Алексей Чертков - Почему это страшно Страница 11

Далеко не всегда религия убивает прямо. Гораздо чаще люди становятся жертвами всевозможных религиозных суеверий, надежд на помощь божию.

В Киеве жил сектантский пресвитер Владимир Бойко. У него был сын Алик. Когда Алику исполнилось два года, он тяжело заболел. Если бы родители мальчика не были верующими, они наверняка обратились бы к врачам, и, надо думать, врачи спасли бы Алика.

Но Владимир Бойко верил, что только бог может спасти больного сына. Он категорически отказался лечить малыша, так как верил в силу одного лекарства — молитв. И Алику мер.

А кто убил Марию Петраш из города Галича, Ивано-Франковской области? Мать уговорила ее бросить школу, стать сектанткой. Мария заболела туберкулезом, но отказалась от лечения и умерла.

Защитники религии будут отрицать свою вину. Они скажут, что Алика и Марию никто не убивал. Они умерли сами, бог их взял к себе.

Полно лицемерить! Конечно, этих детей не душили полотенцем и не рубили топором. Но темные, сбитые с толку религией люди не дали их лечить, довели до смерти.

Не всегда надо винить рядовых верующих. Некоторые из них настолько невежественны и привыкли думать только так, как учит церковь, что с них просто спросить нечего. Представь себе, малограмотному человеку изо дня в день внушают, что все совершается по воле бога, без его приказа даже волос не упадет с головы человека, внушают, что болезни посылаются богом в наказание за грехи. Раз так, то нужно покорно склонить голову и терпеть, терпеть без конца. Бог, говорят проповедники, хозяин жизни, он ее дал, они возьмет ее, когда ему будет угодно.

Когда я был священником, меня не раз приглашали к больным.

Бывало, поинтересуешься:

— Скажите, чем вы больны?

— Не знаю, — отвечает.

— А что врачи говорят?

— Мы их не вызываем.

— Почему?

— А зачем они мне? Я верю в бога, он мне поможет. Если же ему не угодно, все равно люди ничего не сделают…

А купание в «святых источниках», целование икон, изнурительные посты…

Сами ли верующие выдумали это? Нет. Веками церковь внушала им, что помощь в несчастьях, и особенно в болезнях, можно ждать только от бога. Как нелепо выглядят такие «лекарства» в наши дни! Какой огромный вред причиняют они людям!

В этом отношении очень показательны духовные семинарии. Там жизнь построена на строгом выполнении всех требований религии. Соблюдаются все посты, семинаристы много молятся, изучают богословие. И именно там люди часто сходят с ума.

Такой случай был у нас, когда я учился в Московской духовной семинарии. Одного семинариста увезли в дом умалишенных в припадке буйного помешательства. Было несколько случаев, когда семинаристы начинали заговариваться.

В Ленинградской семинарии один ее воспитанник — Дидковский — вначале усердно молился и целовал иконы. А потом довел себя до такого состояния, что вместо икон начал целовать вывески и объявления.

Кто же виноват во всем этом? Истинный виновник гибели и страданий многих людей — религия и ее служители.

Я рассказал об этом не для того, чтобы ты возненавидел верующих, чуждался их. Нет! Не забывай, что многие из них не виноваты в том, что их воспитали в таких правилах.

Ненавидеть следует не верующих — они в большинстве своем несчастные люди. Религиозность не вина, а беда их.

Ненавидеть нужно религию. Это она делает человека несчастным, калечит его духовно и физически.

Вот почему мы говорим, что религия — наш враг, и боремся с ней.

Ты знаешь страшные сказки? О Бабе-яге, о Змее Горыныче, о Кощее Бессмертном? Помнишь, как ты испугался, когда услышал такую сказку первый раз? Наверное, и в комнате один боялся остаться, ив темный коридор носа не высовывал. Еще бы, а вдруг налетит Баба-яга и утащит в страшное мертвое царство…

Теперь ты вырос и, конечно, знаешь, что ни Бабы-яги, ни Кощея на свете нет. Но тогда ты был совсем маленький, даже в школу не ходил, и Баба-яга пугала тебя.

Так и рассказы старших о боге, который все видит и за все наказывает, рассказы о страшных мучениях в аду, о нечистой силе, которая со всех сторон окружает человека и ждет случая навредить ему, нагоняют на ребенка страх. Страх усиливается оттого, что малыш не видит этих сил. Одно дело — явный враг. С ним можно бороться, если надо, даже подраться. Совсем иное дело, например, черт. Попробуй отлупи его! Черта никто не видит, а он, как говорят старшие, все время следит за людьми.

Я вспоминаю свое детство… Моя мама почему-то ужасно боялась покойников. Она рассказывала мне разные страшные истории про мертвецов, которые будто могут шевелиться, вставать, являться людям, пугать их. Говорила, что, когда в комнате темно, ей кажутся покойники. Особенно при лунном свете.

Не знаю, на самом деле маме мерещились мертвецы или она просто пугала меня, но я поверил… Я боялся входить втемную комнату, ни за что вечером не оставался один в квартире, боялся подниматься вечером по неосвещенной лестнице.

Долго не мог я отрешиться от этого глупого суеверного страха.

Я знаю, очень многие дети, растущие в верующих семьях, переживают тяжелые минуты, потому что боятся таинственного, потустороннего мира.

Но если человек с детства всего боится, что будет с ним дальше? Каким он вырастет? Трусливым, боящимся каждого куста, неуверенным в своих силах.

Религия вселяет в душу не только страх. Она гасит всякую любознательность. Ребенок старается понять непонятное, познать неведомое, а ему на каждом шагу твердят:

— Так устроено богом! Так богу угодно! Не нам раскрывать божьи тайны. Это грех!

Так маленький человек постепенно отучается думать, искать, все принимает на веру.

А церковникам это на руку. Потому что религия боится разума. Ясный ум, знания убивают веру в бога. Эту мысль великий русский писатель Лев Николаевич Толстой тонко раскрыл в разговоре матери с маленьким сыном.

«Мальчик. Отчего это няня нынче нарядилась и на меня надела вот новую рубашечку?

Мать. А оттого, что нынче праздник, и мы пойдем в церковь.

Мальчик. Какой праздник?

Мать. Вознесенье.

Мальчик. Что значит вознесенье?

Мать. Значит то, что господь Иисус Христос вознесся на небо.

Мальчик. Что значит вознесся?

Мать. Значит полетел.

Мальчик. Как же он полетел: на крыльях?

Мать. Не на крыльях, а просто полетел, потому что он бог, и бог все может.

Мальчик. Ну, а куда же он полетел? Мне папа говорил, что небо только кажется, а что там нет ничего, что там звезды, и за звездами еще звезды, и небу нет конца. Куда же он полетел?

Мать (улыбается). Всего нельзя понять, надо верить.

Мальчик. Чему?

Мать. Тому, что говорят старшие.

Мальчик. А ты сама мне говорила, что когда я сказал, что кто-нибудь помрет оттого, что просыпали соль, ты мне сказала, что не надо верить глупостям.

Мать. Глупостям не надо верить.

Мальчик. А по чем же я узнаю, что глупости, а что не глупости?

Мать. Потому что надо верить настоящей вере, а не глупостям.

Мальчик. А какая же настоящая вера?

Мать. Наша вера. (Про себя.) Кажется, я говорю глупости. Так поди, скажи папе, что мы идем, и надень шарф.

Мальчик. А после обедни будет шоколад?»

Видишь, как убивается пытливость?

Раз, другой, третий… десятый… И мальчик перестанет интересоваться, привыкнет всему верить, не допытываясь, отчего да почему. А это скверно! Это значит, что он никогда не будет творцом, исследователем, создателем чего-то нового.

И так во всем. «Начало мудрости — страх господень!» — написано в библии.

Страх… Он лежит в основе религии. Вез него религия ничто. «Отнимите у христианина страх перед адом, — писал французский философ-просветитель Дидро, — и вы отнимете у него веру».

Многие религиозные люди боялись бороться за лучшее будущее, бороться против угнетателей, ибо им внушали, что эти порядки установлены богом и выступать против — великий грех.

Подумай, смог бы наш народ совершить Октябрьскую революцию, если бы он боялся бога? Добились бы мы успехов в строительстве новой жизни, если бы надеялись на помощь бога?

«Человек, воспитанный в духе религии, — писал Емельян Ярославский, — становится неспособным к борьбе за переустройство мира».

Тебе и твоим сверстникам строить новую жизнь. Вам жить при коммунизме. Так растите образованными, смелыми, решительными, волевыми людьми!

Ты, конечно, помнишь, какая беда стряслась с Родькой Гуляевым, героем повести Тендрякова «Чудотворная». Бабка и другие верующие старухи объявили его святым, праведником, насильно крест надели, молиться заставляли. Родька тяжело переживал все это! Ему казалось, что весь мир перевернулся, все вокруг изменилось. И не с кем Родьке поделиться своим горем, своими сомнениями. Он боится сказать правду, стыдится товарищей, учительницы. «И чем веселее день, тем тяжелее на душе у Родьки. Под рубашкой, под выцветшим пионерским галстуком жжет кожу на груди медный крестик. Сиди на уроках и помни, что ни у кого из ребят нет его… Играй на переменках, помни — если будешь возиться, чтобы не расстегнулась рубаха: увидят — засмеют…»