Жил ли апостол Петр? - Артур Древс Страница 6

Вообще, замечательный человек — этот Петр! Больного он исцеляет (5, 15) даже просто своею... тенью. Когда его вместе с остальными апо­столами сажают в тюрьму, то ангел ночью отворяет им двери темницы, и они спокойно, как прежде, проповедуют в храме свое учение об Иисусе. Когда же затем их снова арестовывают и приводят в синедрион (вер­ховное судилище), то Петр опять держит одну из своих пресловутых речей, при чем в свидетели в пользу воскресения Иисуса приводит (!) не только себя самого и прочих учеников, но даже святого духа (5, 17 сл.). Этим он дает повод и удобный случай мудрому Гамалиилу проявить как свою пророческую силу, так и полное невежество в обла­сти истории, так как этот Гамилиил говорит о Февде, как о недавно появившемся мятежнике, тогда как Февда на самом деле только десять лет спустя, при императоре Клавдии, сыграл свою повстаническую роль против Рима; он же (Гамилиил) заставляет выступить после Февды Иуду Галилеянина, который, в действительности, поднял восстание раньше, еще за сорок лет до этого (5, 36 сл.)[18]. Больше того, на этот раз ученики делаются такими храбрыми, что ни во что не ставят палоч­ные удары за свои речи «о имени Иисуса», даже радуются своим муче­ниям и не перестают в храме и по домам учить и благовествовать об Иисусе христе (5, 40 сл.)[19].

Теперь проповедь евангелия пользуется успехом даже в Самарии. в этой местности, которую так сильно ненавидели иудеи за ее идоло­поклонство. Симон Волхв, который увлекал всех, называя себя «вели­кой силой божией» и изумлял народ своими волхованиями, — этот Симон принимает новую, веру, а Петр и Иоанн, ранее крестившие ново­обращенных только во имя господа Иисуса, крестят их во имя духа святого.

При этом Петр порицает Симона за то, что последний просит наде­лить его властью — так же просто, а именно: простым возложением рук», сообщать другим духа святого, — и за это предлагает ему (Петру) деньги (8, 4 сл.). Затем Петр продолжает свою деятельность в качестве исцели­теля, а дух святой, невидимому, частенько покидавший его раньше, продолжает далее пребывать с ним. В Иоппии он пробуждает умершую Тавифу, умевшую изготовлять такие красивые рубашки и платья; правда, он делает это, следуя прославленному примеру или образцу воскрешения дочери Иаира Иисусом. «Тавифа», — говорят нам, — значит: «Серна», Однако, мы имеем полное основание, предполагать, что это имя просто позаимствовано из «Талифа куми» («Девица, встань»), — из того обращения, которым, по свид. Марка, Иисус пробуждает от смерти дочь Иаира, и что, значит, также эта история целиком является малень­ким, так называемым «благочестивым» обманом (9, 32 сл.)[20].

Далее следует история с сотником Корнилием. Этому благочести­вому и богобоязненному мужу ангел во сне приказывает вызвать к себе Петра. Посланные застают последнего только что пережившим чудесное видение, которое он имел на крыше своего дома, ведут его к язычнику сотнику, здесь он снова произносит одну из своих славных речей, вб время которой дух святой сходит на всех слушателей, больше того, к великому изумлению верующих иудеев, даже на некрещенных язычни­ков, что проявляется у них в том, что они говорят языками и славят бога. После этого Петр спешит их окрестить. Однако, ему приходится отчитываться перед апостолами и братьями в Иудее в том, что он посе­щал людей необрезанных и ел вместе с ними. Когда же он рассказал им, как происходило дело, они успокаиваются и прославляют бога за то, «что отныне и язычникам дано «покаяние в жизнь» (10 и 11). Что мы и в этом рассказе имеем дело опять-таки только с вымыслом, это следует также из того, что он написан в подражание ветхозаветной истории Ионы (Иона, 1 и 2)[21]. Там этот пророк получает повеление от бога — Яхве идти с проповедью к язычникам в Ниневию, но сначала отказы­вается , а затем чудо заставляет его исполнить волю божию. Здесь (в Деяниях) Петр в исступленном состоянии отказывается есть спущен­ных к нему с неба диких животных, но глас свыше тотчас же заставляет его сделать это, т. е. есть, — предварительное указание, как ему вести себя по отношению к язычнику — сотнику. Отец Петра у синоптиков носит имя Ионы![22]

Ну, а на этот раз Петру приходится совсем туго. Царь Ирод при­казывает его арестовать и бросить в темницу, где он (Петр) держится под бдительным надзором, очевидно для того, чтобы ангел не осво­бодил его вторично. Но царь не посоветовался предварительно с анге­лом. Ночью является этот ангел, ударом в бок пробуждает спящего Петра и приказывает ему встать. И вот, тотчас спадают с рук Петра оковы и он, одевшись, совершенно спокойно проходит с ангелом через посты часовых на свободу. Железные ворота темницы сами собой отворяются перед ними обоими. Петр же, придя в себя от вполне законного изумления, спешит в дом Марии, матери Иоанна-Марка, где собравшиеся в большом числе верующие пребывали в молитве, и, вдруг, замеченный прежде всего служанкой, появляется среди них. Видно, он хорошо научился у своего учителя, как следует делать это. Вся эта детски-наивная история, совершенно очевидно, является простым и неумным подражанием истории воскресения Иисуса и его явления («женам мироносицам», Марии и...) ученикам, а вместе с тем она восходит также к той известной истории в «Метаморфозах» Овидия, где рыбак Ацет за свою приверженность к новому богу — Дионису бросается в темницу, но чудесно освобождается оттуда своим божеством[23].

Явлением Иисуса своим поклонникам, вернее, замечанием, что он предварит их в Галилее, и повелением сообщить об этом ученикам пре­рывается или заканчивается в евангелиях изображение его жизни. И в Деяниях Петр говорит собравшимся: «уведомьте о сем Иакова и братьев». «Потом, — читаем мы далее, — вышедши, пошел в другое место» (12, 17). По-видимому, у автора Деяний после того, как он свое «житие» Петра в главных моментах списал с «истории» Иисуса, точно так же иссяк материал, как и у автора Маркова евангелия после того, как последний, придерживаясь «жизни» Моисея, Илии и Елисея, изложил «историю» Иисуса. Ведь дальше в Деяниях о Петре идет речь только однажды, а именно, по поводу собора апостолов (в 53 году?), где он опять первым берет слово, ссылаясь на сотника Корнилия, претендует на славу основоположника проповеди