Коллектив авторов - По следам преступлений. Сборник Страница 16

— Вот именно. Как я докажу, куда и с какой целью я шел?

— Здесь я уже буду вашим свидетелем. Мне, наверное, поверят, как вы думаете? — вопросом на вопрос ответил следователь. — Идите туда, Алексей Алексеевич. Вы правильно поступили и никогда не будете раскаиваться в этом!

Васильев ушел. Следователь снял трубку телефона, набрал номер. Ответил председатель суда.

— Иван Григорьевич! Помнишь Васильева?.. Так он с повинной явился. Я его к тебе направил… Без конвоя… Нет, теперь он не скроется, я уверен… Хорошо, буду отвечать…

Через два года следователь узнал, что Васильев по ходатайству администрации колонии, где он отбывал наказание, за честное отношение к труду и примерное поведение из заключения досрочно освобожден.

Вот, пожалуй, и вся история. Мне она показалась весьма примечательной. Что же спасло человека от пропасти, в которую он сам стремился свалиться? Отрицание своей вины во время следствия и на суде? Бегство от наказания? Нет! Васильева спасло пробудившееся сознание своей вины перед обществом, перед страной. Пришло оно к нему, конечно, поздно, но все-таки пришло и подсказало единственно правильный путь: искупить вину,

В памяти моей отчетливо сохранилось еще одно дело, связанное с хищением крупной суммы. Интересным в этом случае было то, что следствие, распола-гая некоторыми объективными данными, вначале шло по неверному пути и только тщательная, кропотливая работа следователя привела на скамью подсудимых настоящих преступников. Рассказ об этом деле я так и назвал: «Исправление ошибки».

ИСПРАВЛЕНИЕ ОШИБКИ

УБОРЩИЦА, явившись рано утром убирать помещение конторы Строительно-монтажного управления (СМУ), остановилась на пороге, пораженная неожиданным зрелищемз двери конторы открыты настежь, в коридоре на полу шелестят от сквозного ветра откуда-то взявшиеся бумажки, двери в кабинет главного бухгалтера и в смежную с ним кассу оказались взломаны, а дверца сейфа, где хранились деньги, зияет пугающей пустотой.

«Вчера должны были выдавать зарплату, — поду мала женщина, — но деньги привезли поздно и вечером выдавать не стали…»

Нетрудно было догадаться, что ночью произошла кража.

Уборщица побежала на квартиру главного бухгалтера конторы. Тот позвонил в милицию и через несколько минут на место происшествия прибыла группа работников дознания.

Замки дверей и сейф были взломаны металлическим предметом небольшой ширины, о чем свидетельствовали повреждения и царапины.

На полу кассы эксперт после тщательного иссле дования обнаружил мелкую металлическую пыль, несколько волосинок и махорочную крупку.

Служебно-розыскная собака, взяв след, из кассы выбежала в коридор, побежала к комнате заведующего клубом СМУ Лисицына и через вторые входные двери помещения конторы, которые тоже оказались взломанными, бросилась к зданию женского общежития и там след потеряла.

Еще при осмотре места происшествия от работников СМУ стало известно, что вечером, накануне кражи, в клубе СМУ (клуб помещался в одном здании с конторой) играли в бильярд несколько мужчин (фамилии их были названы). Все они рассказали, что вечером, играя в бильярд, ничего подозрительного не заметили, кроме того, что заведующий клубом Лисицын раньше, чем обычно, попросил их уйти из клуба и сам, заперев обе входные двери в здание, дошел вместе с ними до перекрестка улиц и там повернул к женскому общежитию.

Тогда же работники дознания узнали, что Лисицын живет вместе с родителями, женат, но встречается с Галиной Комаровой, проживающей в женском общежитии.

Немедленно были допрошены подруги Галины и члены семьи Лисицына. Первые рассказали, что Галина вернулась на рассвете, была сильно чем-то расстроена и, сняв свои перчатки, попросила подругу сжечь их.

Родители и жена Лисицына заявили, что он вернулся домой рано вечером, а утром, как обычно, в 8 часов 30 минут утра, ушел на работу.

Вслед за этим работники дознания порознь допросили Лисицына и Галину Комарову.

Первой допрашивали Галину, которая вначале заявила, что пришла в общежитие в 10 часов вечера, затем, после предъявления ей протокола допроса подруг, подтвердила, что явилась домой только рано утром.

— Не ночевала я в общежитии. Почти всю ночь провела с Лисицыным в его кабинете, — всхлипывая, говорила она. — Долго слушали пластинки, пели, танцевали. У него в тумбочке оказалась бутылка коньяку. Он выпил много, я граммов пятьдесят. Лисицын уснул первым, потом я… Мне показалось, что ночью он куда-то уходил из комнаты. Я проснулась на рассвете, разбудила его… мы вышли из комнаты, пошли к выходу в сторону бухгалтерии… видим, двери сломаны. Лисицын боялся идти первым, поэтому пошла я. Увидела раскрытый сейф. Затем подошел Лисицын и, еще не видя кассы, сказал: «Все, все, обокрали кассу». Он взял меня за руку и вывел из кассы, спросил, бралась ли я руками за ручку дверей, я ответила, что нет. Но Лисицын взял мои перчатки и обтер ими не только ручки дверей кассы, но и другие. Я спросила: «Зачем?» Он ответил: «Чтобы не узнали по отпечаткам пальцев». Потом мы вышли на улицу через другие двери, они тоже были сломаны. Лисицын заставил меня идти по лужам и мыть в них туфли. Свои ботинки он тоже вымыл… Дворники уже начинали подметать улицы. Лисицын попросил меня идти впереди, сказав, что теперь, если пустят собак, не найдут нас по следам… Больше я ничего не знаю».

Лисицын категорически отрицал свое пребывание в клубе вместе с Галиной в ночь кражи, утверждая, что домой пришел рано вечером и о краже ничего не знает.

На манжетах его брюк дознаватель обнаружил металлическую пыль. По заключению специалистов, эта пыль была однородной с пылью, «айденной на полу кассы.

На основании всех этих. данных Лисицын был арестован.

В таком положении дело поступило в прокуратуру…

Основанием к аресту Лисицына служили показания тех мужчин, которые играли в бильярд и которых он попросил удалиться из клуба (ранее Лисицын разрешал им оставаться на ночь), показания Галины Комаровой о весьма странном поведении Лисицына на месте кражи и утром на улице, а также наличие на его брюках металлической пыли, сходной с пылью, обнаруженной возле кассы.

Однако этих данных было недостаточно для обвинения Лисицына в краже.

Хотя эти факты, известные следствию, являлись уликами против Лисицына, но они могли иметь и иное значение.

Лисицын рано попросил игроков выйти из клуба. Естественно, ие пытался же он вскрывать сейф в присутствии свидетелей? Но он мог попросить игроков удалиться и для того, чтобы остаться в клубе наедине с Галиной Комаровой. Это же возможно, — задавал себе вопросы следователь и сам отвечал на них.

Металлическая пыль могла попасть на брюки Лисицына, когда он заходил в кассу..

Зачем же потребовалось Лисицыну вытирать ручки дверей, на которых могли остаться отпечатки пальцев взломщиков? Зачем он делал это, если не причастен к краже? Почему обмыл свою обувь и заставил сделать то же Галину? Почему немедленно не заявил органам власти о краже?

Ответить на все эти вопросы было трудно, но и они находили какое-то логическое объяснение.

«Допустим, Лисицын совершил кражу, — раздумывал следователь… Тогда для чего же ему понадобилось приводить в клуб Галину?»

А если непонятное его поведение — только следствие трусости? Не исключено, что Лисицын боялся оставить какие-нибудь следы, опасаясь, чтобы кто-нибудь не узнал, что он и Галина оставались вдвоем в клубе? Ведь узнай только об этом жена, члены семьи — и неминуема семейная драма. А жена Лисицына готовится стать матерью…

Но почему же тогда Лисицын все-таки обтер ручки дверей, к которым ни он, ни Галина не прикасались?

Логического ответа на возникший вопрос следователь не находил, и только это заставляло его подозревать, что Лисицын причастен к краже.

Тщательно обдумывая и проверяя версию о причастности Лисицына, следователь установил контакт с работниками милиции и уголовного розыска.

С помощью участковых уполномоченных и общественности города он устанавливает много лиц, в той или иной мере осведомленных о происшествии, узнает о разговорах, предполагая проверить следственным путем сведения оперативного характера.

И вдруг при отборе донесений в одном из них говорится: из разговоров жителей одного дома стало известно, что сосед по квартире одного из собеседников получил письмо от брата, Белова Валерия, в котором оказалась такая строка: «Алик, — писал Белов, — ты когда-то мечтал о Крыме, о «Волге», об удовольствиях… Теперь я все это могу иметь…»

Сколько усилий пришлось затратить на то, чтобы среди всевозможных слухов, разговоров, предположений отобрать, выяснить те, которые, казалось бы, действительно касались кражи.

И вот еще блеснул один огонек. Беседа между двумя подростками.