Константин Старостенко - Конституционно-политическое многообразие Страница 34

К негативным качествам многопартийности относят и то, что правящие партии все больше вторгаются в дела и функции государства, находя здесь новые источники привилегий и новые способы обеспечения своего выживания[244]. Быть исключенной из правящего круга означает для партии лишиться ресурсов и сойти с политической сцены, так как собственных средств, какими партии обладали ранее, у них больше нет. Стремление выжить заставляет укоренившиеся в политической системе партии объединяться в картель, в рамках которого они делят между собой ресурсы государства. Картель всячески препятствует доступу к этим ресурсам аутсайдеров и новых игроков, ограничивая свободу конкуренции на политическом рынке, в том числе и через законодательство, регламентирующее участие партий в выборах и распределение дотаций, а также обеспечивающее ему контроль над электронными СМИ и привилегированный доступ к ним[245].

Таким образом, по мнению автора, партии, возникшие как политический институт гражданского общества и предназначавшиеся для посредничества между ним и государством, становятся частью государства, у которого они черпают ресурсы для собственного выживания, и действуют как его агенты.

Об отношении граждан к партиям в Российской Федерации можно судить по результатам исследования, проведенного фондом «Общественное мнение» в 2000 г. Деятельность политических партий оценивалась большинством общества негативно: 55 % респондентов сочли, что партии «не приносят пользы» стране, и только 25 % высказали противоположное мнение[246]. Членами партий и общественно-политических организаций среди респондентов являются 0,7 % граждан, и только 0,3 % ведут в них активную работу[247]. В исследовании ВЦИОМ 2002 г. анкетируемым национальной выборки было предложено оценить роль различных акторов в жизни России. Политические партии респонденты поставили на предпоследнее, 19‑е место[248].

Не изменилась ситуация и сегодня. Так, в результате опроса, проведенного Аналитическим Центром Юрия Левады (Левада-Центр) 5–10 октября 2007 г., было выявлено, что более трети россиян (36 %) на сегодняшний день не испытывают симпатий ни к одной из политических сил, существующих в России. Опрос показал, что «коммунистам» симпатизируют 13 % россиян, «демократам» – 15 %, «партии власти» – 18 %, «другим центристским силам» – 1 %, «патриотам» – 3 %. При этом 28 % опрошенных уверены, что современной России необходима всего одна сильная правящая партия, 40 % убеждены, что в стране должно быть 2–3 большие партии, 9 % считают, что необходимо много относительно небольших партий. В том, что политические партии вообще не нужны, уверены 7 % респондентов. Затруднились с ответом 17 %.[249]

Резкий рост безразличия населения к политике зафиксировали не только социологи, но и государственные чиновники. Председатель Центризбиркома В. Чуров разочарован низкими рейтингами бесплатных политических эфиров: «Сейчас меня чрезвычайно волнует то, что пока теледебаты не вызывают большого интереса».[250] По данным TNS Gallup Media, дебаты на первом канале смотрит всего 16–20 % аудитории (от числа всех зрителей, смотрящих телевизор в конкретном промежутке) при рейтинге (количество человек от общего количества населения) всего 1,5 %. Так, в первый день теледебатов 6 ноября в Москве, начиная с 6 утра, все рубрики «Доброго утра» собирали от 37 до 50 %, к началу дебатов, в 7:05, доля зрительской аудитории с 37,8 % резко снижается до 19 %, после окончания дебатов начинается рост зрительской аудитории до 24 % и снова набирает темп до 30 % и выше. По стране интерес к предвыборной проблематике чуть выше, но охлаждение зрителей к дебатам тоже заметно: у семичасовых новостей в рамках «Доброго утра» доля зрительской аудитории составила 37,8 %, а к началу рубрики «Выборы‑2007» она снизилась до 21,7 %.

Постепенно снижается и число граждан, желающих идти на выборы. Как свидетельствуют данные опросов ВЦИОМ, если 20–21 октября «точно» прийти на выборы депутатов в Госдуму Российской Федерации намеревались 36 %, а не исключали для себя такой возможности 39 %, то 3–4 ноября уверенных в необходимости отдать свой голос за того или иного претендента стало 35 %, а тех, кто «скорее» придет, – 40 %. Опрошено 1600 человек в 153 населенных пунктах 46 регионов, статистическая погрешность не превышает 3,4 %.[251]

При этом стоит отметить, что в политических предвыборных теледебатах, по традиции, отказалась участвовать партия «Единая Россия». «Единороссы», как и Президент Российской Федерации В. В. Путин, который занимает первое место в предвыборном списке партии, считают, что вместо участия в теледебатах стоит показывать избирателям свои видеоролики. Поэтому, наверное, не случайно 9 ноября 2007 г. в утреннем эфире «Первого» дискуссия вообще не состоялась, и вместо положенного часа в эфире канала около 30 минут крутились лишь агитационные ролики партий.

На интерес зрителей сейчас не влияет даже содержание дискуссий, хотя формат теледебатов впервые позволил партийцам говорить о том, о чем в телеэфире, тем более государственном, говорить давно запрещено. Самым ярким моментом первой недели, безусловно, стало выступление одного из лидеров СПС Бориса Немцова, оппонентами которого были представители КПРФ (Светлана Савицкая) и «Справедливой России» (Сергей Миронов). В частности, господин Немцов заявил, что СПС находится «в оппозиции курсу Президента В. В. Путина на узурпацию власти, на установление в стране культа личности», а также выступает против «чудовищного произвола чиновников, гигантской коррупции, грабежа регионов в пользу центра и нищенских пенсий»[252].

Возникает естественный вопрос: почему в России сложилось такое отношение к политике, политическим процессам и политическим партиям?

Дело заключается в том, по нашему представлению, что политические партии в России реально отстранены от политической власти. Даже партии, прошедшие в Государственную Думу, не могут формулировать цели и задачи государственной политики, ибо по Конституции РФ это прерогатива Президента, который выделен из всех трех ветвей власти и поставлен над ними (ст. 80 Конституции РФ). К тому же, политические партии оказывают минимальное воздействие на формирование исполнительной власти. К примеру, кандидатуру Председателя Правительства Российской Федерации утверждает Государственная Дума РФ под угрозой роспуска президентом (ст. Ill п. 4 Конституции РФ). Так, в сентябре 2007 г. В. В. Путин предложил на утверждение Государственной Думе на пост Председателя Правительства РФ кандидатуру В. А. Зубкова, не согласовав ее с партией власти – «Единой Россией». Кроме того, политические партии почти не влияют на деятельность правительства, поскольку вынесение вотума недоверия Правительству РФ грозит Государственной Думе РФ роспуском (ст. 117 п. 3,4 Конституции РФ). Таким образом, партийное представительство в Госдуме, в том числе и «Единая Россия», не несет ответственности за социальные последствия политики правительства.

Осмысливая положение и функциональное предназначение политических партий в современной России, мы исходили из их стабильного положения и задач федеральной власти, в частности, Президента РФ В. В. Путина: с одной стороны, необходимо удержать властные позиции центра, обеспечить целостность государства, сохранить определенный уровень жизни людей; с другой стороны, партии как политические институты должны быть не настолько сильными, чтобы завладеть государственной властью, отсюда не прекращающиеся атаки на «левый фланг» и «центр», и стать достаточно сильными, чтобы противодействовать региональной элите. Таким образом, федеральные политические партии используются центром в качестве одного из механизмов сохранения целостности России и федеративных отношений, но методы, которые применяются в этих целях, не способствуют ни становлению демократии, ни развитию политической системы, в результате чего региональная политическая власть предстает как совокупность формальных и сформированных на базе коммуникативного взаимодействия между акторами неформальных институтов.[253]