Денис Микшис - Самозащита гражданских прав Страница 17

Цель самостоятельной охраны – сделать невозможным либо максимально затруднить вероятное нарушение субъективного права. Признак вероятности подчеркивает, что обладателю права заранее не известно, состоится нарушение или нет. Под вероятным нарушением предлагается понимать возможность постороннего воздействия на объект права, которое способно привести к ухудшению объекта, а также частичной либо полной утрате законным обладателем своих прав на данный объект (вследствие уничтожения самого объекта права или его присвоения третьими лицами). Нарушения в форме действий третьих лиц могут носить характер посягательства, т. е. умышленного воздействия на объект права, включая противоправные посягательства[274], либо неумышленного нарушения (потравы и др.). Некоторые исследователи считают, что основанием для применения мер самостоятельной охраны является реальная угроза посягательства на право[275], что неверно. Реальной принято считать угрозу, которая является непосредственной и наличной, т. е. исходит из действий определенного нарушителя либо явлений, угрожающих жизни, здоровью или имуществу субъекта. Способы самозащиты от реальной угрозы (действия в состоянии необходимой обороны и крайней необходимости) по ряду признаков существенно отличаются от самостоятельной охраны. Именно поэтому представляется ошибочным распространенный взгляд на средства физической защиты программ для ЭВМ с помощью различных технических и программных средств (электронные ключи, заглушки, специальные программы и т. д., препятствующие несанкционированному копированию, воспроизведению, распространению компьютерной программы или вмешательству в ее содержание) в качестве самозащиты[276]. Другие примеры использования охранительных технических средств, приводимые в литературе (установка замков, видеокамер, средств сигнализации)[277], четко показывают, что угроза нарушения права является предполагаемой, а не реальной. Представляется необходимым выделить группу средств, которые, подобно самостоятельной охране, направлены на обеспечение неприкосновенности права, – меры безопасности[278]. Отличительным признаком мер безопасности от средств самостоятельной охраны является самодостаточность последних для пресечения возможного нарушения права. Меры безопасности (ношение оружия, владение приемами единоборств) лишь способствуют самозащите, создают для нее благоприятную обстановку.

Объектами самостоятельной охраны являются личные неимущественные права, связанные с имущественными, и вещные права[279]. Нематериальные блага и обязательственные права не могут защищаться при помощи средств самостоятельной охраны, что обусловлено двумя факторами. Первый – это временные пределы применения самостоятельной охраны: от момента возникновения охраняемого гражданского права до момента возникновения реальной и непосредственной угрозы его нарушения (что означает переход к следующей стадии самозащиты – пресечению правонарушения). Вторым фактором, препятствующим применению самостоятельной охраны к любым гражданским правоотношениям, является специфичность ее способов. Самостоятельная охрана осуществляется путем действий, направленных на изоляцию объекта права от всех неблагоприятных воздействий, включая противоправные посягательства третьих лиц. Очевидно, что такой изоляции подлежат только некоторые объекты абсолютных правоотношений. В частности, не могут быть охраняемы от воздействия других лиц нематериальные блага и обязательственные права, поскольку для «изоляции» неотчуждаемых прав потребовалось бы, например, исключить из числа участников гражданских правоотношений обладателей таких прав.

Способы самостоятельной охраны, исходя из решаемых с их помощью задач, могут быть разделены на две следующие группы:

1) оградительные – направлены на полное прекращение доступа к объекту гражданских прав (установка забора, межи, стены, брандмауэра или иной ограды; хранение движимых вещей в сейфе, денег в кошельке и т. д.)[280];

2) ограничительные – направлены на ограничение несанкционированного доступа к объекту гражданских прав (установка замков, запоров, иных технических приспособлений подобного рода).

На практике данные способы, как правило, неразрывно связаны друг с другом, а также с мерами безопасности. Следует отметить, что средства самостоятельной охраны дифференцируются в зависимости от юридической природы охраняемого объекта. Например, сейф с кодовым замком может быть использован для охраны вещей, включая деньги и ценные бумаги, а также материальных носителей информации. Однако для сохранения в тайне коммерчески ценной информации, помимо перечисленных выше средств самостоятельной охраны, требуется применение целого комплекса технических, интеллектуальных, волевых и юридических средств. В порядке постановки проблемы представляется возможным утверждать, что способы охраны[281] коммерчески ценной информации, включая использование средств самостоятельной охраны и мер безопасности, представляют собой комплекс действий, отнесенных законодателем к единому правовому режиму коммерческой тайны, который, исходя из ст. 39 Соглашения ТРИПС[282] и ст. 139 ГК РФ, можно охарактеризовать как ограничение законным обладателем секретной, коммерчески ценной информации свободного доступа к ней, принятие мер к охране ее конфиденциальности.

Главным отличием самостоятельной охраны от самозащиты является ее акцессорный характер, существование в рамках уже возникшего регулятивного правоотношения. Основанием для принятия охранительных мер выступает правомочие на собственные действия в составе субъективного гражданского права. Поэтому охрана есть способ осуществления права и существует в рамках регулятивного правоотношения. Так, собственник или иной титульный владелец путем самостоятельной охраны уменьшает риск случайной гибели и утраты имущества. Лицо, на котором лежит обязанность заботиться о чужом имуществе (перевозчик, хранитель, комиссионер), принимая разумные меры к его сохранению, тем самым, уменьшает риск ответственности. Охрана проявляется через систему мер, предотвращающих возможное посягательство на субъективное гражданское право. Для ее применения не требуется, чтобы произошло нарушение или возникла его реальная угроза. Характерной особенностью данных мер является то, что они предпринимаются заинтересованным лицом заблаговременно и применяются против неопределенного круга лиц[283]. Самозащита, напротив, применяется в рамках охранительного правоотношения, которое возникает между определенными субъектами на основании определенных юридических фактов – нарушения права или его реальной угрозы[284]. В связи с изложенным представляется неверным отождествление самозащиты гражданских прав с их самостоятельной охраной. Они подчиняются различным правовым режимам (осуществление и защита права), а следовательно, имеют разные пределы, установленные в ст. 10 и 14 ГК РФ соответственно.

Из рассмотренной выше теории гражданско-правовых охранительных мер можно вывести соотношение защиты с институтом гражданско-правовой ответственности. Вместе с тем по методологическим соображениям прямое сопоставление ответственности и самозащиты представляется невозможным, так как по сравнению с правовым институтом (ответственностью) самозащита является категорией низшего порядка – субинститутом защиты гражданских прав[285]. Поэтому вопрос о границах между самозащитой и ответственностью может быть решен при условии предварительного и четкого разделения институтов защиты гражданских прав и ответственности, тем более в литературе данный вопрос исследован достаточно хорошо[286].

Многие ученые усматривали различие между ответственностью и защитой в основаниях применения[287]. Почти всеми авторами отмечалось, что институт защиты регулирует действия по предотвращению нарушения субъективного права либо восстановлению этого права (его эквивалента). В то же время сущность ответственности, как полагает большинство ученых, состоит в активной обязанности[288]. Нам представляется, что ответственность может наступить в результате обращения заинтересованного субъекта к мерам защиты, однако при этом надо иметь в виду, что применение некоторых средств защиты не влечет наступления ответственности, поскольку ответственность выступает не в качестве цели защиты, а в виде побочного ее результата.

По мнению ряда ученых, охранительные меры следует разделять на меры защиты и меры ответственности, непосредственное различие между которыми заключается в целях применения[289]. При этом к мерам защиты некоторые относят и так называемые «оперативные санкции» или меры оперативного воздействия[290]. Концепция мер защиты была разработана С. С. Алексеевым и его научными последователями. С точки зрения этих ученых необходимо отграничивать меры, направленные на восстановление нарушенных прав потерпевшего (меры защиты), реализация которых не приводит к формированию дополнительных обременений для лица, нарушившего чужое право, от иных мер, предполагающих возложение на правонарушителя новых обременяющих обязательств (меры ответственности). Большинство ученых, исследовавших этот вопрос[291], сходятся на том, что понятия мер ответственности и мер защиты взаимно пересекаются[292]. Так, одно и то же действие (взыскание неустойки) может служить целям защиты (с точки зрения одного из субъектов правоотношения) и ответственности (с точки зрения противостоящего ему субъекта) и в этом качестве представлять собой идеальную совокупность меры защиты и меры ответственности[293]. Но, несмотря на внешнее совпадение мер защиты и мер ответственности, ответственность не может быть признана формой защиты[294].