Рудольф Гусев - Такова торпедная жизнь Страница 26

— А я даже звонил в Управу, просил разрешение стрелять торпедой ЭТ–56 на потопление. Отказали. Говорят, что это вопрос Москвы. Обещали сделать запрос. Разрешение, конечно, будет. Бутома с Главкомом договорятся при необходимости. Короче, повезло тебе. Давай-ка торпеду ЭТ–56 сразу загрузим в торпедный аппарат. Мы ею на прошлом выходе работали. Без замечаний. Я еще удивился, что торпеда «не идет». Видимо, грохнули как следует при подъеме на торпедолов. — Грузим и сразу устанавливаем скоростемер и индикатор давления.

На малогабаритных торпедах провели любимую операцию Федора Марычева по вводу данных в прибор курса…

Лодка в море. Погода, как на заказ. Она, конечно, может испортиться в любую минуту, потому торпедисты уже давно готовы к проведению стрельб и застыли в ожидании команды «торпедные аппараты к выстрелу приготовить». Она не заставила себя долго ждать, и вот уже две малогабаритных торпеды выстрелены залпом с глубины 30 метров. С больших глубин ими пока не стреляют. Теперь переход в другой район. Мористее.

— Может быть, провентилируем торпеду ЭТ–56, - предложил Лебедев Марычеву, — на всякий случай.

— А сколько времени прошло с момента приготовления?

— Часов двенадцать, но перед выстрелом эта операция не повредит.

— Согласен.

— Доложили в центральный пост и получили «добро». Рабочие сдаточной команды с личным составом БЧ–3 быстро подключили систему вентиляции. Не прошло и десяти минут, как неожиданно последовала команда «торпедный аппарат к выстрелу приготовить». Герман смотрел, как снимают с торпеды колонку вентиляции, закрывают горловину торпедного аппарата. Стоп. Они забыли заглушить горловину вентиляции торпеды. Не увидеть? Тогда торпеда утонет по другой причине. Пробку найдут. Она лежит где-нибудь на торпедном аппарате или до сих пор у кого-нибудь в руках. Причина потопления будет вполне объективной. Но тогда зачем ты пошел в море? Потом не скажут, но подумают, что, мол, взяли с собой дурака, который простых вещей не подсказал. Честь дороже. И Герман крикнул: Федор Игнатьевич! По-моему, забыли закрыть горловину вентиляции. — Федор метнулся к торпедному аппарату и вскоре раздался его рев:

— Кто снимал колонку вентиляции? — Бедный морячок дрожащей рукой протягивал Марычеву пробку. Излив на его голову все мыслимые и немыслимые слова, уместные в данной ситуации, Марычев лично задраил горловину торпедного аппарата.

— Торпедный аппарат: товсь!

— Есть, товсь!

— Торпедный аппарат: пли!

Торпеда нормально вышла из аппарата. Записи индикаторов скорости и давления были идеальными. Параметры стрельбы в норме.

Естественно, в точке всплытия торпеда не была обнаружена. Из-за малой дистанции хода поиск торпеды продолжался недолго. Председатель Госкомиссии подозвал торпедолов к борту. Герман Лебедев вместе с другими торпедистами перешел на торпедолов.

— Ищите торпеду. Пока не найдете, в базу не возвращайтесь. Вздумали торпеду вентилировать. Дятлы.

Как всегда на флоте, информация наверх прошла искаженной до неузнаваемости…

С тяжелым сердцем возвращался Герман в Управление. Последняя ЭТ–56 потоплена. Виновник, конечно, налицо, но об этом знает только он один. Еще Миша Борякин. Но это могила. В Управлении о результатах стрельб было известно по докладам оперативной службы. Торпедолов держали в море более суток, пока налетевший ветер не разогнал все плавсредства по бухтам. Поздоровавшись, Герман отвел Лешу Ганичева в сторонку и рассказал подробно о своих приключениях. Леша помолчал, а затем сказал:

— Ты поступил правильно. Ты принял решение стрелять торпедой на потопление, хотя для принятия таких решений тебе еще служить и служить. Торпеда выполнила свое назначение. Это был, кажется, ее двадцать шестой выстрел. Больше она нам не нужна. Один в поле не воин. Была бы пара — другое дело. Молодец!

Он пожал ему руку, и Герман прочитал в его глазах: «Спасибо, тебе Герман». А вслух он добавил:

— Поезжай на арсенал. Я доложу начальству. Репрессий не будет, не волнуйся.

Когда Владивосток готовился к очередной встрече кого-нибудь из руководства партии и страны и Герман видел, как на обшарпанную стену дома на Ленинской улице вешали: «Верной дорогой идете, товарищи!» с хитрющей физиономией патриарха строителей коммунизма, он говорил себе: «Сам грешен», и перед его глазами возникал блестящий корпус последней торпеды ЭТ–56.

С тех пор прошло более сорока лет. Не многие торпедисты помнят, что была такая торпеда ЭТ–56 с несекретным шифром «изделие 837». Герман Лебедев до сих пор помнит заводской номер последней торпеды 837104.

9

Такова торпедная жизнь (реквием)

Только в государственной службе познаешь истину

Торпеды — эти творения больших коллективов ученых и конструкторов — создают для людей, связанных с ними, параллельную жизнь, назовем её торпедной, где есть все: от высокой политики до азарта, от завораживающей интриги до святой простоты, от всепоглощающей любви до здравого смысла.

Не удивляйтесь, дорогой читатель, мы живем с вами в десятке параллельных жизней, перемещаясь из одной в другую по многу раз в день, нимало не задумываясь об этом. Помните, в одной из них мы еще недавно жили среди кумача лозунгов, призывов, портретов с дорогими, моложавыми лицами, строили свое светлое будущее и рапортовали, рапортовали, рапортовали об его приближении. Ну, а теперь в храме, среди почтенных старцев, живых и виртуальных, под их сладкое воркование святых текстов, со свечами в руках мы ждем, когда оно само явится с небес к нам — скупое, но вечное.

Торпедная жизнь приобщает страждущих к великому делу укрепления могущества Военно-Морского Флота страны, причем совсем не в области пафосно-болтливого восторга, а в постоянном состязании с вероятным противником в тактико-технических характеристиках торпедного оружия за каждый килограмм, бар, узел, километр, киловатт. Делается это в конкретных, порою малых, ежедневных делах. Торпедная жизнь наделяет их своими святыми и вождями, которые стареют как все нормальные люди и которых можно не только потрогать, но и примерно пнуть. Она одаривает многочисленными друзьями и знакомыми, обеспечивает адвокатами и судьями, уставами, наставлениями и правилами. Она дисциплинирует вездесущими завистниками, стукачами и непреклонными прокурорами. Но главное — она снабжает страждущих уверенной надеждой или надежной уверенностью, что дистанция до твоего вождя есть единственно суть твоих собственных усилий, а не каких-то загадочных небесных закулис. Может, до известных пределов. Нет правил без исключений.

События последних лет подтверждают, что людская жизнь бурлит там и тогда, где и когда есть её источник — действующая касса выдачи зарплаты, денежного содержания, премий или вознаграждений, т. е. реальных денег. Деньги в торпедную жизнь государство вливает через небольшой коллектив высоких профессионалов — Управление противолодочного вооружения ВМФ. Это профессиональный Олимп специалистов морского подводного оружия: Минеров, Торпедистов, Противолодочников. С принятием государственного бюджета на очередной финансовый год слетаются к ним на Большой Комсомольский со всех концов страны посланцы заводов, НИИ, КБ и ВУЗов для оформления заказов, договоров, планов поставок. Многие престарелые львы и молодые орлы получают свои ежегодные заказы. Нарядные голубки и вездесущие воробьи носятся по коридору пятого этажа из отдела в отдел, упрашивая, убеждая, согласовывая. Вот схватил свое зернышко и поволок в известный ВУЗ удовлетворенный воробышек. Через год-два он предъявит том научно-исследовательской работы, подписанный вновь испеченными кандидатами наук. Милитаризация. Кажется, только из кулинарного техникума нет никого. Не приуменьшить рвения, не остановить порыва.

В прошлый раз прогнал молодого голубка из ВУЗа экономный заказчик Николай Николаевич Смирнов, сидящий под висящей на стене цитатой вождя мирового пролетариата: «Законно лишь то, что целесообразно». Но скрипнул стул под задом потянувшегося к телефону «наблюдающего» из отдела ЦК КПСС, звякнуло в телефонных трубках «контролирующего» в аппарате заместителя Министра обороны по вооружению, «курирующего» в отделе Военно-промышленной комиссии, «сопровождающего» в научно-техническом комитете ВМФ: «Товарищи недопонимают… капиталистическое окружение… сужают фронт работ… страшно далеки они от народа… Вот, оказывается, кто реально управляет процессом. Советует, предлагает, указывает, но не отвечает ни за что. Коллективная безответственность в действии. Сила, которая сокрушила себя, страну и флот, отпуская вожжи несущегося вскачь Военно-промышленного комплекса. Но это к слову, читатель. Ведь мы хотим просто вдохнуть аромат торпедной жизни. Значит, нам вниз, в толщу её, где обитают традиции, обычаи и истины. Мы вернемся еще наверх, но сейчас к пастве.