Андрей Лазаренков - Партия, которую создал Иисус Страница 9

   Помимо перечисленных нами основных партий — саддукеев, ессеев, фарисеев, зелотов и сикариев — существовало множество других более мелких сект и группировок (в Талмуде утверждается, что их было двадцать четыре {28}), и все они соперничали друг с другом, стремясь доказать, что именно их учение является истиной в последней инстанции.

   А что же римские власти? Как они относились к бурной политической и религиозной жизни своих иудейских подданных? Как ни странно, вполне терпимо. За исключением тех немногих группировок, которые исповедовали откровенно экстремистские взгляды, все остальные партии и секты в своей деятельности не встречали сколько-нибудь серьёзных препятствий. В этом отношении Иудея представляла собой единственное исключение во всей необъятной Римской империи. Нигде больше, даже в самом Риме, населению не разрешалось создавать никакие общественные организации, даже такие, казалось бы, далёкие от политики, как литературные кружки, кассы взаимопомощи и т.п. Императорская власть, которой всюду мерещились призраки заговоров и мятежей, была уверена, что за этими невинными с виду союзами могут скрываться гораздо более опасные для неё сборища. Уже Юлий Цезарь, а вслед за ним и Август распустили «все коллегии, за исключением самых древних» {29}. Позднейшие императоры заходили в своей подозрительности ещё дальше. Известен случай, когда император Траян не разрешил городским властям Никомедии, сильно страдавшей от пожаров, организовать добровольную пожарную команду из 150 человек, мотивируя свой отказ тем, что такая организация рано или поздно превратится в прикрытие для заговорщиков {30}.

   На этом тусклом фоне общественная жизнь Палестины выглядела гораздо привлекательней. Потворство римских властей еврейским политическим и религиозным партиям доходило до того, что император Август даже предписал своим наместникам в Азии не применять к евреям суровые римские законы, касающиеся собраний и ассоциаций {31}, — поразительная уступка, если вспомнить, что ничего подобного нигде в империи больше не было и быть не могло! 

   Но чем же палестинские евреи заслужили такую необычайную благосклонность со стороны высшего начальства, если были отнюдь не самыми законопослушными подданными Римской империи? Как ни трудно в это поверить, именно своим бунтарским духом! Исторический опыт всех стран неопровержимо свидетельствует, что больше прав и привилегий всегда имеют не самые покорные, послушные и безответные народы, а, наоборот, наиболее мятежные и несгибаемые из них. Примеров подобного рода можно привести великое множество, но мы, экономя время и место, рассмотрим лишь один, наиболее близкий нам и понятный: события в Чечне.[9]

   В 1994 году чеченцы подняли вооружённое восстание против центральной власти, переросшее вскоре в полномасштабную войну с правительственными войсками, и оказали такое яростное сопротивление, что в Москве, не зная, как поскорее покончить с этим делом, готовы были идти на любые уступки. То объявляли раз за разом полную амнистию всем боевикам, решившим сложить оружие (к т.н. «русским экстремистам» российская Фемида всегда гораздо непреклоннее!), то руками генерала Лебедя подписывали «похабный» мир в Хасавюрте, то согласились, наконец, чтобы мятежную республику возглавил не кто иной, как Ахмад Кадыров, соратник Джохара Дудаева, один из активнейших лидеров чеченского сопротивления. По словам небезызвестного Ахмеда Закаева, было время, когда Кадыров «открыто, на всю Чечню говорил: если каждый чеченец убьёт 150 русских, то проблема России будет решена. Ибо русских сто пятьдесят миллионов, а нас полтора миллиона. Сегодня Кадыров — самый любимый и близкий друг Путина» {32}.

   И это ещё не всё! После своего «умиротворения» Чечня получила от Москвы такие привилегии, которые и не снились остальным субъектам Федерации. В отличие от всех других российских регионов, Чечне было разрешено фактически вообще не платить налоги. Деньги от продажи чеченской нефти, минуя федеральный бюджет, прямиком шли в карман чеченского правительства. При этом средства из федерального бюджета исправно перечислялись на восстановление Чечни.

   Вот такая, понимаешь, арифметика... Хотя, как иначе? За удовольствие  видеть мятежную Ичкерию в составе Российской Федерации надо платить и платить!

   Поэтому нет ничего удивительного в том, что и во времена Иисуса непокорные и постоянно бунтовавшие иудеи пользовались, в отличие от всего остального населения Римской империи, определёнными привилегиями и, в частности, имели право создавать политические и религиозные организации. Римляне, беспощадно подавляя непримиримую оппозицию в лице зелотов и сикариев, сквозь пальцы смотрели на существование тех партий и группировок, которые не выступали открыто против их владычества, а занимались в основном религиозными спорами. Оккупанты прекрасно понимали, что запреты и гонения приведут лишь к радикализации этих партий и, чтобы не создавать себе дополнительную головную боль, старались без особой нужды еврейское население не раздражать. Что же касается религиозных споров, то римляне считали это неопасным занятием. «Пожалуйста, — говорили они, — болтайте кто что хочет, только законы соблюдайте!» Будучи сами фактически безбожниками, давным-давно потерявшими веру в своих древних богов, римляне соглашались терпеть странное и непонятное иудейское религиозное рвение при условии, что это не повредит их господству в Палестине.

    Завершая обзор эпохи, в которую жил и действовал Иисус, мы должны признать, что она была отнюдь не идиллической. Произвол и злоупотребления римских чиновников, почти непрерывные заговоры и мятежи, кровавые расправы без суда и следствия, ожесточённая борьба партий, ужасы индивидуального террора, яростные религиозные споры  —  вот что составляло повседневную жизнь Иудеи в I в. н. э. И вот в этой суровой, трагической обстановке и предстояло начать Иисусу из Назарета свою общественную деятельность.

Глава 5

«ПАРТИЯ» ИИСУСА

...Экзальтацией дышат предписания, которые, как полагают, Иисус давал своим ученикам. Снисходительный к посторонним, довольствуясь иногда полуприверженностью, по отношению к своим он обнаруживает крайнюю суровость. Это как бы «орден», основанный на самых строгих правилах.

Вера по существу партийна. Кто не за Христа, тот против Христа.

Партия — это тебе не какое-нибудь добропорядочное, мещанское, коммерческое предприятие!

   Как было отмечено в предыдущей главе, ожесточённая борьба партий составляла характернейшую черту общественной жизни Палестины I в. н. э. Это было время, когда множество молодых энергичных людей, не дожидаясь сверхъестественного спасения от Мессии, пытались собственными силами приблизить наступление Царства Божия. Одни из них в поисках истины становились учениками знаменитых раввинов —  авторитетных толкователей Торы, другие пополняли ряды радикальных националистических группировок, вроде зелотов и сикариев, третьи присоединялись к разного рода авантюристам, искателям приключений и просто шарлатанам.

   Менее всего тогдашние иудеи — современники Иисуса — походили на  равнодушных, вялых и аполитичных обывателей. В большинстве своём это были энергичные, смелые и решительные люди, готовые ради великой цели рискнуть не только личным благополучием, но и собственной жизнью. Они не отсиживались по домам, отговариваясь неотложными семейными заботами, а стремились на улицы, в гущу народа, чтобы, сплотившись, всем вместе отстаивать общие интересы. Дошедшие до нас исторические свидетельства рисуют потрясающую картину массового героизма и самоотверженности, проявленных населением Иудеи в борьбе за свободу и независимость.

   В те смутные времена едва ли не каждый взрослый мужчина в Иудее стремился так или иначе проявить себя на общественном поприще, присоединяясь к уже существующим партиям или же пытаясь организовать свою собственную. Иисус в этом отношении не был исключением из общего правила. Живя в бурную героическую эпоху, он не мог оставаться в стороне от чаяний своего народа, и, конечно же, пытался собрать вокруг себя более или менее организованную группу приверженцев, или, как я буду в дальнейшем её называть, — «партию» Иисуса.

   Однако многие исследователи новозаветных текстов не согласны с тем, что Иисус был руководителем общественной организации. По их мнению, он вообще никогда не стремился собрать вокруг себя спаянную дисциплиной группу единомышленников, а был всего лишь бездомным бродягой во главе небольшой кучки ближайших учеников — таких же бродяг, как и он сам. Так, например, живший при Николае I архиепископ Херсонский и Таврический Иннокентий, автор книги «Последние дни земной жизни Господа нашего Иисуса Христа», характер общественного служения Иисуса представлял себе следующим образом: «...Спаситель не составлял из Своих последователей никакого видимого, внешне связанного чем-либо общества, в коем мог бы образоваться дух самостоятельности гражданской и противодействия тогдашнему Римскому преобладанию над Иудеею. Только двенадцать учеников находились в постоянном союзе между собою и с Ним; все же прочие почитатели Его, даже — так называемые — семьдесят учеников собирались вокруг Него повремённо, слушали его беседы, получали исцеления от своих недугов, оказывали разные знаки уважения и пособия Ему и Его ученикам (Мф. 27, 25); но, по удалении небесного Наставника (ибо Он постоянно переходил из одного места в другое — Деян. 10, 38), немедленно все возвращались к своему месту жительства и обыкновенным занятиям, не думая почитать себя членами какого-либо новоучреждённого общества или признавать себя подлежащими каким-либо новым обязанностям, кроме тех, кои давно лежали на каждом по закону Моисея и по внушению собственной совести» {36}.