Виталий Рожков - Метафорическая художественная картина мира А. и Б. Стругацких (на материале романа «Трудно быть богом») Страница 36

В контекстах (5)-(7) тупость передается через выражение глаз, ср. известное выражение глаза — зеркало души. (5) Огромные синие глаза БЕЗ ТЕНИ МЫСЛИ И ТЕПЛОТЫ: Тень — «5. перен. Отражение внутреннего состояния на лице, в глазах человека», актуальный смысл «пустой, бессодержательный», «бесчувственный». (6) МУТНО ПОГЛЯДЕЛ на него… король МУТНО СМОТРЕЛ на него… король ПЕРЕКАТИЛ МУТНЫЕ ГЛАЗА на министра, мутный — «5. Перен. смутный, помраченный (о сознании)», актуальный смысл — «смотреть тупо, плохо соображая». (7) Пялившего ПУСТЫЕ ГЛАЗА, «ничего не выражающие, бессмысленные».

КП «тупость» реализуется и через отнесение к неодушевленным предметам: (8) Дубина (9) Он меня выпер: «ДУБИНА, говорит», «глупый, тупой человек».

Уместно привести и лексему в прямом значении, поддерживающую метафорический ряд: Излияния безнадежнейших КРЕТИНОВ.

Итак, кроме тупости, в контекстах реализуются сопутствующие смыслы «неспособность к самоорганизации», «бессодержательность», «примитивность организации», «ничтожность». КП «тупость» объективируется через отнесение человека к категории животного (контексты (1)-(4)), при этом выбор конкретного животного обусловливается индивидуальными особенностями персонажа, так, барон Пампа, человек физически сильный, плотной комплекции называется быком; через выражение глаз (контексты (5)-(7)) и через отнесение человека к неодушевленным предметам, которым способность соображать вообще не присуща (контексты (8)-(9)). Важными оказываются слова-актуализаторы в контекстах, указывающие на актуальный смысл: глупая, безмозглый, тупые, примитивные, пустой.

Деградация — «постепенное ухудшение, утрата ценных свойств и качеств, упадок», усугубление ограниченности и тупости, процессуальность этих признаков.

Рассмотрим текстовые фрагменты. (1) ПРИВЫЧКА ТЕРПЕТЬ И ПРИСПОСАБЛИВАТЬСЯ превращает людей в бессловесных СКОТОВ; скотина — «2. Перен. Грубый, подлый человек». Ср. высказывание А. и Б. Стругацких: «Опыт гнусных тоталитарных режимов XX века обнаружил, что с человеком может происходить кое-что похуже, чем превращение в робота. Он остается человеком, но он делается ПЛОХИМ (выделение авт.) человеком. И чем жестче и беспощаднее режим, тем хуже и опаснее делается массовый человек. Он становится злобным, невежественным, трусливым, подлым, циничным и жестоким. Он становится рабом <полужирным выделено нами — В. Р.>» [Стругацкие 2001б: 482]. Стоит подробнее остановиться на этом высказывании, поскольку оно очень точно передает некоторые акценты, актуальные для романа «Трудно быть богом». Во-первых, упоминание тоталитарных режимов напрямую связано с текстовым смыслом «идеология», во-вторых, точно передается часть содержания текстового концепта «Серость». Серый человек — это именно массовый человек, идеология влияет на массовое сознание и на массового человека. Точно указываются черты серого человека, серого общества: злоба, невежество, трусость — см., например, разговор Руматы с Тамэо и Сэрой о Рэбе во второй главе, подлость, цинизм, жестокость (за скрытого книгочея подержались — о жестоком убийстве старика), ряд можно продолжить. Продолжение мысли о рабстве массового человека находим в «Трудно быть богом»: «Психологически все они были рабами — рабами веры, рабами себе подобных, рабами страстишек, рабами корыстолюбия. И если волею судеб кто-нибудь из них рождался или становился господином, он не знал, что делать со своей свободой. Он снова торопился стать рабом — рабом богатства, рабом противоестественных излишеств, рабом распутных друзей, рабом своих рабов… рабство их зиждилось на пассивности и невежестве, а пассивность и невежество вновь и вновь порождали рабство».

КП «деградация» выражают практически все зооморфизмы, присутствующие в тексте и образующие текстовый уровень «животное». Эти зооморфизмы иллюстрируют упадок человеческих качеств, низведение человека до уровня животного. Приведем некоторые контексты, выражающие смысл «животность человеческой натуры». (2) Заполняла кресло ТРЯСУЩАЯСЯ ТУША УГРЮМОГО ОБЖОРЫ, лексема туша обычно употребляется по отношению к животным, (3) Уно, поблескивая неодобрительно глазами, говорил: «будет языки чесать, КОБЕЛИ вы…», (4) ЛИСИЦА, МАРТЫШКА, о доне Окане, фаворитке дона Рэбы, лексемы кобели, лисица, мартышка — это выражение эмоций с труднорасчленимым комплексом смыслов, главный из которых именно «животность» натуры, (5) МЕРИН, баба, мерин — «кастрированный жеребец», контекст включен в этот ряд из-за остаточной тематической связи.

Этот признак связан с влиянием «Серости» на текстовый концепт «Бог». Дело в том, что некоторые контексты относятся к Антону-Румате, герою, который исполняет роль бога. Думается, что здесь мы наблюдаем не общий признак концептов «Серость» и «Бог», а именно взаимодействие, порождающее динамику текстовых смыслов.

К Антону-Румате относятся следующие контексты. (6) Будем считать, что я плохой историк. Постараемся быть лучше. Научимся ПРЕВРАЩАТЬСЯ В СВИНЕЙ. Ср. также (7) перед тем, как окончательно впасть в свинское состояние, о Румате. Свинья — «2. О грязном, неопрятном человеке, неряхе || о человеке с низменными наклонностями, невежественном, некультурном. 3. О человеке, поступающем грубо, неблагодарно и низко». Контекст связан также с концептуальным признаком «грязь, потеря человеческого облика» КС «Болезнь», представлением о том, что свинья — грязное животное, и метафорическим переосмыслением этого представления. (8) Вот так бог!.. Озверел… Контекст отражает рефлексию героя относительно выбранной (а точнее навязанной) роли бога.

Итак, этот КП выражают зооморфные метафоры, которые актуализируют смысл «животность человеческой натуры, низведение человека до животного». Кроме того, через этот КП реализуется связь между текстовыми концептами «Серость» и «Бог», поскольку зооморфные метафоры относятся и к Антону-Румате. Поскольку КП «деградация» выражает процессуальность, то важное значение в образовании этого смысла имеют глаголы, выражающие эту процессуальность: превращаться, впасть, озверел.

Этот текстовый смысл является следствием предыдущего признака, то есть деградации. Ограниченность и тупость усугубляются, показывается их следствие, следствие такого состояния общества. Человек через метафору категоризуется не просто как животное, а как простейшее, одноклеточный организм, тем самым показывается примитивность ума и духовного мира членов этого общества.

(1) КОЛОНИЯ ПРОСТЕЙШИХ, человеческое общество категоризуется через отнесенность к колонии простейших одноклеточных микроорганизмов, чем и реализуется вышеозначенный смысл. (2) ПРОТОПЛАЗМА, ПРОСТО ЖРУЩАЯ И РАЗМНОЖАЮЩАЯСЯ ПРОТОПЛАЗМА. Аналогично предыдущему контексту, однако если простейшее — это одноклеточный организм, то протоплазма — это даже не клетка, а ее содержимое, протожизнь. Также в контексте (2) реализуется смысл «ограниченность физиологическими потребностями». (3) Все они были еще не людьми в современном смысле слова, а ЗАГОТОВКАМИ, БОЛВАНКАМИ, из которых только КРОВАВЫЕ ВЕКА ИСТОРИИ ВЫТОЧАТ когда-нибудь <…> человека. Совпадение с реакцией, зафиксированной в РАС «заготовка»; актуальный смысл: «простота организации» + «ущербность», «возможность исправления в лучшую сторону». Контекстуальные маркеры прямо указывают на принадлежность к КС «Неразвитость» (были еще не людьми), а отнесение к неодушевленным предметам указывает на примитивность душевной организации членов арканарского общества.

Таким образом, КП «крайняя простота организации человека и человеческого общества в духовном плане» объективируется через метафорическое отнесение человека к простейшим микроорганизмам (контексты (1)-(2)) и к неодушевленным предметам (контекст (3)), то есть человек выступает в роли объекта, причем объекта несовершенного, незавершенного, примитивного. Этот КП дополняется смыслами «ограниченность физиологическими потребностями», т. е. «неразвитость духовной сферы», и «возможность исправления в лучшую сторону». Из контекстов (1)-(3) видно, что примитивность усугубляется, т. е. здесь также проявляется процессуальность.