсталости в развитии культуры общества и личности. И соответственно такой позиции лучшая стратегия развития для всех прочих региональных цивилизаций представляется ими безальтернативной: побыстрее влиться в образ жизни Западной региональной цивилизации, может быть, сохранив свою традиционную кулинарию, фольклор и декоративно-прикладное искусство и не более того.

Что касается России, то западная концепция гражданского общества может быть в нашей стране своего рода «откровением» только для людей бесчувственно-бездумных, чьи представления о жизни формируются прочитанными ими текстами, авторы которых были возведены в ранг авторитетов кем-то для решения каких-то своих политических задач. И потому они не понимают, что стремление реализовать концепцию гражданского общества в том виде, как она сформирована на Западе, не несёт ничего хорошего никому, включая и сам Запад. Причины не только в том, что она чужеродна для России и выражает идеалы и исторический опыт других народов, а в том, что её идеалы ложные: поэтому она порочна в нравственно-этическом отношении и управленчески несостоятельна в аспекте реализации самим обществом полной функции управления.

Её пороки проистекают из тех времён, когда буржуазия обрела экономический вес в обществе, а политическая власть над обществом по-прежнему оставалась в руках государственности, кадровой базой которого были наследственно-аристократические кланы, которые видели в буржуазии ещё одно сословие, обязанность которого — платить «оброк», не встревая в дела государственного управления. Представители же буржуазии, обретшей власть экономическую, желали обладать и властью политической, однако при этом представители буржуазии в своём большинстве желали продолжать заниматься бизнесом. Но ведение бизнеса не позволяло им участвовать в работе государственного аппарата непосредственно из-за нехватки времени, кроме того — они в большинстве своём и не имели такого желания, поскольку были невольниками процесса «делания денег». Из этого и проистекают два характерных свойства западной концепции гражданского общества:

•  непрестанный конфликт между пресловутым «гражданским обществом» и государственностью, интенсивность которого может меняться в широких пределах — от готовности «гражданского общества» к войне против государственности до реального ведения боевых действий с целью свержения тех или иных политиков персонально либо свержения исторически сложившейся государственной власти в целом;

•  идея «наёмной государственности», которая обязана служить тем, кто платит налоги, на том основании, что налогоплательщики якобы являются работодателями для всех представителей государственного аппарата.

При этом в западной концепции гражданского общества есть и лицемерная, заведомо лживая, составляющая:

•  Наиболее доступная в наш интернет-век энциклопедия «Википедия» в статье «Гражданское общество» его первым признаком называет «наличие в обществе свободных владельцев средств производства».

•  И потом к этому признаку добавляет другие: «развитая демократия; правовая защищённость граждан; определённый уровень гражданской культуры, высокий образовательный уровень населения; наиболее полное обеспечение прав и свобод человека; самоуправление; конкуренция образующих его структур и различных групп людей; свободно формирующиеся общественные мнения и плюрализм; сильная социальная политика государства; многоукладная экономика; большой удельный вес в обществе среднего класса».

В действительности первый из названных признаков — единственный признак «гражданского общества» западного типа.

Всё остальное стало реальностью либо культовой иллюзией, подменяющей реальность в миропонимании людей, и было причислено к атрибутам «гражданского общества» только в ХХ веке — большей частью во второй его половине. И произошло это не по доброй воле сообщества «свободных владельцев средств производства», а в результате ужаса, который вызвала у наиболее дальновидной части этого сообщества Великая Октябрьская социалистическая революция и её последствия в виде возникновения СССР с его идеалом искоренения угнетения и эксплуатации «человека человеком» и с последующим обретением СССР ранга «сверхдержавы» по итогам второй мировой войны ХХ века.

Ранее этого времени концепция «гражданского общества» уже существовала как минимум на протяжении двух столетий, но реально она распространялась только на буржуазную олигархию и в меньшей степени на среднюю по капитализации их бизнеса буржуазию. Особенности личностной психики большинства людей таковы, что численность «элиты» местного и общегосударственного уровня определяется ёмкостью «адресной книги» личностной психики, т.е. в пределах примерно до 250 человек: представители «элиты» любого уровня должны, если и не поддерживать систематическое общение друг с другом, то хотя бы знать и помнить о существовании друг друга. Соответственно этому обстоятельству «гражданское общество» в США реально это — 50 кланов, которым принадлежит почти вся экономика страны («средства производства») и ещё около двухсот сменяющих друг друга в преемственности поколений «интеллектуалов», обслуживающих «политический процесс» в стране: в том смысле, что именно эти люди в непрестанно текущем настоящем вырабатывают и проводят в жизнь решения, которые предопределяют облик будущего в обоих его аспектах — то, что было задумано, и то, что сопутствует задуманному, улучшая его качество в сопоставлении с задуманным, либо ухудшая его.

Остальной «средний класс» и наиболее слабоумная часть наёмного персонала, не получающая дивидендов по акциям в сколь-нибудь значимом объёме, только мнит, что они — тоже часть «гражданского общества», но они не формируют матриц, в которых реализуется будущее, а являются объектами и жертвами политики, которую делают другие[393].

Примерно так же, но с поправкой на размеры территории и численность населения, обстоит дело и в других государствах Запада: в каждом из них пресловутое «гражданское общество» — аналогичная по своему составу группа[394], численностью в пределах 250 человек. Всё остальное население, включая и мелкую буржуазию, реально было и есть один из многих «экономических ресурсов», на которые нормы буржуазно-олигархической этики «гражданского общества» не распространялись, не распространяются и не будут распространяться. При этом процедуры формальной демократии обеспечивали и обеспечивают легитимность государственной власти ставленников буржуазной олигархии и её хозяев, а принцип «равенства всех перед законом», пропаганда якобы «равных возможностей» до недавнего времени в общем-то успешно культивировали в сообществе «экономических ресурсов» иллюзию того, что общество — действительно гражданское, что каждый способен стать олигархом, если организует свой бизнес и будет много в нём трудиться; что в стране истинное народовластие и соблюдение прав человека, и потому, если кто-то не может стать олигархом, то он может войти в политическую или культурную «элиту» страны и т.п. — надо только много и хорошо трудиться; а если не может войти сам, то может агитировать за достойных политиков и голосовать за них на выборах.

До возникновения СССР и распространения его жизненных идеалов в других странах — «гражданские общества» Запада жили совершенно иначе. Так в США «в 1880 году средняя стоимость жизни составляла 720 долларов в год, а годовая средняя зарплата рабочих в промышлен­ности была около 300 долларов в год. При этом средний рабочий день составлял 11 — 12 часов, а нередко и все 15. Каждый шестой ребёнок работал в промышленности, получая половину зарплаты взрослого за одинаковую работу. Что такое охрана труда никто не знал. Все эти данные взяты из заключения Бюро трудовой статистики, представленного Конгрессу США. В конце этого заключения делается вывод: “Люди должны умирать для того, чтобы процветала индустрия”».[395]

Гуманизация же экономических отношений и развитие всеобщего образования начались на Западе только тогда, когда великая депрессия 1929‑го и последующих годов поставила либерально-буржуазную олигархию и обслуживающих её интеллектуалов перед выбором: