Евгений Аринин - Религиоведение [учебное пособие для студентов ВУЗов] Страница 60

Поляризовались атеистическое и позитивистско-феноменологическое направления, первое из которых стремилось к выявлению, разоблачению и искоренению верований во всех их («отмирающих») формах и утверждения истинного научно-атеистического учения о мире. Религиовед здесь виделся как воинствующий атеист, активный проводник рационализма и идеалов социальной справедливости.

Второе видело необходимость выявления за религиозными (теологическими) феноменами их объективных антропологических и социальных функций, выводимых из научно объясняемых оснований — социологических, философских, психологических, исторических и т. п. Религия (теология) здесь тоже расколдовывалась языком науки. Религиовед виделся как проповедник гуманизма и либеральных ценностей, прежде всего свободы совести, честный противник не столько теизма, сколько клерикализма, как «мракобесия», «фанатизма», нестрогости, псевдонаучности и ангажированности. Религиовед здесь прежде всего скептик, утверждающий возможность множественного истолкования действительности при безусловном признании только за наукой права на подлинное «объяснение», в то время как религии (как и мифологии) приписывалась роль метафорического, символического «понимания» той же самой реальности.

Сегодня все больше утверждается академическая, «диалогическая», герменевтическая «ипостась», где верующий или неверующий исследователь в равной мере понимают и принимают таинственность, глубину и «вечность» проблемы бытия человека в мироздании, смысла его жизни, соотносительность и символичность любых форм выражения этой проблемы, включая и собственно научные. Религиоведом может быть исследователь, способный сочувствовать исследуемому феномену, «вжиться» в «иную» духовную вселенную, готовый принять ее и понять как «изнутри», так и «снаружи», не опускаясь в донаучную апологетическую мифологию сектоведения, но и не претендуя на высокомерное сциентистское всеведение. Религиоведение здесь поднимается на аристотелевский уровень некоей особой метатеологии, метафилософии и мета-науки — фундаментально-универсального понимания оснований действительности как таковой.

Конкретные религии здесь выступают как многообразные феномены встречи индивида и Сакрального; неповторимо личностные, уникальные, и всеобще-объективные, универсальные, когда «чужое» — это «иное свое», когда «свое» не отменяет «иного», ибо только через «иное» можно лучше и глубже понять «свое». Здесь есть повод для искреннего диалога и взаимопонимания светского гуманиста и верующего той или иной конфессии. Прекрасно об этом пишет Антоний, митрополит Сурожский.

М. Мюллер, «отец» современного религиоведения, писал, что «кто знает только одну религию, тот не знает ни одной». А. Мень является великолепным примером такого «понимающего» религиоведения. Понимание здесь не противопоставляется объяснению, но вступает с ним в диалог, дающий подлинное просвещение, синтез внешнего и внутреннего истолкования. «Просвещение» не может иметь целью миссионерское «обращение» любой ценой, иначе система образования неизбежно превратится в поле межконфессиональных битв. Религиоведение сегодня — это область не миссионерства, прозелитизма, разоблачительства или десакрализации святынь, но школа серьезного, глубокого и фундаментального диалога об основах бытия и воспитания терпимости. Диалог всегда предполагает не только различие и противостояние «своего» и «иного», но и возможность самоизменения, прорыва в духовном развитии, отказа каждой из сторон от тех своих «убеждений», которые оказываются только «предубеждениями».

Сегодня обретает новое дыхание фундаментализм и эксклюзивизм всех мировоззренческих форм, усиливающий общую напряженность в обществе. Вновь слышны утверждения одной стороны, что религию могут изучать и преподавать только верующие, или даже только духовенство, тогда как другая, хоть сегодня и относительно молчаливая, сторона убеждена, что — только ученые, внеконфессиональные преподаватели-религиоведы. В этих условиях общественной стабильности и демократическим ценностям будет соответствовать третья, современная «диалогическая» модель понимания религиоведения и его соотношения с теологией, абсолютная необходимость «интеллигентности» этих отношений, без которой самая возвышенная религиозность легко превращается в нетерпимость, мракобесие и фанатизм.

Приложение: 100 определений религии

Номинальные дефиниции

1. Религия, рассматриваемая в ее отношении к обществу, которое бывает или общим, или частным, может быть тоже разделена на два рода, именно: религия человека и религия гражданина. Первая — без храмов, без алтарей, без обрядов, ограниченная чисто внутренним почитанием всевышнего Бога и вечными обязанностями морального свойства, — составляет чистую и простую религию Евангелия, истинный теизм... Другая, введенная в одной стране, дает ее богов, ее специальных патронов — покровителей; она имеет свои догматы, свои обряды, свой внешний культ, установленный законом; исключая единственную нацию, которая ей следует, все для нее неверные, чужие, варвары... (Ж.-Ж. Руссо){790}

2. Слово «религия» — слово, которым до недавнего времени в глазах огромного большинства охватывалась вся духовная жизнь, и потому только грубый материализм может нападать на сущность этой, к счастью вечной, потребности нашей природы. Нет ничего более вредного, чем вошедшие в привычку нормы языка, из-за которых отсутствие религиозности смешивается с отказом от присоединения к тому или иному верованию. Человек, всерьез относящийся к жизни и использующий свою деятельность на достижение какой-либо благородной цели, — это человек религиозный... Для огромного большинства людей установленная религия есть единственная форма сопричастности культу идеала. ...Религия, будучи неотъемлемой частью человеческой природы, является в своей сущности истинной... религия — запечатленный в душе человека явственный знак его высшего предназначения... скрывающееся в нас представление о божественном мире. (Э. Ренан){791}

3. Определение того, что «есть» религия, не может быть дано в начале исследования такого типа, каким является наше, оно может быть дано только в его конце. Однако нас здесь вообще интересует не «сущность» религии, а условия и взаимодействия совместной деятельности определенного типа, понимание которой возможно, только исходя из субъективных переживаний, представлений, целей отдельного человека из «смысла» деятельности, так как внешний ее характер чрезвычайно многообразен. (М. Вебер){792}

4. ...мы... обычно употребляем термин «религия» в четырех довольно разных значениях... Во-первых, в значении личной набожности... Во-вторых, и в-третьих ...открытой системы верований, или обычаев, или ценностей, или чего-то подобного. Такая система имеет протяженность во времени, определенное отношение к пространству, связана с определенной общиной и специфична. Эта система может рассматриваться как идеальное, или как эмпирическое, историческое и социальное явление. ... Четвертое отличает религию от других аспектов человеческой жизни, таких как искусство или экономика. (W.C. Smith){793}

5. Религия — понятие, используемое для обозначения:

1) класса всех религий;

2) общей сущности всех феноменов, относимых обычно к «религиозным»;

3) трансцендентного или посюстороннего идеала, проявлением которого являются основные религии;

4) человеческой религиозности как образа жизни, который может сопровождаться или не сопровождаться вероисповедальной системой и культовой практикой. (The Wordsworth Dictionary of Beliefs & Religions){794}

6. Можно, конечно, предпринять сугубо теоретическое исследование на хрестоматийную тему «Что такое религия?». Однако, как известно, религии «вообще» не существует, как и нет «вообще» верующего, имеются конкретные конфессии, церкви («исторические религии») и их последователи, отношения между которыми, кстати сказать, особой теплотой, как правило, не отличаются. «Религия» же — это абстракция, рабочий инструмент теоретического анализа. Тем самым рассуждения о религии как таковой способны зафиксировать лишь весьма примитивные и плоские суждения, которые, сохраняя видимость универсальности, едва ли помогут объяснить конкретные перипетии нашего свихнувшегося бытия. ...Религия, вера в Бога — это неотъемлемый и исторически закономерный компонент человеческой культуры, особая «наука жизни», удовлетворяющая фундаментальные потребности общества и личности. (Л. Н. Митрохин){795}

Реальные, или содержательные, дефиниции

А-1