Игорь Кон - Любовь небесного цвета Страница 8

Общая позиция мировой медицины, включая психиатрию, зафиксированная в диагностическом справочнике Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) (имеется ее русский перевод), состоит в том, что гомосексуальность не является болезнью и не подлежит «лечению». Американская психологическая ассоциация опубликовала даже официальные директивы, настоятельно рекомендуя своим членам не участвовать в подобных действиях, поскольку они не имеют под собой научной базы и могут нанести существенный вред клиентам.

Это не значит, что геи и лесбиянки, как и представители других сексуальных ориентаций, не нуждаются в психологической или психотерапевтической помощи. Принадлежность к дискриминируемому меньшинству нередко порождает у людей психологические проблемы и трудности, да и само сексуальное самоопределение зачастую неоднозначно. Квалифицированный психолог или психотерапевт может помочь людям разобраться в своих проблемах, не принимать поспешных и рискованных решений, восстановить подорванное самоуважение и т.д. Но все это должно быть сугубо добровольным и индивидуальным.

К сожалению, до российской медицины новые идеи о гомосексуальности доходят очень медленно. В 1980-х годах советские сексопатологи не только не сомневались в том, что гомосексуальность — болезнь, но и брались, ни много, ни мало, осуществить «перестройку личности» с помощью… аутогенной тренировки. В справочнике по сексопатологии 1990 года гомосексуализм по-прежнему определяется как «патологическое влечение», возникающее в результате нейроэндокринных нарушений, а также внушения «родителями и воспитателями неприязненного отношения к противоположному полу».

Хотя летом 1999 г. российская психиатрия, наконец, официально исключила гомосексуализм из списка диагнозов и приняла классификацию, принятую ВОЗ, многие отечественные психиатры, отчасти по невежеству, а отчасти продолжая традиции советской репрессивной психиатрии, признававшей «патологическими» любые индивидуальные особенности, не вписывавшиеся в официальный канон «советского человека», и сегодня считают однополую любовь опасным «половым извращением», нагнетая в обществе страх и нетерпимость. Эта точка зрения представлена и в многих популярных книгах по сексологии (например, в сочинениях Дили Еникеевой). Помогать обращению геев и лесбиянок в «правильную» веру охотно берутся также священники, самопровозглашенные народные целители, психоаналитики и даже предприимчивые журналисты.

Некоторые интеллигенты думают, что «депатологизация» и декриминализация гомосексуальности — результат политического давления и лоббирования влиятельной международной «гомосексуальной мафии». На самом деле за этим стоят глобальные сдвиги в мировой культуре, прежде всего — общее изменение отношения к индивидуальным особенностям в поведении и психике. В архаическом обществе все, что отличалось от общепринятого, вызывало подозрения, страх и желание это устранить или ограничить.

Поучителен в этом отношении пример левшей. На вопрос «Какой рукой вы пишете?» девять человек из десяти отвечают «правой», 10 процентов — «левой», но около 30 процентов правшей иногда пишут и левой. Похоже на гетеро-, гомо- и бисексуальность, не правда ли? Многие народы в прошлом считали леворукость болезненной и опасной (латинское sinister — левый, означает также «неловкий», «неумелый»), левшей считали морально развращенными и приписывали им связь с дьяволом. В новое время убивать или изгонять левшей стало не принято. Тем не менее обследования в тюрьмах и психиатрических больницах в конце XIX в. «подтвердили», что левши чаще других людей бывают лунатиками, невротиками, имеют преступные наклонности, что среди них больше умственно отсталых, заик, эпилептиков, а также гомосексуалистов. Врачи, учителя и родители всячески старались подавить в детях это болезненное начало и научить их пользоваться преимущественно правой рукой. Иногда это получалось, чаще — нет, но всегда причиняло много хлопот и мучений.

Сегодня эти тревоги кажутся смешными. Мы знаем, что леворукость связана с особенностями функционирования полушарий головного мозга, причем заведует ею тот же самый отдел гипоталамуса, где, по Хеймеру, расположен «ген гомосексуальности». Подобно гомосексуальности, она встречается у мужчин вдвое чаще, чем у женщин, а у гомосексуалов — на 39 % чаще, чем у обычных людей. Однако, в противоположность старым байкам, она не сопряжена ни с какими психическими и моральными нарушениями. Переучивать левшей не надо, они и так могут быть кем угодно, даже чемпионами мира по боксу и теннису.

Значит ли это, что общество готово или обязано принимать любые индивидуальные свойства, особенно если они генетически обусловлены? Ни в коем случае. Предположим, генетики открыли, что сексуальный маньяк Чикатило — жертва каких-то плохих генов (кстати, это вполне вероятно). Что от этого изменится? Никакое общество не может позволить сексуальному маньяку беспрепятственно удовлетворять свои желания, поскольку они опасны для окружающих. Когда научные знания это позволят, таких людей будут лечить, исправляя (если надо — принудительно), их «неправильные» гены. Пока такой возможности нет, потенциального Чикатило нужно надежно изолировать. А дальтоников и левшей никто не опасается.

Может быть это верно и относительно гомосексуалов? Социальное положение и статус любого сообщества зависят от гражданских и человеческих качеств составляющих его индивидов. Являются ли «голубые» мужчины и женщины полноценными членами общества? Соблюдают ли они свои гражданские обязанности? Каков их вклад в мировую культуру и цивилизацию? Что способствует и что мешает их социальной интеграции и творческой самореализации? Чтобы ответить на эти вопросы, придется обратиться к истории.

ЛЮДИ В ИСТОРИИ

Сексуальности, культуры и религии

Где бы мы ни встретили человеческие существа, они всегда удивляются другим людям.

Многие люди, не знающие истории и этнографии, убеждены в том, что однополая любовь — продукт социального и нравственного разложения общества, простые и «естественные» люди ее не знают. На самом деле это влечение и поведение встречается во всех человеческих обществах, однако разные культуры и религии оценивают и конструируют их по-разному. При количественном, статистическом обобщении отношения разных обществ к однополой любви, возникает картина, напоминающая шкалу Кинзи:

1. строго запрещают и наказывают;

2. осуждают;

3. относятся нейтрально;

4. допускают при определенных обстоятельствах;

5. допускают всегда;

6. предписывают при определенных обстоятельствах;

7. одобряют и поэтизируют.

Но статистические данные без качественного анализа бессмысленны. Одно и то же общество может в одних ситуациях категорически запрещать однополый секс, а в других одобрять и даже предписывать его. Для историка или антрополога существенны не столько сами по себе запреты и предписания, сколько их социокультурный контекст — чем они мотивированы и как они выполнялись.

Существует несколько наиболее распространенных типов однополых отношений.

1. Институционализированные (то есть официально принятые культурой и оформленные специальными ритуалами) разновозрастные отношения, чаще всего между взрослыми мужчинами и мальчиками — подростками.

2. Институционализированные отношения между взрослыми людьми, один из которых изменяет при этом свою половую/гендерную идентичность, одежду, род занятий и т.п.; то есть мужчина социально и символически как бы становится женщиной, и наоборот.

3. Институционализированные «профессиональные» отношения, связанные с выполнением определенной социальной или сакральной (религиозной) роли, делающей сексуальную связь с лицами собственного пола обязательными для него (например, священная храмовая проституция).

4. Равноправные и добровольные сексуально-эротические отношения, основанные на индивидуальном влечении людей друг к другу. Разные культуры имеют на этот счет разные представления и нормы, часто неодинаковые для разных социально-возрастных групп. Например, сексуальные игры и контакты между мальчиками-подростками считаются нормальным проявлением юношеской сексуальности, на них смотрят сквозь пальцы или даже одобрительно, а такое же поведение взрослых вызывает настороженность и осуждение.

5. Социально-неравные, иерархические отношения, когда человек более высокого социального статуса, обладающий властью или деньгами, сексуально эксплуатирует бедного и зависимого. Решающее значение имеет при этом не пол сексуального партнера (кто с кем спит), а сексуальная позиция (кто кого «трахает»); в равных отношениях это дело индивидуального вкуса.