Владимир Соловьев - Теория социальных систем. Том 4. Теория общественного устройства государственных образований Страница 11

В настоящее время количество безработных шведов составляет около 5,6 % от всей рабочей силы. И хотя этому показателю могут позавидовать многие европейские страны, он является кошмаром для Швеции: из-за социальной политики этой страны безработные получают высокие пособия за счет высоких налогов с прибыли (до 80 % прибыли), и поэтому чем меньше людей занято на рынке труда, тем меньше доходов получают предприятия. Именно поэтому шведское правительство проводит уникальную реформу сферы занятости. Она заключается в том, что шведы в обмен на их согласие временно предоставить свои рабочие места людям, которые длительное время были без работы, уходят на целый год в отпуск, получая при этом 70–85 % от зарплаты. Волонтерам, участвующим в программе, предоставляется возможность в течение года заниматься чем угодно – работать, учиться, заниматься семьей, строить дом или даже начинать свое собственное дело.

Подобное социальное обеспечение за счет заработной платы трудящихся вряд ли можно относить к социальной направленности общественного строя. Более того, такая политика в «государстве всеобщего благоденствия» приводит лишь к массовому иждивенчеству и апатии населения, большая часть которого живет преимущественно на государственные дотации и не имеет никакого стимула к деятельности. Это, естественно, ведет к деградации государства и общества. Подобный тип социально-политического устройства иногда называют «государством трансфера». «Государство трансфера» взимает налоги с индивидов и групп, находящихся в его юрисдикции, и переводит (англ. transfers) эти средства в виде выплат наличными другим индивидам и группам данного политического сообщества. При этом сохраняется частная собственность и основная цель либеральной рыночной экономики – получение прибыли любой ценой.

Сверхприбыли капиталистов крупнейших предприятий Швеции привели к значительному накоплению капитала в банках. Пользуясь стихией финансового рынка, банки, в свою очередь, получили возможность и стали выделять неограниченное количество денег на различные рискованные коммерческие операции. Больше всего шведские банки стали вкладывать средства в спекуляцию недвижимостью на европейском рынке – в Лондоне, Париже и т. д.[55] В Европе шведские инвестиции были вдвое выше японских и американских, вместе взятых. В этот период «шведский рай» достиг своего невиданного расцвета. Средства массовой информации взахлеб трубили тогда о вечном буржуазном «рае» для всех при достижении определенной гармонии в развитии капитализма. Именно тогда получил широкое распространение миф о «шведской» модели социализма без классовой борьбы угнетенных, без революционных потрясений, без насильственной экспроприации буржуазии. Однако этот миф просуществовал недолго. Уже в 1990 г. начался развал рынка недвижимости в Европе и затем наступил крах банковской системы в Швеции. Цены резко поползли вверх, а надежность шведских банков стала стремительно падать. Множество банков, среди них был даже государственный банк «Норд-банкен», стали нести огромные убытки, и им грозил крах. В этой критической ситуации на помощь шведским банкам пришло государство. На государственном уровне была создана специальная «банковская неотложная помощь», которая, используя налоговые бюджетные поступления, стала спасать банки от разорения. В общей сложности на спасение банковских финансовых спекулянтов из государственного бюджета было потрачено более 100 млрд крон. Эти деньги банки пустили в оборот и извлекли для себя большую сверхприбыль. Однако свой долг государству банкиры возвращать не собирались и не собираются. Потери при капитализме всегда обобществляются, а прибыль остается частной.

В результате проведения подобной политики буржуазными властями Швеции значительно ухудшилось страхование по болезни, размер пенсий снизился с 65 до 50 % от уровня прежней зарплаты, ужесточились условия получения пособий по безработице. Цены на медицинские услуги и лекарства повысились настолько, что многие рядовые шведы стали не в состоянии обратиться за медицинской помощью к врачу или приобрести необходимые лекарства.

В 1995 г. Швеция вступила в Европейский Союз (ЕС), где неолиберальные концепции возведены в ранг закона, и основой социальной политики, обозначаемой «социальным демпингом», является максимально возможное снижение жизненного уровня рабочих и других трудящихся, а также социально не обеспеченных граждан. Членство Швеции в ЕС усиливает расслоение общества на бедных и богатых[56]. Контрастом резкому падению жизненного уровня рабочих и других трудящихся является гигантский рост сверхприбылей капиталистов. Более того, коренное население Швеции зачислили в разряд рядовой этнической группы, имеющей не больше национальных прав, чем курды или арабы, приехавшие поселиться на шведской земле. Тем самым политические власти страны перечеркнули историю и культуру своего собственного народа.

Приток иммигрантов из мусульманских стран – не более чем продолжение стародавней эволюции. Правительство Швеции открыто и без всякого сожаления говорит о том, что шведский народ обречен как нация. Государственную политику по отношению к мусульманской иммиграции иначе как национальным самоубийством назвать невозможно. Шведы могли бы позавидовать иммигрантам, которые, в отличие от них, обладают своей собственной культурой и историей, скрепляющей их воедино. «Шведский рай» продолжает быстрыми темпами превращаться в «шведский ад», кошмар для рабочего класса Швеции.

Утверждение, что социализм – это народный капитализм, абсолютно неверно, так как капиталовложения в развитие экономики осуществляются не с социальных позиций (для народа в целом), а исходя из частнособственнических интересов кучки олигархов, с целью получения максимальной прибыли[57]. Основой жизни человека и общества в целом является организованная кооперативная деятельность, поэтому любая бездеятельность или квазидеятельность, не приносящая пользы обществу, не могут быть основой социального строя.

Таким образом, «шведская» модель социализма – это «политическая маскировка буржуазного паразитизма» и «оправдание грабежа трудящихся», являющаяся лишь мелкой уступкой частнособственнического капитала с целью сохранения текущего положения вещей и поддержания народных масс в относительном спокойствии, хотя при этом не устраняется эксплуатация трудящихся и отчуждение их от средств производства. То есть основа противоречий между «бедными» и «богатыми» не устраняется, а лишь при помощи социальной политики сглаживаются их последствия.

2.3. Особенности «арабского» социализма

Любая цивилизация имеет территориальную основу. И только исламские цивилизации основываются не на территории, а на религии, поскольку ни в истории, ни в политике, ни в экономике, ни в культуре невозможно найти объединяющий элемент для слишком разных народов. Ислам – это больше, чем религия, это также образ жизни, унифицированное отношение к людям, обществу, миру, единое мировоззрение. Именно представление ислама как основы жизни и измерения всех вещей позволяет говорить о существовании цивилизации, которая по праву может быть названа исламской. Вес ее в мировом сообществе постоянно возрастает.

Конец ознакомительного фрагмента.

Сноски

1

Ошибочность теоретических положений Маркса – Ленина подтверждается тем, что практика строительства социализма в Советском Союзе не только не соответствовала этим положениям, но и во многом противоречила им.

2

Соловьев, В. С. Теория социальных систем: моногр.: в 3 т. Новосибирск, 2005–2013.

3

Авакьян С. А. Конституционное (государственное) право зарубежных стран: лекции. Челябинск: ЮУрГУ, 2008. C. 56.

4

Большой юридический словарь / А. Я. Сухарев, В. Е. Крутских, А. Я. Сухарева. М.: Инфра-М. 2003. С. 308.

5

С политической и идеологической точки зрения теории Маркса – Ленина такой вульгарный подход очень удобен. Критический анализ понятий общественного строя, построенного на принципах капитализма и социализма см. разд. 1.3.

6