Зинур Зинатуллин - Избранные труды. Том II Страница 4

Знания об обстоятельствах и фактах, подлежащих установлению по уголовному делу, и об их существе всегда приобретаются только при помощи определенных средств, облеченных в предусмотренную законом уголовно-процессуальную форму, а именно посредством доказательств, полученных из перечисленных в ст. 76–84 УПК РФ источников, в результате производства предусмотренных ст. 86 УПК РФ процессуальных действий.

Познание обстоятельств совершенного преступления и установление по делу объективной истины осуществляется путем уголовно-процессуального доказывания. Последнее носит исследовательский характер, и в нем, как отмечалось, органически сливаются две стороны процесса познания – мыслительная, с присущими ей логическими и психологическими свойствами, и практическая, основанная на предусмотренных законом процессуальных действиях.

Соотношения между отмеченными сторонами процесса познания могут меняться, но в конечном счете они всегда переплетаются и выступают в ходе уголовно-процессуального доказывания в виде единого целого. Действительно, на практике сама необходимость в проведении какого-либо процессуального действия вызывает вначале определенную мыслительную работу, но любая мыслительная деятельность получает свое юридическое значение только при условии выражения ее вовне, когда совершается должный правоприменительный акт. «Лишь постольку, поскольку я проявляю себя, поскольку я вступаю в область действительности, я вступаю в сферу, подвластную законодателю», – указывал К. Маркс[21]. В сказанном проявляется и такой характерный для уголовно-процессуального доказывания признак, как его нормативное регламентирование. В УПК РФ, например, мы находим целый ряд правовых норм, указывающих на цели и задачи доказывания (ст. 6, 73, 74), а также регулирующих процесс собирания, проверки и оценки доказательств (ст. 85–90). Сюда же относятся и нормы, закрепляющие принципы уголовного процесса (ст. 7-19, 20), полномочия субъектов уголовно-процессуальной деятельности, и нормы, регламентирующие порядок проведения следственных действий, и т. д. Из сказанного нетрудно сделать вывод о том, что уголовно-процессуальное доказывание представляет собой правовую деятельность.

А.Р. Ратинов считает, что «доказывание не исчерпывает путей познания в уголовном судопроизводстве»[22]. Да, отдельные знания, относящиеся к расследуемому (разрешаемому) уголовному делу, могут быть получены и непроцессуальным путем, из непроцессуальных источников (например, из сообщений прессы, в результате оперативно-розыскной деятельности органов дознания, частной детективной деятельности) и зафиксированы в непроцессуальной форме, но такая информация носит лишь сугубо ориентирующий характер. В качестве доказательств по конкретному уголовному делу она не может и не должна использоваться. Фактические данные, которые могут выступать в качестве доказательств по расследуемому уголовному делу, должны, как об этом будет сказано ниже, отвечать определенным требованиям, иметь специфические качественные свойства, в том числе и то, что они должны быть получены только из предусмотренных законом источников. Оперативно-розыскная деятельность среди них не значится. Полученная в результате такой деятельности информация может иметь доказательственное значение (стать доказательством) лишь при ее облечении в соответствующую процессуальную форму (вещественное доказательство, процессуальный документ, показания определенного участника уголовного процесса). Вне правового регулирования, вне процессуальной формы уголовно-процессуального доказывания нет и быть не может.

Уголовно-процессуальное доказывание немыслимо без познающего обстоятельства уголовного дела субъекта (в правоотношениях субъект всегда один из структурных элементов). Вопросу о субъектах уголовно-процессуального доказывания в пособии посвящается специальный раздел. Здесь ограничимся лишь указанием на то, что в нем, хотя и в разном объеме, могут участвовать практически все участники уголовного процесса. При этом для одних такое участие является их служебной процессуальной обязанностью в силу прямого предписания уголовно-процессуального закона (дознаватели, следователи, прокуроры, судьи); другие участвуют в уголовно-процессуальном доказывании потому, что оказываются поставленными в положение лиц, вынужденных отстаивать (охранять, защищать) свои или представляемые права и интересы при производстве по уголовному делу (подозреваемые, обвиняемые, подсудимые, осужденные, потерпевшие, гражданские истцы и ответчики, их законные представители, защитники и т. д.), либо будучи вовлеченными в уголовный процесс в силу каких-то иных обстоятельств (эксперты, понятые и т. д.). Уголовно-процессуальное доказывание, как и любой иной вид человеческой деятельности, невозможен без его участников (субъектов).

Содержание уголовно-процессуального доказывания складывается из комплекса процессуальных действий и отношений, при помощи которого достигается его цель. Будучи строго урегулированными уголовно-процессуальным законом, эти реалии в своей совокупности представляют многогранную деятельность по установлению обстоятельств конкретного дела и определению их социально-правовой сущности. При всей своей взаимосвязи эти действия и отношения могут быть относительно самостоятельными элементами.

Заметим при этом, что в выделении элементов уголовно-процессуального доказывания нет единства. До недавнего времени чаще всего выделяли собирание, проверку и оценку доказательств[23].

Причем назывались они, как правило, этапами (стадиями) процессуального доказывания[24]. Представляется, однако, что это не так. Слово «этап» означает стадию в развитии какого-либо процесса[25]. Применительно к уголовному процессу мы можем вести речь о процессуальном доказывании на стадии возбуждения уголовного дела, производства по нему предварительного расследования, судебного рассмотрения и разрешения уголовного дела.

Мы видим, что понятие «этап доказывания» связано с описанием внешнего пути доказывания, с выделением наиболее значимых его периодов в установлении по делу объективной истины. Но на каждом этапе существует процессуальная деятельность и соответствующие процессуальные отношения, связанные с собиранием, проверкой и оценкой доказательств, образующих как бы внутреннюю структуру уголовно-процессуального доказывания. Причем такая структура уголовно-процессуального доказывания является единой для всех стадий движения уголовного дела (доказательства собираются, проверяются и оцениваются как в стадии предварительного расследования уголовных дел, так и в судебном разбирательстве его). Вместе с тем она едина и для всех уголовных дел, ибо такая деятельность осуществляется и по делам об убийстве и изнасиловании, краже и грабеже, хулиганству и другим преступлениям вне зависимости от степени их общественной опасности и других характеристик.

Сказанным, однако, содержание уголовно-процессуального доказывания не исчерпывается. Число его структурных элементов («составная часть чего-нибудь» и есть, по С.И. Ожегову, то, что обозначается как «элемент»[26]) больше. Например, расследование уголовного дела начинается обычно с выдвижения следственных версий, предположения о наличии или отсутствии событий или фактов из числа имеющих значение для правильного разрешения дела, основанных на доказательствах и других фактических данных конкретного уголовного дела и построенных с учетом опыта расследования аналогичных дел[27]. Таких версий по делу бывает, как правило, несколько. По каждой из них проводится определенная деятельность, связанная с собиранием доказательств, проверкой выясненных обстоятельств, оценкой средств доказывания, полученных знаний. Причем деятельность эта урегулирована уголовно-процессуальными нормами, а не является просто гипотетической, своеобразной чистой формой мышления. Содержание следственных версий органически связано с назначением уголовного судопроизводства, процессом доказывания и соответственно конкретным уголовным делом. В результате такой деятельности одни следственные (судебные) версии могут оказаться несостоятельными и отпасть, другие же получают свое подкрепление и развитие. Отсюда, если работа со следственными версиями составляет органическую часть процессуального доказывания, она является одним из его структурных элементов.

В качестве самостоятельного структурного элемента уголовно-процессуального доказывания необходимо также выделять обоснование выводов и решений по делу, так как процессуальное доказывание – это цепь принимаемых на базе собранных, проверенных и оцененных доказательств (их совокупности) процессуально значимых выводов и решений. Установив на основе фигурируемых в деле доказательств, что расследуемое преступление совершено, например, лицом, не достигшим возраста, с которого, согласно ст. 20 УК РФ, наступает уголовная ответственность, следователь вынужден принять решение о прекращении производства по уголовному делу. Придя же к выводу о том, что собранная совокупность доказательств подтверждает наличие в деянии всех элементов конкретного состава преступления, включая и виновность определенного лица в его совершении, следователь принимает решение о привлечении этого лица к уголовной ответственности в качестве обвиняемого и т. д. Все сказанное в равной степени относится и к судебной деятельности в осуществлении правосудия по уголовным делам, поэтому обоснование выводов и решений есть «не просто оценка тех или иных качественных свойств доказательств (их совокупности)»[28], а именно следствие такой оценки, его результат, а потому и не выделять его в качестве самостоятельного структурного элемента уголовно-процессуального доказывания просто нельзя. Без него процессуальное доказывание в каждом конкретном случае и относительно каждого конкретного факта окажется, по сути дела, незавершенным.