Виталий Рожков - Метафорическая художественная картина мира А. и Б. Стругацких (на материале романа «Трудно быть богом») Страница 22

1. Восприятие цвета субъективно. «С детства мы знаем, что есть цвета теплые и холодные, тяжелые и легкие, крикливые и спокойные, приторные и острые. Для характеристики цвета мы пользуемся ощущениями, связанными со слухом, осязанием, обонянием и вкусом». Наши цветовые впечатления могут проецироваться в разного рода ощущения: примером является здесь опыт «с рабочими, которым психологи предложили таскать одинаковые по весу черные и белые ящики: рабочие единодушно заявили, что черные тяжелее» [Иванов 1993]. «Восприятие цвета зависит от индивидуальных особенностей зрения, настроения, темперамента, уровня эстетического вкуса человека» [Дворецкий, Васильева 1993].

2. Семантика цветообозначений обладает большим ассоциативным потенциалом. Способность к формированию экспрессивных, оценочных коннотаций у цветовых прилагательных определяет возможности образования у них переносных значений, разнообразных семантических сдвигов, механизм этих семантических трансформаций таков: у большинства прилагательных цвета имеется определенная семантическая двуплановость: совмещение прямого цветового значения со значением, связанным с образным представлением об этом цвете. А это, в свою очередь, обусловливает практически безграничные возможности семантических сдвигов в их значении и, следовательно, развитие символического потенциала [Слезкина 2005]. «На всех этапах истории языка цвет развивает психологические ассоциативные связи и оценочное приращение смысла» [Фомина 1994: 231]. Направление развития семантики цветовых прилагательных — от понятийной сферы «Природа» к понятийной сфере «Человек как биологическое существо» и далее к понятийной сфере «Общество» [Лаенко 1984: 13].

3. Цвет обладает эмоциональным воздействием и занимает важное место в ценностной картине мира социума. С древнейших времен была замечена тесная связь цвета с психикой, способность его воздействовать на эмоции и даже на физиологические функции человека. Об этом говорят бесчисленные археологические и этнографические данные о ритуальной и военной раскраске древних и примитивных народов; об этом свидетельствуют также мифология и фольклор всего мира [Миронова 1993].

Деление цвета на две, по сути, эмоционально-оценочные группы — теплые, первичные, положительные, и холодные, вторичные, отрицательные — принадлежит Гете, который, вопреки ньютоновской дифференциации цветового спектра, отметил свойство определенных красок влиять на «душу человека»: «Опыт учит нас тому, что определенные цвета дают особое расположение духа», так, например, «желтый цвет легко возбуждает, он веселый, добрый, а синий вносит беспокойство» (цитируется по [Скороспелкина 2006]).

Эмоциональное воздействие цвета рождает чувства печали, уныния (серый, фиолетовый), радости, веселья, тепла (желтый, оранжевый, красный), холода (синий, белый), покоя (зеленый). Поэтому цвета красный, оранжевый, желтый соотносят с мажорными тембрами, синий, голубой — с минорными [Соловьева 1999].

Понятие цвета устойчиво связано с аксиологическим аспектом картины мира. Цвет приобретает важнейшую функцию маркера нормативной оценочности, т. е. категоризации реалий картины мира по признаку нормативности-ненормативности, позитивности-негативности. О. С. Дмитриева [Дмитриева 2003] говорит это в применении к фольклору и народной песне, но, думается, это положение можно распространить на картину мира в целом, по крайней мере, в отношении белого, серого, черного цветов это несомненно. Текст А. и Б. Стругацких со своей стороны подтверждает оценочность серого и черного цветов в картине мира. О. С. Дмитриева отмечает также, что цвет в русской картине мира несет не только и не столько эстетическую, сколько этическую функцию. Со своей стороны добавим, что цвет реализует эстетическую функцию именно через реализацию этической. В связи с содержанием и наименованием текстового концепта нас интересует прежде всего серый цвет, поэтому особенно важным кажется следующее замечание Л. И. Ермоленкиной: «Характерно, что для русского языкового сознания при оценке нравственных или безнравственных поступков с помощью цветовых и световых образов более всего характерны две краски: черная (темная) и белая (светлая). Вспоминая слова Вежбицкой о том, что русские особенно склонны к моральной самооценке, этот тезис можно рассматривать как выражение оценочной категоричности в отношении моральных требований, строгости подхода, при котором полутон (например, серый цвет) воспринимается как маркер негативной оценки» [Ермоленкина 2003: 82].

Эмоционально-оценочные свойства цвета используются, в частности, в дизайне. «В визуальном мире цвет является единственным имеющимся в вашем распоряжении самым мощным инструментом символов. Понимание и эффективное использование цвета как символьного или мотивационного инструмента является ключом к сильной визуальной коммуникации» [Искусство дизайна… 2005].

4. Цветообозначения — важная составляющая художественной картины мира писателя. В художественном тексте цветовые слова, благодаря психофизиологической природе и общественно-исторической обусловленности, наличию системы устоявшихся смысловых значений и ассоциативным возможностям, способны обогащаться прямо или опосредованно новым эстетическим (психологическим) содержанием. Например, красный цвет в поэзии А. Блока выступает символом «трагичности», «мещанства», «продажности» и «революции», в поэзии М. Цветаевой — «жизни в динамике, приводящей к гибели», у Ф. М. Достоевского («Братья Карамазовы») — «цвета здоровых, красивых людей» либо «цвета здоровья, ограниченных сытых людей», у М. Горького (драматургия, публицистика) — «революции», у А. Грина («Алые паруса») символом «смешной, злой насмешки»; желтый цвет в поэзии Ф. И. Тютчева, А. А. Фета, И. Анненского, прозе И. А. Бунина, А. И. Куприна, М. Горького символизирует «увядание, болезнь», синий в поэзии А. Блока, С. Есенина, прозе В. Солоухина — «чистоту, мечту», серый — у И. А. Бунина, М. Горького — «нищету», «убогость», «мещанство», «грубость». Цветообозначения, выполняя образно-поэтическую функцию, становятся филологической и эстетической единицей, дающей дополнительные психологические характеристики идиостиля писателя [Соловьева 1999]. Здесь можно отметить работы [Донецких 1982, Бобыль 1984, Тростников 1994, Шкуркина 1998, Соловьева 1999, Скороспелкина 2006] и др. Характерно, что большинство этих работ выполнено на материале стихотворной речи (А. Блок, А. Ахматова, И. Северянин, И. Анненский). Это говорит об актуальности работы с прозаическим текстом, которая проводится в нашем исследовании.

В. Г. Кульпина делает предположение о том, что какие-то цветообозначения чрезвычайно важны для данного этноса, в каждом языке есть свой этнически предпочтительный цвет, обладающий качеством доминантности и этноприоритетности. Ею были выработаны критерии выделения этноприоритетных и этнорелевантных цветов.

Этноприоритетные цвета тесно связаны с художественной картиной мира, поскольку картина мира писателя формируется на основе общенациональной КМ, в которой и закреплены соответствующие цветовые культурные доминанты.

Критерии выделения этноприоритетных цветов:

— прочное присутствие данного цвета в языке и культуре народа;

— опора на прототип в природе. Прототипами русского этноцвета является цвет неба, моря, василька;

— способность участвовать в формировании облика родины в качестве его цветовой составляющей. Этноцвет русского языка — синий, а также голубой как его вариант — выступает неделимым фоном текстов, в которых говорится о большой родине — России, и малой родине — каком-либо уголке родины большой.

Отметим, что синий цвет широко участвует в создании образа счастливой России. В то же время страдающая Россия может представать перед нами как темная.

— способность олицетворять и пробуждать высокие чувства;

— способность выполнять функцию эстетизации и идеализации определяемого по цвету объекта;

— наличие широты диапазона употребления этноцвета.

Этнорелевантные цвета — это те, которые наряду с этноцветом — имеют внутри данного ареала особую значимость.

Критерии выделения этнорелевантных цветов, собственно говоря, аналогичны критериям выделения цветов этноприоритетов. Различия касаются лишь степени проявления вышеуказанных признаков — в сфере этнорелевантных цветов эти признаки выступают — по сравнению с этноцветом — в несколько ослабленном виде.