Сопротивление и покорность - Дитрих Бонхеффер Страница 20

дом сей,

поручаю Тебе свое тело и душу.

Бог мой, да славится Твое святое имя.

Аминь.

* * *

День один говорит другому,

что жизнь моя есть странствие

к великой вечности.

О вечность, ты прекрасна,

пусть сердце мое привыкнет к тебе;

мой дом родной – не от сего времени.

Терстееген

Молитва в большой беде

Господь Бог,

великое несчастье обрушилось на меня.

Заботы душат меня.

Я в растерянности.

Смилуйся, Боже, и помоги.

Дай силы снести бремя, возложенное Тобой.

Не дай страху овладеть мною,

позаботься отечески о моих близких,

о жене и детях.

Милосердный Бог, прости мне все грехи,

соделанные мной пред Тобой

и людьми,

Я доверяю Твоей милости и отдаю жизнь свою

в Твои руки.

Соделай со мной все, что Ты хочешь

и что есть благо для меня.

В жизни или смерти я с Тобой,

а Ты со мной, мой Бог.

Господь, я ожидаю Спасения

и Твоего Царства.

Аминь.

* * *

Где бы ни был христианин,

он должен всегда быть мужественным

и бесстрашным.

Даже пред лицом смерти

его мужество не должно

оставлять его.

Ведь смерть не способна убить нас,

она вырвет дух наш

из многих тысяч бедствий,

замкнет врата горьким страданиям

и продолжит путь, которым можно

прийти к небесным радостям.

Пауль Герхардт

20.11.43

…Не беспокойся, если я на Рождество буду вынужден еще сидеть в этой дыре. Я, честно говоря, не боюсь этого. Рождество христианин может справить и в тюрьме – легче, во всяком случае, чем семейные праздники. Я очень благодарен тебе за то, что ты подал прошение о свидании. Думаю, что сейчас разрешение будет дано без всяких осложнений. Я вообще-то не рискнул бы попросить тебя об этом. Ну а то, что ты сделал это по собственной инициативе, мне еще приятнее. Я очень надеюсь, что это действительно удастся! Но, знаешь, если даже будет отказ, то все-таки останется радость от того, что ты сделал попытку, да злость кое на кого из-за задержки процесса станет еще больше, что также не повредит. (Мне иногда кажется, что я еще недостаточно зол из-за всего дела!) Тогда уж придется проглотить и эту горькую пилюлю – к этому ведь мы в последнее время постепенно привыкаем. Я рад, что видел тебя в момент ареста, и не забуду этого…

Вот еще кое-какие сведения о моей внешней жизни. Мы встаем в одно и то же время, день продолжается до 20 часов, я просиживаю штаны, а ты стаптываешь подметки. Читаю ФБ и «Райх»; познакомился с несколькими очень милыми людьми. Ежедневно меня выводят одного на получасовую прогулку. Вечерами меня заботливо лечат в больничке от ревматизма, правда безуспешно. Раз в 8 дней я получаю от вас восхитительно вкусные вещи. Очень тебе благодарен за все, и за сигары, и за сигареты, присланные из поездки! Только бы вы были сыты! Ты не голодаешь? Это было бы ужасно! У меня есть все, не хватает только вас. Мне бы хотелось сыграть с тобой соль-минорную сонату и спеть кое-что из Шютца, и послушать 69-й и 46-й псалмы в твоем исполнении. Это твой коронный номер!

Камеру мою убирают. При этом я могу дать уборщику немного поесть. Одного сегодня приговорили к смерти. На меня это сильно подействовало. За 7 с половиной месяцев замечаешь, какие тяжелые последствия могут быть у мелких глупостей. Длительное лишение свободы действует, как мне кажется, на большинство людей деморализующе во всех отношениях. Я продумал другую систему наказаний, принцип которой таков: выбирать для виновника наказание из той сферы, в какой он нагрешил. Например, за «самовольную отлучку» – лишение увольнения и т. п., за «ношение чужих орденов» – устрожение службы на фронте; за «кражу у товарищей» – временное ношение «клейма» вора; за «спекуляцию продуктами питания» – ограничение рациона и т. д. Почему, вообще говоря, в ветхозаветном Законе нет наказаний лишением свободы?

21.11.43

Сегодня день поминовения умерших… Потом начнется Адвент, о котором у нас столько чудесных воспоминаний… Тюремная камера, надо сказать, подходящее место для сравнения с тем, что происходит во время Адвента; ждешь, надеешься, делаешь то да се (в конечном счете чепуху), а дверь заперта и открывается только снаружи. Это мне просто пришло в голову, не думай, что здесь много думают о символах! Но о двух вещах, которые, наверное, покажутся тебе странными, я должен рассказать: 1) мне очень не хватает общения за столом; всякое удовольствие от вещей, которые я получаю от вас, превращается для меня здесь в воспоминание о том, как мы вместе ели. Не потому ли застольное общение есть такая существенная часть жизни, что оно представляет собой реальность Царства Бога? 2) Я воспринял указание Лютера «осенять себя крестом» за утренней и вечерней молитвой само собой как какую-то помощь. В этом кроется нечто объективное, необходимое именно здесь. Не пугайся! Я выйду отсюда наверняка не как «homo religiosus», напротив, мое недоверие и мой страх перед «религиозностью» здесь еще выросли. То, что израильтяне никогда не произносили имени Бога, заставляет меня постоянно задумываться над этим, и я все лучше понимаю это.

…С большим интересом читаю теперь Тертуллиана, Киприана и других отцов Церкви! Они в чем-то более актуальны, чем реформаторы, а к тому же могут служить основой для диалога между протестантами и католиками.

…Надо сказать, что я чисто с юридической точки зрения исключаю возможность признания меня виновным.

22.11.43

Скажи, как тебе с твоей готовностью проглатывать несправедливые замечания… удается ладить с людьми в армии? Я здесь уже несколько раз набрасывался на тех, кто позволяет себе малейшую невоспитанность, причем это их так ошарашивало, что с тех пор они были как шелковые. Мне это доставляет немалое удовольствие; но я отдаю себе отчет в том, что дело, в сущности, заключается в совершенно невозможной чувствительности, преодолеть которую я едва ли смогу… Я просто теряю самообладание, наблюдая, как на абсолютно беззащитных людей обрушиваются с бранью без всякого повода. Эти подонки-мучители, которые срывают на них свою злость и которые есть повсюду, в состоянии привести меня на несколько часов в бешенство.

…«Новая песнь», которую я получил лишь пару дней назад, будит во мне массу чудных воспоминаний! – Видишь, мне постоянно что-то приходит на ум, что