Павел Смирнов - Римское право. Шпаргалки Страница 25

96. Безымянные контракты

Безымянные контракты (contractus in-nominati – дословно «непоименованные») получили свое название в противоположность договорам, которые «имеют свое название» и входят в замкнутый перечень по устоявшемуся историческому канону. Безымянные контракты сложились в I–IV вв. н. э. в силу необходимости и не могли быть отнесены ни к вербальным, ни к литтеральным, ни к реальным, ни к консенсуальным договорам.

Дигесты Юстиниана разделяли эти новые для Рима контракты на четыре категории:

– do ut des: «Я передаю тебе право собственности на вещь с тем, чтобы ты передал мне право собственности на другую вещь»;

– do ut facias: «Я передаю тебе право собственности на вещь с тем, чтобы ты совершил известное действие»;

– facio ut des: «Я совершаю для тебя известное действие с тем, чтобы ты передал мне право собственности на известную вещь»;

– facio ut facias: «Я совершаю для тебя известное действие с тем, чтобы и ты совершил для меня какое-то действие».

Главной особенность безымянных договоров было признание за ними юридической силы только после того, как одна сторона уже выполнила взятое на себя обязательство: за этой стороной, не получившей удовлетворения от другой стороны, было сохранено право либо кондикционного иска о возврате переданного другой стороне как неосновательного обогащения, либо право иска о выполнении встречного обязательства. В этом смысле безымянные договоры были близки к реальным, но предусматривали не только передачу вещи, но и совершение любого иного договорного действия.

К безымянным контрактам относился договор мены, близкий по хозяйственному значению к договору купли-продажи, но далекий по средствам выполнения: при купле-продаже происходит обмен денежной суммы на вещь, при договоре мены – вещи на вещь; оценочный договор (по нему определенная вещь передавалась одной из сторон другой для продажи по известной оценке для того, чтобы другая сторона или предоставила первой сумму, в которую оценена переданная вещь, или возвратила самую вещь). Мена предполагала мену чужой вещи (с последствиями эвикции), а оценочный контракт – оставление вещи себе с уплатой оценочной суммы и продажу дороже оценки.

97. Пакты

Пактом называлось неформальное соглашение, которое, в отличие от контракта, как правило, не пользовалось исковой защитой. Пакты не имели определенной формы договора, как литтеральные (письменные) контракты, стипуляции, обряд с медью и весами, но с увеличением числа сделок их количество тоже возросло. В преторских эдиктах имелось право стороны пакта не предъявлять иск, а ссылаться на пакт в порядке возражения. Со временем некоторые пакты получили исковую защиту. Незащищенные пакты стали называться «голыми пактами», а защищенные иском – «одетыми пактами».

«Одетые» пакты по происхождению защиты можно разделить на три группы:

– pacta adiecta – пакты, присоединенные к договору, защищаемому иском;

– pacta praetoria – пакты, получившие защиту от претора;

– pacta legitima – пакты, получившие исковую защиту от императоров, в императорском законодательстве.

Пакты категории adiecta (присоединенные к контракту) являлись дополнительными к какому-нибудь защищаемому иском договору соглашения и имели целью внесение каких-либо видоизменений в юридические последствия главного договора или возложение на ту или другую сторону в договоре каких-либо дополнительных обязанностей.

Добавочные пакты присоединялись к главному договору непосредственно при его заключении. Пакт, присоединенный к договору спустя некоторое время после заключения самого договора, защищался иском лишь в случае, когда не отягощал, а облегчал положение должника.

Пакты категории praetoria были порождены преторским правом. К ним относились клятвенные соглашения, долговые соглашения, принятие платежа, принятие имущества судами, постоялыми дворами, конюшнями, арбитраж.

Пакты категории legitima возникли в эпоху империи и защищались императорским законодательством. Сюда входили пакты о приданом, предоставлении даров, арбитраже.

98. Пакты преторского права и императорского законодательства

В число пактов praetoria, защита которых была предоставлена претором, относились следующие их разновидности:

– pactum de jurejurando (клятвенное соглашение), по которому в ответ на требование одной стороны о производстве каких-либо действий лицо, ответственное по этому требованию, но не считающее себя должником, заявляло: «Поклянись, что я тебе должен, и я поверю»; если первая сторона приносила клятву, обязательство признавалось неоспоримым и могло быть осуществлено в принудительном порядке на сновании данного клятвенного соглашения;

– pactum de pecunia constituta (соглашение об установлении денежного долга) использовалось, если ответчик признавал предъявленный к нему иск об уплате долга, но просил об отсрочке платежа, на которую соглашался истец; в случае, если позже должник уклонялся от платежа, долг с него взыскивали в силу состоявшегося соглашения с увеличением размера от 1/3 до 1/2, по усмотрению претора;

– receptum (принятие) выражалось в трех формах: а) receptum argentariorum (принятие платежа) – подразумевало обязательство банкира уплатить чужой долг; б) receptum nautorum, cauponum, stabulariorum (принятие имущества судами, постоялыми дворами, конюшнями) – предусматривало ответственность хозяев этих объектов за принятое от их клиентов имущество независимо от того, будет ли ущерб вызван виной или случаем; в) receptum arbitrii (арбитрирование) – предполагало разрешение спора по соглашению со спорящими сторонами избранным ими арбитром, его решение, не исполненное добровольно, приводилось в исполнение приказом претора.

В императорском законодательстве пакты, получившие исковую защиту, назывались pacta legitima (законные пакты) и представляли собой соглашения, защита которых была закреплена в правовых нормах, исходивших от императора: Конституция Феодосия дала юридическую защиту пакту о предоставлении приданого, конституции. Юстиниан закрепил соглашения о дарении, об арбитрировании и др. Императорскую защиту получали пакты, которые требовали правовой регламентации, но соответствующего закона в старом праве не существовало. Они получили наименование кондикционных.

99. Обязательства как бы из договора

Термином обязательства «как бы из договора» обозначаются обязательства, по своему характеру и содержанию сходные с обязательствами, возникающими из договоров, но возникающие при отсутствии между сторонами договора. Основанием к возникновению подобных обязательств, как правило, являлись или односторонние сделки, или некоторые другие факты, которые было невозможно отнести ни к договорам, ни к деликтам. Спорные вопросы об условиях и пределах ответственности сторон, которые в таких случаях возникали, обычно разрешались аналогично тому, как они разрешались применительно к соответствующим договорам, хотя договоров заключено не было.

К обязательствам как бы из договора относились следующие виды обязательств:

1) negotiorum gestio (ведение чужих дел без поручения) рассматривалось в связи с аналогичным обязательством, возникающим из договора поручения;

2) обязательства, возникающие вследствие неосновательного обогащения одного лица за счет другого, включали обязательства, возникающие из ошибочного платежа недолжного; обязательства возврата того, что получено лицом по определенному, имевшемуся в виду основанию, тогда как основание не осуществилось; обязательства возврата недобросовестно полученного; и отличались от обязательственных договоров только отсутствием таких договоров.

В этих случаях – как в реальных контрактах, так и в обязательствах из неосновательного обогащения – сами обязательства базировались на основе передачи денег или иных вещей от одной стороны другой. Но в случае реальных контрактов вещь переходила из имущества одного лица в имущество другого на основании соглашения сторон, вследствие чего «обогащение» получателя вещи не могло считаться неосновательным, а обязательства как бы из договора порождались самим фактом нахождения денег или иных вещей в имуществе одного лица за счет другого, причем без какого-либо законного на то основания.

100. Ведение чужих дел без поручения

Ведение дел без поручения могло диктоваться как благими, так и злыми намерениями одной стороны по отношению к другой и предполагало, что одно лицо – гестор (gestor) вело дело другого лица (dominus), управляло его имуществом и т. п., не имея на то поручения от другого лица. Римский закон рассматривал ведение чужих дел, несмотря на отсутствие поручения со стороны заинтересованного лица, как своего рода вторжение в частную жизнь римского гражданина и должен был предотвратить ущерб для лиц, которые в силу каких-то причин не могли сами позаботиться о своих интересах.

Это не касалось недееспособных или неправоспособных граждан, но затрагивало в основном отсутствующих хозяев. Закон выводил из факта ведения чужих дел при известных условиях обязательства как на стороне того лица, дело которого ведет гестор, так и на стороне гестора.