Эдуард Киршбаума - Психологическая защита Страница 7

Отметим, что в отличие от того же Феничела, использование сублимации, по З.Фрейду, отнюдь не означало бесконфликтной интеграции в социум. Одним из критериев психологического благополучия он считал отсутствие психической симптоматики, но отнюдь не свободу от конфликтов.

Альфред Адлер одним из первых порвал с психоанализом, создав так называемую "индивидуальную психологию", одну из ветвей глубинной психологии. Адлер выносит истоки психологического конфликта за рамки субъекта. Он связывает понижение шансов благоприятного развития и возрастания риска формирования неврастенического характера с конкретным социальным окружением [69]. Для объяснения источников и движущих сил развития личности кроме Павла ему уже требовался и Петр. Для Адлера внутрипсихический конфликт есть только следствие неверного отношения к ребенку со стороны ближайшего окружения в первые годы жизни. В совместной жизнедеятельности ребенок еще до осознания своего Я усваивает набросок своей будущей жизни, жизненный план, жизненный стиль, который формируется в тот период, когда ребенок еще не обладает ни достаточно развитым языком, ни достаточно развитой системой понятий |70, с.24–25]. Однако одновременно воспроизводится также чувство своей зависимости, беспомощности и неполноценности. Удивителен тот факт, что все современные транзакционисты, работающие над практикой анализов скриптов, жизненных сценариев, никогда не ссылаясь наАдлера, воспроизводят идею жизненного сценария почти дословно из Адлера.

Адлер связывает возможность развития личности с наличием чувства неполноценности: "Быть человеком означает обладать чувством неполноценности, которое постоянно стремится к своему преодолению" [70, с.55]. Западногерманский исследователь индивидуальной психологии Г.Крипс выделяет в семантическом поле "чувство неполноценности" шесть значений: 1) конкретно переживаемое чувство, эмоция; 2) негативная самооценка (что первичнее, чувство неполноценности или пониженная самооценка, Адлер затрудняется сказать); 3) недостаток веры в собственные силы и способности; 4) характерологическая диспозиция; 5) теоретический конструкт, объясняющий стремление индивида "быть наверху", путь к совершенству; 6) всеобщий принцип любой жизни и, в частности, человеческой эволюции [82]. Последние два значения понятия "чувство неполноценности" предполагают, что оно является изначальной "психической праформой" развития человека.

Снятие чувства неполноценности происходит через различные механизмы компенсации: через так называемые "локальные" компенсации нарушенной функции путем ее разработки и упражнения ("сверхкомпенсация") и через "центральные" компенсации, т. е. через образование замещающих функций более высокого порядка или перестройку центрального аппарата. За счет компенсации дифференцируется и обогащается весь психический аппарат. В конечном счете показателем творческой компенсации является полноценное развитие индивида, социально адаптивный процесс становления характера ("характерологизации"), что отнюдь не означает отсутствия конфликтов в процессе формирования личности. Хотим заметить, что все основы дефектологии, создаваемые Л.С.Выготским, строятся на адлеровской концепции. Выготский высоко оценивал работы Адлера. Смеем сказать, что вообще без работ Адлера по компенсации не были бы написаны основные работы Выготского по дефектологии.

Анализ основных работ Адлера по развитию личности показывает, что он не заимствовал понятие о психологической защите из психоанализа. Если он и пишет о конкретных техниках защиты, то, как правило, приводит их в кавычках, как бы дистанцируясь от этого психоаналитически ориентированного концепта. Взамен ему он предлагает конструкт "вредоносная компенсация" [70, с.45 и далее]. Вредоносная компенсация имеет место в становлении невротического характера, при котором реально переживаемое чувство неполноценности превращается в аккумулированный "комплекс неполноценности" как уже устойчивая характерологическая диспозиция. Этот комплекс возникает у ребенка при постоянном переживании неудач в решении актуальных ситуаций и при отсутствии поддержки со стороны взрослого окружения (семьи, школы и т. д.). В результате подавляется чувство принадлежности к общности, к человечеству. Происходит поляризация, разрыв между "наброском", "планом", "стилем" жизни и чувством неполноценности. Этот разрыв достигает той силы психологического конфликта, когда реальных возможностей плодотворного разрешения конфликта у ребенка уже или еще не хватает, а помощи со стороны социального окружения нет, тем самым повышается вероятность использования неплодотворного приема снятия комплекса неполноценности через вредоносную компенсацию, через девиантное поведение, уход и образование невротической симптоматики. Размеры и направленность прсломо компенсации определяются ближайшим социальным о» |»\ +пшем: отношением матери к ребенку, отношением к нему других братьев и сестер, характером тлимо н и. тип иучебном хронотопе и т. д.

Данные экспериментальных исследований, проведенных уже в 70-е годы [97], свидетельствую! о том, что трудность компенсации в развитии детей с социальным риском развития в таких сферах, как мышление и социальное поведение, выше, чем у детей с биологическим риском развития, т. е. социальные дефекты развития компенсировать труднее, чем биологические изъяны.

Адлер, акцентируя социальную обусловленность психологического конфликта, проецировал его фатальную роль на всю последующую судьбу человека. Выходило, что человек остается объектом неразрешенных в первые годы жизни противоречий и усвоенного "наброска жизни" и не может стать субъектом своего жизненного пути. Ошсгмм, что социальная среда понималась почти буквально, она редуцировалась до первой микросреды ребенка, до семьи. Структура микросреды и следующие отсюда отношения к ребенку определяют структуру переживаемых им конфликтов и характер компенсации в дальнейшем. Согласно Адлеру, ребенок, став взрослым, воспроизводит ту же структуру взаимоотношений, какую он имел, будучи ребенком.

Все представители глубинной психологии считают, что организм реагирует на нарушение как целостная система. Так, Вильгельм Райх, психоаналитик, который в свое время был исключен из Международного психоаналитического объединения, психотерапевт, на чьих идеях сейчас выстраиваются самые различные телесные психотерапии, этот практик и теоретик психотерапии считал, что вся структура характера человека является единым защитным механизмом. В этой единой защитной системе путем "поглощения" бессознательной энергии либидо и тревоги происходит уклонение от естественных притязаний сексуальной энергии и уход от реальных страхов. При этом процесс образования характерологического панциря идет бок о бок с мышечными напряжениями и даже судорогами.

Райх считал, что психотерапевтическая работа как раз и должна состоять в разрушении этой мощной двойной защиты, разрушении характерологического и мышечного панциря [90].

Многие исследователи считают, что использование защитных механизмов приводит к невротической адаптации — довольно субтильному аппарату приспособления к негативным стимулам. Шаткость подобного приспособления обусловлена ригидностью — основной характеристикой защитных техник. Невротическая адаптация в конечном счете формирует структуру невротического характера человека [80].

В работах по стрессу психологическая защита сопоставляется с так называемыми механизмами совладания. Механизмы совладания считаются или родовым понятием по отношению к виду "психологическая защита", или эти два типа переработки стрессовых ситуаций дифференцируются как отдельные равноценные таксоны.

Под механизмами совладания понимаются "как поведенческие усилия, так и внутрипсихические усилия по разрешению внешних и внутренних требований, а также возникающих между ними конфликтов (т. е. попытки их разрешения, редукции или усиления по созданию терпимого отношения к этим конфликтам), которые требуют напряжения сил или даже превышают эти силы" [70, с.244]. Другие авторы подчеркивают, что "не все, что в самом широком смысле служит решению проблемы или адаптации, можно назвать совладанием; о нем можно говорить только тогда, когда, во-первых, умения и навыки, включая таковые и по ориентации, подвергаются серьезному испытанию, во-вторых, когда нет готовых решений или их невозможно использовать, в-третьих, когда ситуации или проблемы однозначно не заструкту- рированы и (или) трудно определить уместность принимаемых решений, и, наконец, когда невозможно предсказать последствия действий" [100, с.24]. Х.Шредер считает, что в общем континууме психической регуляции защитные реакции занимают последний уровень совладания с эксквизитными ситуациями, уровень, который уже имеет характер прогрессирующей декомпенсации. Защитный вариант регуляции поведения направлен на маскировку актуальной социальной недееспособности (в том числе маскировку перед самим собой), на купирование тревоги, на вытеснение информации, которая противоречит Я-концепции [93].