Не рычите на ребенка! Как воспитывать с любовью, даже когда нет сил - Сандра Темл-Джеттер Страница 41

Мы всегда должны помнить, каким образом позволяем проявляться нашим потребностям и чувствам: обращаемся ли мы с ними как взрослые люди, каковыми являемся? Или же тычем всех вокруг носом? Воспринимаем ли мы их, чувствуем ли? Могла ли Роза просто поближе прижаться к своему партнеру? Или же мы всем вокруг демонстрируем, как себя чувствуем, чтобы таким нездоровым и обременительным способом заполучить немного «любви»?

Весьма сомнительно, что в этой ситуации Андреас проявляет настоящие знаки любви, он вынужден делать это из неверного чувства долга. Об этом слова Дами Чарф: «Некоторые связи держатся только на том, что один несет за другого его ношу – и это не имеет ничего общего с любовью! Это просто единственный способ сохранить отношения с таким человеком: если я перестану нести за него бремя, я потеряю этого человека!» 49

Как было бы здорово для всех, если бы Роза не только хорошо знала свою биографию, но и активно брала на себя ответственность за нее, признавая свои травмы и их последствия. Тем самым она могла бы общаться с близкими совершенно иначе. Если бы своей историей она не только хотела получить немного сочувствия и внимания, но и смогла признать (с помощью откровенной беседы с близкими и с помощью специалиста), что такое проявление ее сущности отрицательно влияет на ее любимых людей. И если бы Герберт осознал, что его молчание ни к чему не приводит, а только ухудшает ситуацию.

Давайте еще раз разберем эту сцену и посмотрим, как Роза могла бы отреагировать, если бы начала размышлять о своем прошлом и шаг за шагом осознала свое нездоровое поведение.

Роза вздыхает.

Андреас: Мама, что случилось?

Роза: Мне каждый раз становится грустно, когда я смотрю фрагмент с прошениями.

Герберт: Роза, ну не надо так строго к себе относиться!

Роза: Это так трудно. Я сержусь сама на себя!

Андреас: Мама, ты все никак не забудешь эту тему?

Роза (делая глубокий вдох): Ну все, хватит. Давайте смотреть дальше! У прошлого есть отличное достоинство: оно прошло. Прошу тебя, во имя Божьего, нажми на «Play»! Иначе я начну писать прошения и зачитывать их вам вслух!

Катарина: В это я охотно верю! Но лучше не надо!

Это было замечательно. Но ждать того, что изменятся другие, чтобы нам стало лучше, бессмысленно. Мы можем лишь сами сделать шаг в направлении расширения и становления нашего сознания.

Диаграмма связей: моя ментальная карта тебя

У людей, которые находятся рядом с нами, есть наша ментальная карта: они нас знают и могут «прочитать» и предугадать, как мы отреагируем на определенный раздражитель. У детей есть точная ментальная карта их родителей, это необходимо для выживания: они знают болезненные точки, модели и стратегии их поведения.

Дэвид Шнарх описывает диаграмму связей в своей книге «Разговор с мозгом»: «Создание диаграммы связей, то есть ментальной карты «разума» другого человека, относится к врожденным способностям мозга. Это в первую очередь служит тому, чтобы предвидеть поведение и намерения других людей: что у него или нее «на уме»?50

Эти знания дети используют, например, в стрессовых ситуациях, когда не получают чего-то и должны за это «бороться». Возможно, ребенок знает о твоих угрызениях совести, если в последнее время тебе пришлось много работать. И теперь, когда у него появляется желание, которое ты склоняешься отвергнуть, он может напомнить, что ты так мало бывала дома в последние недели, и вынудить тебя все-таки выполнить его желание.

Когда мой сын не получал от меня того, что хотел, он говорил мне: «Но мама, тебя ведь все время нет дома!» Однако поскольку у меня тоже есть его ментальная карта, я знала, что он не слишком огорчался от этого, а говорил так, потому что знал, что я сама от этого мучаюсь. Сын знал это мое слабое место. Так же, как у него есть моя ментальная карта, у меня была такая же карта и моего отца. Я легко могла обвести его вокруг пальца. В своей первоначальной семье он не научился заботиться о себе. И я до сих пор помню, как в семнадцать лет сказала ему: «Ну, главное, чтобы тебе было хорошо!» И тут же получила, что «хотела» – и никакого контакта, никаких трений и споров. Детям не нужны родители, которыми можно манипулировать. Неважно, кто это будет делать. Дети хотят видеть ориентиры и расти, иногда вступая в противоборство с родителями. Они хотят разногласий и трений, ведь трение порождает тепло.

Так же как наши дети знают наши больные места, они догадываются и о нашем самочувствии. Даже если мы не высказываем вслух своих истинных чувств или сами не хотим воспринимать их. Если ты перегружена – ребенок чувствует это. Если грустишь – тоже, и когда ты радуешься, он это замечает. Твое благополучие связано с ребенком, он может влиять на него. Такой взгляд внутрь твоего «разума» ребенок может также использовать, чтобы поддержать тебя эмоционально, если ты сама не в состоянии это сделать. В этом случае ты перекладываешь ответственность за свое самочувствие на ребенка. Сознательно или нет: твой ребенок не должен нести эту ношу.

Например, Мари чувствует, что ее маме плохо. Уже несколько недель подряд она снова и снова приходит к ней и говорит: «Ты самая лучшая мама на свете!» Поначалу Катарина связывала эти слова с различными ситуациями, которые они пережили вместе. Но постепенно это стало ее чуть ли не раздражать: слова дочери стали больше, чем вечерним ритуалом или спонтанным выражением чувств. Мари повторяет это так часто! Слишком часто?

Мы, конечно, можем спрашивать себя, какие возможные обстоятельства повлияли на такое поведение, и выдвигать различные гипотезы: каким было рождение Мари? Как она ходит в детский сад? Как перенесла рождение ее брата? Но тут лучше обратить внимание на очевидное, чем заниматься глубоким анализом, который может увести нас в сторону