Борис Носик - Прогулки по Парижу. Правый берег Страница 47

Миновав грандиозный «Интеротель» (там внутри потрясающие салоны Бель Эпок) и столь популярное среди иностранцев, особенно среди англичан, знаменитое «Кафе де ла Пэ», мы с вами окажемся на площади перед Оперой (или Национальной академией музыки и танца) – великолепным, веселым, похожим на праздничный торт дворцом Гарнье. «А что это за стиль? – кокетливо спросила архитектора Шарля Гарнье императрица Евгения. – Ведь это не греческий стиль и не стиль Людовика XVI?» «Нет, – сказал архитектор. – То были стили того времени. А это стиль Наполеона III. Какие могут быть нарекания?» «Не ломайте себе голову, – буркнул император. – Она ровным счетом ничего в этом не понимает». Но театр этот и на самом деле стал символом стиля Наполеона III – эклектично-барочного, перегруженного деталями… Но и вы «не ломайте себе голову». Прелестное здание дворец Гарнье! И кто в нем только не танцевал (и Лифарь, и Нижинский, и Нуреев), чья музыка в нем только не звучала (и Чайковского, и Мусоргского, и Стравинского, и Мейербера, и Дебюсси…)!

Дом № 43 на бульваре Капуцинок – свидетель многих событий, в том числе и грустных. Около дома (где размещалось некогда Министерство иностранных дел) раздался выстрел, возвестивший начало очередной (1948 года) революции. 22 марта 1842 года у этого подъезда упал и вскоре умер от кровоизлияния спешивший на службу чиновник министерства – замечательный французский писатель Стендаль (Анри Бейль).

Близ Оперы, на авеню Оперы (в доме № 32), размещался в 20-е годы русский дом моды ТАО, основанный княгиней М. С. Трубецкой, где модельерами была М. М. Анненкова и княгиня Л. П. Оболенская, а моделью (как тогда выражались – «манаканом»), прелестная графиня Мария Белевская-Жуковская. На площадь выходит знаменитый «Гранд-Отель», тот самый, в котором в 1916-м голландская танцовщица и немецкая шпионка Мата Хари ласкала капитана русского экспедиционного корпуса Вадима Маслова. Счастливец вырвался на несколько дней с фронта в Париж, в увольнение. Позднее она навещала его в прифронтовой полосе, в результате чего молодому герою, в то время уже раненному, пришлось объясняться перед Военным советом во время процесса Мата Хари. 15 октября 1917 года обольстительница была расстреляна на военном полигоне в Венсеннском лесу. Бедный Вадим по окончании войны постригся в монахи. А всему виной – овышенная требовательность… С. Дягилева, который в свое время отказался зачислить голландскую чаровницу в свою труппу: стояла бы где-нибудь в кордебалете у задника, дрыгала ножкой и, может, была бы целей…

Остановись, кинолюб! В этом доме (№ 14 по бульвару Капуцинок) братья Люмьер впервые показали фокус-покус, который уже больше века скрашивает наши дни и ночи.

В доме № 8 по бульвару Капуцинок (уже после площади Оперы) в 1880 году скончался один из прославленных кумиров Больших бульваров – композитор Жак Оффенбах. Впрочем, от тогдашнего великолепного дома в новом уцелел только вестибюль с колоннами. Ну а в доме № 2 был раньше театр «Водевиль»… Театры, театры дальше уж целый бульвар назван по имени итальянской оперы и опера-комик {I'opera comique), которая пародировала трагическую оперу (iopera tragique) и являлась, по выражению одной театральной знаменитости, порождением «французской веселости» (это, наверное, и есть французская веселость – водевиль, Скриб, Перикола). Это бульвар Итальянцев. Кстати, от бульвара Мадлен до бульвара Сен-Мартен тут все были театры, театры, и притом не театры трагедии, не классика, а веселый «театр бульвара», или просто «бульвар». И картины тоже тут писали и продавали не «академики», а диссиденты-импрессионисты, любители тогдашнего модерна (а модерном был сам бульвар, позднее и квартал Сен-Лазар – удивительно, но это все модерн). И вполне естественно, что со временем в помещении театра «Водевиль» (бульвар Капуцинок, № 2) разместился кинотеатр «Парамаунт»: пришла новая муза, и ее храм был где? На Бульварах (и наш Эйзенштейн первое свое кино увидел на Больших бульварах).

Бульвар Итальянцев, где размещался Театр Итальянцев (позднее «Опера-Комик»), уже с XVIII века (до самого 1914 года) был центром элегантности, искусств и моды. Это здесь (в доме № 22) находилось кафе-мороженое «Тортони», а в угловом доме № 1 (по улице Тэтбу) – «Парижское кафе» (Cafe de Paris), а чуть дальше – кафе «Риш», украшенное мозаиками Форэна (дом № 16 по бульвару Итальянцев). Ну а список тех, кто тут лакомился, похож будет на словарь Ларусс, сплошные знаменитости! И, конечно, по обе стороны бульвара поднимались дворцы. Скажем, на углу улиц Мишодьер и Луи-ле-Гранд был дворец Ановр, построенный для маршала Ришелье в 1758 году (ныне перенесен в парк Со, за город). На улице Лаффит (о ней не грех будет поговорить особо) на месте знаменитого кафе «Арди» выстроен был в 1839 году «Золоченый дом» (la Maison Doree), где проходила последняя выставка импрессионистов и где бывали и Давид Анжерский, и Дюма-отец.

Что же до главного здешнего заведения – «Опера-Комик», то после пожаров 1838 и 1887 годов театр был снова отстроен в 1898-м архитектором Бернье. Ну а поблизости от театра, как известно, родился Дюма-сын (площадь Буальдье, № 1, дом еще стоит). Не доходя до перекрестка Ришелье-Дрюо (дом № 5-бис), можно увидеть пассаж Принцев, но пассажи Парижа, и в частности пассажи Больших бульваров, – это особая тема, мы не пройдем мимо, да и вы не обойдите их на своей прогулке.

Бульвар Монмартр, который следует за бульваром Итальянцев, с самой своей застройки в 1676 году и на протяжении чуть не двух веков оставался одним из средоточий парижской моды, так что чуть ли не каждый из стоящих здесь старинных домов был свидетелем и былой суеты, и былой славы. Скажем, вот в этом доме на улице Ришелье, той самой, что приютила, в частности, и Национальную библиотеку Франции, размещалось знаменитое кафе «Фраскати». На антресолях дома жил портной Бюиссон, прославленный Бальзаком. В доме, что напротив, на улице Дрюо (отель де Лааж), размещался с 1836 года знаменитейший Жокей-клуб. В доме № 12 – пассаж Жофруа, где под сенью часов, с которых символом торгового процветания свисают тяжкие гроздья винограда, до сих пор продают игрушки, книги о кино и театре, восточные товары. Здесь же находится Музей Гревена: не только знаменитый музей восковых фигур, но и сохранившийся образчик архитектуры 1900 года – Театр Жоли с барельефом Бурделя, зеркальными стенами, занавесом, расписанным Шере. И если восковые покойники оставят вас равнодушными (мне они показались примитивными и довольно мерзкими, но на людей чувствительных, вроде Сергея Эйзенштейна, они производили огромное впечатление), то световой спектакль с зеркалами времен Всемирной выставки удивительно красив, прямо-таки фантастичен. Музей Гревена имеет теперь филиалы по всей Франции, его посещает до полумиллиона человек в год, и это нехитрое нововведение карикатуриста Альфреда Гревена (музей был открыт в 1882 году) приносит три миллиона франков чистого дохода ежегодно, несмотря на то что Диснейленд отбил у музея часть отечественной и иностранной публики.

В доме № 17 по бульвару Монмартр и ныне еще открыт театр «Варьете», хотя он уже не столь популярен, как, скажем, в 1816 году, когда бывший в Париже с визитом граф Федор Ростопчин (тот самый, что оказался московским градоначальником в год вступления Наполеона в Москву, а позднее подарил Франции популярнейшую детскую писательницу Сегюр) каждый вечер наслаждался исключительно спектаклями этого театра. «Артистический вход» в театр позднее стал выходить прямо в пассаж Панорам, о котором мы еще расскажем особо. Пассаж, как и театр, размещался напротив Музея Гревена…

С бульвара Монмартр самые выносливые из моих спутников перейдут за мной на бульвар Пуасоньер, где сохранилось еще немало старинных домов с коваными железными решетками и прочими украшениями. В доме № 32 размещалось в былые годы кафе «Бребант», где братья Гонкур устраивали знаменитые литературные Спартанские обеды, а глава «натуральной школы» Эмиль Золя собирал своих сторонников на Обеды с натуральной говядиной. В доме № 27 жил в 1831-1832 гг. прославленный Шопен. Он был, может быть, самой крупной звездой «романтического века» Парижа, и о его парижской жизни нам не грех будет рассказать (а вам прочитать) особо. В доме № 23 (отель де Монтолон) разместила некогда свой знаменитый салон мадам Адам, основательница журнала «Нувель ревю». В доме № 20 и ныне находится «Театр новинок», открытый в 1920 году.

Уходившие на север от бульвара «слободские» улицы были полны магазинов. По улице Фобур-Пуасоньер, к примеру, идет и нынче целая вереница меховых лавок, где я однажды купил по случаю меховой полушубок, о котором (наподобие Савельича из «Капитанской дочки») все время напоминаю любимой младшей сестричке.

В доме № 1 и поныне размещается еще старинный кинотеатр «Рекс», истинный храм новой музы. Их было несколько, таких храмов на Больших бульварах, но в 1972-м разломали великолепный «Гомон-Палас», а «Рекс» еще цел, спешите его увидеть. Кинотеатр открыт был на Рождество 1932 года. Поначалу полиция запретила неоновую рекламу над входом (чтобы не рассеивалось внимание у шоферов – нынче-то их внимание сосредоточено на телефонных переговорах с любимыми, к рекламе они привыкли к любой). Конечно, не все великолепие испано-античных интерьеров роскошного храма кино дошло до наших дней (закрыли ясли и парикмахерские при кино), однако на Рождество в зале еще резвятся фонтаны, загляните…