Джозеф Морено - Включи свою внутреннюю музыку. Музыкальная терапия и психодрама Страница 5

В такого рода взаимодействии не просто слова дубля стимулируют протагониста проявить вербальную экспрессию. Скорее, полное их влияние зависит от того, как представлен этот вербальный стимул: важен градус эмоциональной интенсивности, ее объем, качество звука. Сказанные мягко, вяло, сухо, те же самые слова не достигнут желаемого эффекта.

Наблюдая наиболее динамичных и талантливых дублей в те годы в Нью-Йорке, я часто замечал, что в наиболее драматичных и эмоционально заряженных моментах дубли стараются отыскать любое доступное средство для дополнительного звукового усиления, чтобы прибавить энергии и силы своим словам. Они могут неожиданно топнуть ногой или случайно швырнуть складной стул вдоль психодраматической сцены, где резонанс звука очень высок, что создаст неожиданно резкий и грохочущий шум. Эти динамические звуковые стимулы, инстинктивно создаваемые дублем в пылу действия, в результате оказываются чем-то вроде подразумеваемого музыкального сопровождения. Стук топнувшей ноги или грохот стула, брошенного вдоль сцены, ничуть не меньше, чем музыкальные звуки ударных инструментов, служат добавлению энергии протагонисту, используя сцену в качестве барабана. Фактически совершенно круглую и сильно резонирующую традиционную деревянную психодраматическую сцену можно рассматривать как нечто вроде символического барабана. Передвигаясь на нем, участники, словно музыканты, сообщают этому барабану вибрацию и жизнь.

Я почувствовал, что если дубли, как мне казалось, непредумышленно ищут способ и пытаются создать звуковое усиление своей работе, подразумевающуюся символическую музыку, то нет причин не сделать следующий логический шаг и исследовать возможности целенаправленного введения реальной, живой музыки в психодраму. Из этих истоков родилась идея музыкальной психодрамы. Здесь следует отметить, что основная идея музыкального усиления для дубля применима не только в изменчивые, трудноуловимые моменты сессии, но в равной степени она может быть эффективна при поддержке мучительных ситуаций, таких, как выражение любви, боли или горя. В такие минуты, как будет рассказано и проиллюстрировано в дальнейшем, музыка может давать такой же эффект.

Раскрывая потенциал, присущий психодраматическому методу, становится возможным благодаря музыке реализовать в психодраме новые, еще большие возможности терапевтического воздействия к выгоде для тех, кому повезло участвовать в этом процессе.

Глава 3

Музыка в психодраме: основные процессы

Основное в музыкальной психодраме – это психодраматический музыкальный импровизационный ансамбль. Роль ансамбля состоит в том, чтобы в любой нужный момент создавать импровизационную музыку для поддержки широкого разнообразия эмоций. Эти эмоциональные состояния, выраженные музыкально, должны эффективно передаваться всем участникам психодрамы. И хотя диапазон человеческих эмоций очень велик, их музыкальная репрезентация может быть распределена по широкой и показательной шкале категорий. Такие эмоциональные категории могут включать в себя грусть, тревогу, ужас, радость, страх, умиротворение, ожидание, ностальгию, меланхолию и т. д.

Музыкальные средства для выражения этих видов основных эмоций широко используются в западной культуре. Медленный темп, мягкие долгие звуки и склонность к минорным модальностям часто ассоциируются с грустью и соответствующими интроспективными эмоциями, в то время как мажорные модальности, живой темп, короткие фразы и повышенная громкость – с позитивными и динамичными чувствами. Некоторые из этих элементов могут быть использованы при импровизации ансамбля в музыкальной психодраме, хотя чаще всего такая музыка – это совершенно свободная звуковая экспрессия без всякой модальности, тональности и других формальных музыкальных ограничений.

Для целей внутригрупповой коммуникации, раппорта и немедленного реагирования на действия директора группы импровизационный ансамбль, состоящий из участников группы, должен включать не больше чем шесть-восемь музыкантов. Чтобы достичь согласия касательно музыкальных средств для передачи чувств, группа должна работать совместно включая директора. Основной подход в работе ансамбля в целом заключается в совершенно свободной атональной импровизации, сфокусированной на транслировании нужных эмоций посредством эффективной звуковой экспрессии. Хотя мажорные и минорные модальности и могут случайно возникать, но никакого сознательного использования тональностей не должно быть задействовано. Наиболее эффективное музыкальное выражение достигается тогда, когда группа обучается акцентировать музыкальные характеристики различных эмоций, а не специфические музыкальные конструкции. Лучше всего ансамбль работает, если его составляют чувствительные участники психодраматической группы, чей уровень спонтанности и отсутствие подавления эмоций являются гораздо более важными условиями, чем предшествующее музыкальное образование или другие традиционно ценные музыкальные навыки.

Для импровизационного ансамбля можно выбрать самые разные инструменты, но все же существенно иметь определенное разнообразие музыкальных окрасок. Основными являются различные ударные инструменты, как настраиваемые, так и ненастраиваемые, обычно они включают металлофоны, которые могут быть настроены в пентатонике или в любом другом ладу, гонги, колокольчики, трещотки, барабаны, ксилофоны, тамбурины и другие инструменты, чтобы создать как можно более широкое разнообразие тембров (см. рисунок 1).

Даже высокопрофессиональный композитор испытывал бы сложности при сочинении музыки, если бы ему пришлось следовать четким разграничениям эмоций, если бы музыка прослушавалась бы отдельно от своего драматического контекста или программы. Например, существуют произведения программной музыки, связанные с определенным образным представлением, однако восприятие этих произведений может не соответствовать задумке композитора, если аудитория незнакома с программой, и вполне соответствует, если программа ей известна. Такими произведениями являются, например, «Лебединое озеро» Чайковского или «Влтава» Сметаны.

Подобным образом в музыкальной психодраме слушатель уже предрасположен эмоционально откликаться на музыку, ассоциируя ее с драматическим контекстом действия. Во время психодраматической сессии, когда музыка импровизируется с большой чувствительностью для поддержки драматически выраженного действия, она воспринимается протагонистом и другими участниками как точное выражение необходимого чувства.

Барабаны

Металлофоны

Гонги

Колокольчики

Треугольники

Тамбурины

Клавес

Маракас

Ксилофоны

Бар чаймс

Рис. 1. Музыкальные инструменты, предлагаемые для использования при музыкальной импровизации в психодраме

Импровизационный ансамбль не ограничивается инструментальными звуками, он может также использовать вокальные звуки, пение и напев мелодии. Повышение голоса может увеличить эмоциональное воздействие музыкального выражения гнева или хаоса, тогда как плачущие или стонущие звуки могут усилить остроту музыкального выражения печали. Все возможности звукового сопровождения, которые способен создать ансамбль, используются для выражения эмоций, для поддержки и ведения протагониста.

В отличие от уже сочиненной и записанной, живая и импровизационная музыка очень важна для достижения гибкости. Импровизированная музыка может соответствовать движению клиента от одного момента к другому и влиять на его постоянно меняющиеся чувства. Если сочиненная музыка уже известна клиенту, то она скорее вызовет у него повторение ранее испытанного эмоционального отклика, чем тот, который согласуется с его текущим эмоциональным состоянием. Поскольку импровизационная музыка не вызывает специфических ассоциаций с прошлым, то у нее есть возможность достичь наиболее глубокого и наиболее спонтанного эмоционального уровня клиента.

В индивидуальной терапии или в терапии малых групп музыкальный терапевт может эффективно использовать импровизацию для повышения степени невербальной коммуникации. Например, подход Нордоффа и Роббинса (Nordoff & Robbins, 1977) сосредоточен на клавишной импровизации с целью инициировать и поддержать коммуникацию с детьми, страдающими аутизмом и эмоциональными расстройствами. Однако этому походу свойственны некоторые практические трудности. Многие терапевты, компетентные в других музыкальных областях, могут не обладать такими навыками клавишной импровизации, которые были бы достаточны для эффективного использования этого подхода, не говоря о том, что эти возможности абсолютно недоступны для терапевтов без музыкального образования. Эти обстоятельства становятся еще более значимы при попытке адаптировать принципы подхода Нордоффа – Роббинса для работы с клиентами в групповой терапии.