Йэн Хогг - СОКРУШАЮЩИЕ БРОНЮ - ПРОТИВОТАНКОВОЕ ОРУЖИЕ НА ПОЛЯХ СРАЖЕНИЙ XX ВЕКА Страница 2

Если верить статистике, самым грозным врагом танков в эпоху Первой мировой войны являлись их механическая ненадежность, недостаточная мощность силовых установок, несовершенство конструкций, что приводило к постоянным поломкам, остановкам или же не позволяло машине преодолеть препятствие, одним словом, танки часто застревали или ломались - останавливались и превращались в удобную мишень.

В общем и целом, к тому моменту, когда наступил ноябрь 1918 г., наука противодействия танкам не отличалась особой изощренностью - палить по ним из всего, что есть, и надеяться на лучшее.

Сами танки на заре их истории развивались по двум основным направлениям. Во-первых, строились так называемые «пехотные» танки. Тяжелые и тихоходные, они передвигались со скоростью пешего солдата и предназначались для выполнения изначальной задачи танков - прорыва бреши в линии обороны противника, расчистки пути наступающей пехоте. Вторая разновидность - «кавалерийские» танки, напротив, отличались легкостью и подвижностью и служили для того, чтобы переигрывать неприятеля на маневре, наносить обманные удары, заставляя врага перебрасывать войска на угрожаемые участки с тех направлений, на которых сосредотачивались силы пехоты и танков для нанесения главного удара. Первоначально идея легкого танка состояла в том, чтобы прятать за его броней пехотинцев. Большие соединения таких машин, каждая из которых комплектовалась экипажем из водителя и пулеметчика, должны были действовать так же, как действуют наступающие войска, передвигаясь при этом на гусеницах и с существенно большей скоростью. Однако замысел, родившийся у французских военных, так никогда и не воплотился в реальность по причинам чисто экономического характера. Было нетрудно собрать и бросить в бой 5000 пехотинцев, однако куда труднее было построить 5000 танков, обеспечить их 5000 водителей, чтобы ввести в действие тех же самых 5000 пехотинцев. В общем, легкие танки приняли на себя роль кавалерии, а тяжелые остались средством поддержки пехоты, которая шла в бой так же, как делала это и прежде.

Развитие танков в двадцатые годы XX века шло поэтому двумя вышеозначенными путями. Тяжелые танки становились все тяжелее. Когда конструкторы придумали вращающуюся башню, некоторые стали рассуждать следующим образом: одна башня хорошо, а две лучше. Результатом стало появление таких машин, как «Виккерс Индепендент» и русский Т-32 с их главными, вспомогательными и пулеметными башнями, что, конечно же, требовало огромного экипажа. Однако проводимые испытания выявили, что задача контроля за действиями экипажа такого танка, руководство огнем и отдача указаний водителю, изучение карты, принятие решений тактического характера и поддержание взаимодействия с другими танками - оказалась непосильной для выполнения одним-единственным командиром, а потому можно сказать, что идея рухнула под собственной тяжестью.

В свою очередь, направление эволюции легкого танка претерпело разделение: оригинальная концепция «мобильного пехотинца» по-прежнему находила верных ей адептов, однако они все больше видели в двухместной машине, или «танкетке», передвижную пулеметную установку Для роли «кавалерийского» танка танкетка оказалась, однако, слишком уж маленькой, а потому новый легкий танк сделался более крупным и обслуживался экипажем уже из трех или даже из четырех человек. Первое казалось более предпочтительным, поскольку позволяло строить танки меньшего размера, более легкие и маневренные. Однако с другой стороны, при таком разделении обязанностей, когда два члена экипажа (водитель и пулеметчик) находились в корпусе, слишком многое вновь возлагалось на командира, который оказывался в башне один и должен был руководить действиями товарищей, выискивать цель, заряжать орудие и вести огонь, причем делать все это одновременно. Если же стрелок находился рядом с ним, в башне, то командиру, помимо всего прочего, все равно оставались обязанности заряжающего.

Пока танкостроители занимались всем этим, те, кому предстояло иметь дело с танками на поле боя, изобретали средства для того, чтобы вернее остановить их. Задачи противотанковой обороны становились все сложнее, поскольку, что ни год, конструкторы изобретали что-нибудь для повышения механической надежности бронетехники, увеличения ее скорости и маневренности. Одним словом, танк становился все более трудной мишенью. Новые полевые пушки разрабатывались уже непременно с раздвижными станинами, чтобы повысить угол горизонтальной наводки, не вынуждая прислугу до последнего прибегать к разворачиванию всего орудия целиком; стали нормой требования оснащать пушки и прицелами для стрельбы прямой наводкой. В 1918 г. британцы предприняли смелый новаторский шаг, положив орудийное колесо на землю и установив затем на нем 18-фунт. (83,8-мм) полевую пушку так, чтобы колеса ее катились по краю того, которое находилось на земле, что позволяло быстро разворачивать орудие, причем даже на мягких грунтах. Такая примитивная система срабатывала, она легла в основу идеи, которая дала свои плоды позднее и нашла применение в конструкции 25-фунт. (87,6-мм) полевой пушки во время Второй мировой войны.

Постепенно выявились основные черты устройства танка, подчиненные главной цели -атаке. В первую очередь по причине большого веса стали бронирование обычно делалось наиболее толстым в лобовой части танкового корпуса и башни, несколько более тонким в области бортов и самым тонким с кормы и сверху. Как считали разработчики танков, их детища прежде всего подвергались опасности спереди, так как задача их состояла в наступлении, реже - с бортов, главным образом во время прорыва вражеских рубежей, и совсем уже редко с тыла, так как действовавшей совместно с бронетехникой пехоте предстояло «зачищать» позиции противника и подавлять очаги его обороны за спиной у танкистов. Ну, и совсем уже редко - если не сказать никогда - танк мог, по представлениям создателей, подвергнуться нападению сверху. Обзор из танка экипаж мог осуществлять напрямую, т.е. высовываясь из люков, либо через специальные перископы и смотровые устройства, которые всегда служили главными мишенями для неприятельских винтовок и пулеметов. Люки же по природе своей являлись одной из наиболее уязвимых особенностей конструкции, так как более всего были подвержены действию взрывчатых веществ, равно как и открытые гусеницы и ходовая часть, защитить которые адекватным образом никогда не представлялось возможным. Так как танки имели на борту легко воспламенявшееся топливо и боеприпасы, наиболее серьезной опасностью для них служили воспламенения и взрывы, немалой угрозой для экипажа могли стать и отравляющие вещества. Как мы убедимся в следующих главах, в период с 1919 по 1935 г. было разработано немало вооружений и теорий методов борьбы с танками, однако первым настоящим шансом испробовать их действенность на практике стала гражданская война в Испании (1936-1939).

Тоталитарные режимы поддерживали своих компаньонов - Советы снабжали республиканское правительство, а немцы и итальянцы помогали восставшим националистам (иначе, фашистам). И те и другие поставляли воюющим сторонам танки. Немцы и итальянцы - легкие, поскольку никаких других на том этапе не имели, Советы же тоже начали с легких, но потом стали отправлять и более тяжелые образцы. Столкновения происходили между бронетехникой с обеих сторон, между танками и пехотой, а также между танками и артиллерией, в результате все «разошлись по домам» в уверенности, что извлекли из боев ценный опыт. На чем противники сходились дружно, это на том, что легкие танки фактически бесполезны: они становились легкой добычей для 37-мм и 45-мм противотанковых пушек - основных средств противотанковой защиты того времени, для снабженных более мощным оружием бронемашин и даже для вооруженных самодельными подрывными зарядами и бутылками с бензином шахтеров Астурии.

В области тактики, однако, все сделали разные выводы. Немцев опыт убедил в успешности отдельных крупных танковых частей, тогда как Советы, напротив, сочли такую концепцию пагубной. Немцы сделали также и одно весьма ценное открытие. Они привезли в Испанию несколько 88-мм зениток, которые им однажды совершенно случайно пришлось задействовать против атаковавших советских БТ-4. Эффект был потрясающий - танки разносило на куски. Немецкие артиллеристы не забыли случившегося.

Но вот отгремела гражданская война в Испании, и началась Вторая мировая, открывшаяся головокружительной демонстрацией того, какие возможности таила в себе бронетехника, когда немецкие Panzerdivisionen (танковые дивизии) промчались по дорогам Польши, рассекли польскую армию на части и в течение трех недель завоевали страну. Казалось, ничто не устоит перед танковыми дивизиями, однако в КБ заводов люди уже вовсю трудились над тем, чтобы найти средство, способное остановить современные танки, которые представляли собой куда более трудные мишени, чем их предшественники. Причин тому было немало, и одной из них стало внедрение в тридцатые годы XX века в танкостроение литых узлов бронирования и сварки, а кроме того, появление такого понятия, как «баллистическая форма». До того танки сооружались из соединяемых между собой болтами и заклепками броневых листов, располагавшихся один к другому под прямыми или почти прямыми углами, что приводило к тому, что танки казались этакими нескладным монстрами. Тут напрашивается интересная параллель, которую нельзя не заметить, если сравнить историю фортификации с историей танков. В те времена, когда артиллерия дебютировала на полях сражений, основными средствами обороны служили защищенные сравнительно тонкими и, как правило, отвесными стенами крепости, оказавшиеся довольно уязвимыми перед артиллерийским огнем. Однако строители скоро сообразили, что расположенные под углом и особенно изогнутые стены будут лучше отражать ядра. И они принялись строить укрепления с наклонными стенами и изогнутыми парапетами, одним словом, делали все то же, что и танкостроители, открывшие для себя свою «баллистическую форму».