Джон Иннис - Бомбейский взрыв Страница 2

Рис. 1. Пароход типа «Форт Стайкин» (рис. Е. Войшвилло)

Глава 2. ПЕРЕХОД ДО АДЕНА

Пароход «Форт Стайкин» покинул Беркенхед утром 24 февраля 1944 г. День был холодный и туманный, не переставая моросил дождь — обычная для устья Мерси зимняя погода. Транспорт шел в группе из 20 судов, к которым добавилось еще несколько, вышедших из Белфаста и Глазго, когда конвой огибал северную часть Ирландии. Порт назначения «Форт Стайкина» держался в секрете. Его знали отдел торгового мореплавания Англии, представители портовых органов безопасности, конечно, экипаж судна и те, кто видели, как в Беркенхеде на судно грузили деревянные клети с крупными буквами «Карачи» или «Бомбей».[i]

«Форт Стайкин» преодолевал свинцовые воды Атлантики. Его капитан Александр Джеймс Найсмит стоял на мостике и размышлял о предстоящем. Погода его не очень беспокоила. На первом отрезке пути — одиннадцатидневном переходе до Гибралтара — судно подстерегали шквалистые ветры, разводившие большую волну, и частые туманы, и было трудно удерживать свое место в конвое за старым пароходом «Беллерофон» компании «Блю фаннл». Третий день плавания выдался особенно тяжелым — из-за тумана видимость снизилась до нескольких метров, и воздух был наполнен гудками судов конвоя. Для этого времени года такая погода была обычной.

Капитан Найсмит знал, что его судно надежно. «Форт Стайкин» — одновинтовой пароход, работающий на угле, имел валовую вместимость 7142 рег. т и чистую 4261 т. Он был построен менее двух лет назад на верфях «Принс Руперт драй док» в Канаде и передан Великобритании по лендлизу правительством Соединенных Штатов. Пароход был одним из двадцати шести однотипных судов, построенных за счет канадских фондов лендлиза по стандартному проекту. Их названия начинались со слова «Форт». Вторую часть названия — Стайкин — этот пароход получил по названию реки в Британской Колумбии.

«Форт Стайкин» имел такую же конструкцию, как и триста пятьдесят четыре других судна более поздней канадской постройки, названия которых начинались; со слова «Парк», шестьдесят судов типа «Оуэн», построенных на верфях США. Пароход длиной 132,3 м, шириной 17,1 м мог развивать скорость до 11 уз. «Океанской борзой» его, конечно, назвать было нельзя. Судно соответствовало классу X100 А1 Регистра Ллойда. Знак «X» означал, что оно строилось под наблюдением этого регистра, а число «100» и буква «А» показывали, что оно удовлетворяет всем требованиям Ллойда. Единица значила, что якоря и цепи вполне надежны и находятся в исправности. Как говорили, судно имеет стандарт «А1 у Ллойда», что уже давно считалось синонимом превосходства.

«Форт Стайкин» был первым судном, которым довелось командовать Найсмиту, а он, в свою очередь, стал его первым капитаном.

В апреле 1915 г., когда Найсмиту едва исполнилось шестнадцать лет, он поступил практикантом в компанию «Порт лайн». К 1928 г. он уже плавал вторым помощником капитана, а к 1933 г. был назначен старпомом. В мае 1942 г. «Форт Стайкин» совершал свой первый рейс, Найсмит шел на нем капитаном. Судно уже сделало четыре рейса, которые прошли спокойно, если не считать общесудовых тревог, когда акустики кораблей охранения улавливали неизвестные шумы под водой. Четвертый рейс судно совершило к восточному берегу Африки, в Момбасу, где был взят груз каучука, чая и меди в слитках.

Сейчас Найсмит шел в свой пятый, военный, рейс. Через месяц ему должно было исполниться сорок пять лет. Это был тихий и замкнутый человек высокого роста, худощавый и сутуловатый. У него были рыжеватые волосы и такого же цвета кустистые брови, голубые глаза и нос с едва заметной горбинкой. Худое лицо избороздили морщины.

Несмотря на то, что судно было надежным и погода не преподнесла неприятных сюрпризов, Найсмит все же чувствовал себя неспокойно. В этом рейсе его подстерегало, вероятно, немало капканов, расставленных людьми, которые были гораздо опаснее штормов и туманов. Война была в самом разгаре. Командование начало подготовку к массированному удару, который позволил бы выбить японские войска из Бирмы. Найсмит знал, что основной груз, находящийся в трюмах «Форт Стайкина», будет использован для готовящегося наступления. Любой командир вражеской подводной лодки не мог и мечтать о лучшей цели, чем «Форт Стайкин».

Груз в трюмах судна был чрезвычайно опасен, поэтому судну отвели место в крайней кильватерной колонне транспортов, чтобы обезопасить другие суда, если произойдет самое худшее. На палубе находились разобранные и упакованные в клети планеры, предназначенные для воздушного десанта. В трюмах, под пятью задраенными люками, были сложены двенадцать, так же разобранных и упакованных в ящики, самолетов типа «Спитфайер». Рядом стояли ящики со взрывчаткой и боеприпасами. Весь этот груз предназначался для Карачи. Еще 1395 т взрывчатых веществ, в том числе снаряды, торпеды, мины, сигнальные ракеты, зажигательные бомбы и фальшфейеры, должны были оставаться на борту до прихода судна в Бомбей.

В трюме № 2 груз был размещен в твиндеках таким образом, что свободной оставалась середина, наподобие шахты между верхним и нижним люками. В крыльях твиндеков с трех сторон от центра размещались ящики с 238 т инициирующих взрывчатых веществ категории «А»[ii]. С четвертой стороны в верхней части твиндека стоял принайтовленный к переборке стальной ящик размерами 1,5x1,2x1,2 м. Внутри него находилось тридцать одно деревянное гнездо, в каждом из которых лежало четыре слитка золота размерами 38x8x4 см и массой 12,7 кг каждый. Этот груз, оценивающийся почти в 1 млн фт. ст., предназначался бомбейскому банку.

Некоторое время английский банк покупал золото в Южной Африке по 17 шиллингов за унцию[iii], включая транспортные и страховые издержки. Теперь банк перепродавал южноафриканское золото в Индию по 320 шиллингов за унцию, чтобы возместить потери Британии из-за высокого курса обмена валюты в Индии.

Когда ценный груз прибыл в Беркенхед, Харрис расписался в его получении. Поняв, что своей подписью удостоверяет — золото прибыло в надлежащем порядке и состоянии, он улыбнулся. Проследив за тем, как слитки поместили в стальной ящик, он завинтил круглую, размером с суповую тарелку крышку, сдвинул вместе проушины, вдел замок и повернул ключ. Тут подошел старший помощник Вильям Хендерсон и, взглянув на ящик, заметил:

— У нас будет, за что отвечать!

Харрис кивнул и, вспомнив, что расписался за золото, добавил:

— Думаю, здесь можно кое-что придумать. Надо приварить крышку. Немного успокоенный, Харрис отправился на поиски сварщика. После того, как ящик был принайтовлен к переборке, крышку накрепко приварили точечной сваркой по окружности через каждые 2,5 см.

Мысль о том, что придется везти через океан золото, будоражила всю команду, и в первые два дня матросы ни о чем другом не говорили, как о намертво запаянном ящике, набитом недосягаемым богатством, который находился среди тонн взрывчатки в верхней части трюма № 2. Шутки ради строились хитроумные планы: кто-то предлагал вскрыть ящик и поделить его содержимое, кто-то считал, что ящик надо поднять из трюма и контрабандой переправить в ближайший порт захода. Друг другу они доверительно излагали свои мечты о роскошной жизни, которую можно было начать, будь у них в руках такое богатство.

Об основном же грузе никто и словом не обмолвился. Деннису Брэдли, семнадцатилетнему матросу из Йоркшира, который нанялся на судно в Беркенхеде, казалось странным, что никто ничего не говорит о взрывчатке. Позже он решил, что эта тема для разговоров была запретной. Скорее же всего, команда не хотела шутить по этому поводу, дабы не искушать судьбу, ведь, как Брэдли слышал, среди моряков бытуют всякие суеверия. Он и сам был немного напуган и предпочитал не касаться этой темы, особенно после того, как увидел подводную лодку, занявшую место в середине конвоя[iv]. Конвой насчитывал пятьдесят торговых судов, сопровождаемых двумя авиатранспортами типа «Вулворт», переоборудованных из танкеров, не считая подводной лодки. Время от времени один из авианосцев поднимал сигнал FN («Фредди Натс»), что означало: «Не обращайте внимания на мои маневры». Затем корабль сходил с курса и разворачивалось против ветра, чтобы дать возможность двум самолетам «Суордфиш» («Меч-рыба») подняться в воздух для патрулирования впереди по курсу.

В одну из штормовых ночей самолеты возвращались как обычно. Харрис, разговаривавший на мостике «Форт Стайкина» с Хендерсоном, повернулся в ту сторону, откуда доносился рокот моторов. Неожиданно он увидел вспышку, которая быстро погасла. Харрис вопросительно посмотрел на Хендерсона. Тот заметил:

— Лихо этот парень пропатрулировал!