Михаил Морев - Проблемы насильственной смертности в России Страница 4

Мы акцентируем внимание именно на этих компонентах социального здоровья и причинах смертности населения, поскольку социальные патологии наиболее объективно отражают состояние социального здоровья на определенной территории. Социальное здоровье – характеристика такого здорового общества, где минимален уровень социальных болезней[10]. Увеличение числа случаев асоциального поведения, в частности алкоголизма, наркомании, криминализации социальной среды, и резкий рост числа самоубийств, по словам Н.М. Римашевской, служат теми критериями, которые свидетельствуют об актуальности проблемы социального нездоровья российского общества[11].

Рис. 1. Структура социального здоровья населения

Убийства и самоубийства – это критические и поэтому наиболее яркие проявления социального нездоровья общества. При этом первые в большей степени отражают внешние признаки (уровень и качество жизни, социальную структуру населения), вторые – внутренние (отношения в микросоциуме, состояние психологического климата). Кроме того, убийства и самоубийства, как виды девиантного поведения, представляют собой формы протеста и агрессии, направленные на окружающих (в первом случае) и на себя (во втором случае). Таким образом, динамика распространения этих социальных патологий косвенно свидетельствует, с одной стороны, об отношении людей друг к другу, с другой стороны, о психологическом восприятии индивидом своего места в социуме.

В ходе исследования перед нами стояла задача не только поиска факторов и причин распространения убийств и суицидов, но и характеристики этих социальных патологий как актуальных демографических и экономических проблем современного российского общества.

Информационной базой исследования выступили Европейская база данных Всемирной организации здравоохранения «Здоровье для всех», материалы ежегодных отчетов и докладов ВОЗ, база данных Федеральной службы государственной статистики РФ, статистические ежегодники и информационные бюллетени ФСГС (в том числе по Вологодской области), а также результаты отечественных и зарубежных исследований по проблемам преступности, виктимизации (от латинского слова victim – жертва) и суицидального поведения.

Кроме того, с целью углубления и получения более достоверных результатов исследования был выполнен анализ данных социологических мониторингов, проводимых научным коллективом Института социально-экономического развития территорий РАН[12]. Это позволило добавить информацию, которая в настоящее время не учитывается официальной статистикой.

В общем виде перечень методов, примененных в данном исследовании, можно представить в виде следующей таблицы (табл. 2).

Таблица 2. Характеристика методов, использованных в данном исследовании

Некоторые из методологических подходов и конкретных методик, представленных в исследовании, требуют конкретизации:

> Оценка уровня латентной преступности. Для расчета уровня латентной преступности по регионам Российской Федерации использована методика Д.А. Ли, основанная на модульной теории социума, которую предложил социолог А.А. Давыдов. Научная гипотеза теории такова: мир является живой, взаимосогласованной гармонической системой.

В ней человек, общество и природа, как равноправные части, образуют неделимое целое. В целостных социальных системах одновременно присутствуют все пропорции, однако численность каждой пропорции может варьироваться. Незначительная дисгармония присутствует в любой системе, выполняя функцию необходимого разнообразия, выступая необходимым условием самоорганизации. В настоящее время в естествознании накоплен значительный эмпирический материал, который позволяет предположить, что константа необходимой дисгармонии в природных системах составляет около 6 %[13].

По мнению Д.А. Ли, количество преступников в конкретном обществе должно составлять 5,6 % от общего числа населения, выполняя, таким образом, функцию сохранения его целостности как системы и поддержания необходимого разнообразия, что служит необходимым условием самоорганизации системы. Это означает, что хотя латентная преступность и существует, однако она не превышает сложившейся в мире нормы, иначе говоря, той цифры, что признана за средний показатель отклонения от нормы. Таким образом, уровень латентной преступности можно вычислить по формуле:

где ЛП – уровень латентной преступности; число совершённых преступлений – 5,6 % от общей численности населения.

> Оценка социально-экономического ущерба вследствие смертности населения от убийств и самоубийств. Для расчета бремени убийств и самоубийств нами была использована концепция глобального бремени болезней (ГББ; Global Burden of Disease Study), предложенная Мюррэем (Murray) и Лопесом (Lopez) и впервые реализованная в одноименном проекте в 1992 г. Всемирной организацией здравоохранения по инициативе Всемирного банка[14].

По результатам исследования, проведенного в 90-х гг. специалистами ВОЗ, был сделан вывод о том, что данная методика «выявила истинную значимость длительного недооцененного воздействия проблем психического здоровья вследствие нетрудоспособности»[15]. В настоящее время расчеты глобального бремени болезней проводятся ежегодно.

Методика предполагает вычисление индекса DALY. Он представляет собой меру потерь здоровья, которая состоит из суммы двух величин: лет жизни населения, проживающего на рассматриваемой территории, потерянных вследствие преждевременной смертности (YLL); и лет жизни населения, потерянных вследствие нарушений здоровья, не приводящих к смертельному исходу (YLD).

DALY = YLL + YLD

Психические заболевания в сравнении с серьезными медицинскими заболеваниями занимают высокое место в перечне DALYs потому, что возникают в начале жизни и не приводят к ранней смертности, поэтому число лет, прожитых с расстройством, довольно велико и приводит к большому количеству DALYs[16].

Для расчета потерь продуктивных лет жизни нами использовался показатель YLL (Years of Life Lost, потерянные годы жизни из-за преждевременной смертности)[17]. При этом в отсутствие информации о точном возрасте человека на момент совершения суицида было сделано статистическое допущение, что на данный момент он имел средний возраст в группе (12 лет в группе от 10 до 14 лет, 17 лет в группе от 15 до 19 лет и т. д.).

YLL = N * L

где N – число смертельных случаев,

L – средняя продолжительность жизни в возрасте смерти (в годах). В нашем случае за этот показатель был принят возраст выхода на пенсию (54 полных года до выхода на пенсию для женщин и 59 лет – для мужчин).

> Коэффициент специальной (избирательной) виктимности. Данный коэффициент рассчитан по методике, которая была предложена Д.В. Ривманом[18], согласно которой коэффициент массовой виктимности (то есть уровень потерпевших от всех видов правонарушений) исчисляется из количества жертв преступлений за определенный период времени на той или иной территории и общего количества населения в расчете на тысячу, десять тысяч, сто тысяч человек. Этот показатель выражается только в относительных цифрах. Расчет производится по формуле:

где Квл – коэффициент виктимности по лицам,

П – количество потерпевших от преступлений,

Н – все население региона независимо от возраста.

Аналогичным образом коэффициент избирательной виктимности (то есть уровень потерпевших от какого-либо определенного вида правонарушений) рассчитывается по формуле:

где Ксвл – коэффициент специальной виктимности по лицам, то есть виктимности вследствие определенных видов преступлений,

Пс – количество потерпевших от определенных видов преступлений,

Н – все население региона независимо от возраста.

> Данные мониторинга общественного мнения. Результаты социологических исследований использовались нами для решения двух задач: 1) вычисление доли жителей Вологодской области, имеющих признаки социальной дезинтеграции и психических расстройств; 2) уточнение официальных статистических данных, характеризующих уровень виктимности общества (доля людей, ставших жертвами или свидетелями правонарушения). Мы исходили из данных, полученных в ходе опросов, проводимых в рамках научно-исследовательских работ «Мониторинг психологического климата и психического здоровья населения Вологодской области и пути их улучшения» и «Мониторинг общественного мнения по проблеме личной безопасности и оценки деятельности милиции» научным коллективом Института социально-экономического развития территорий РАН с 2001 и 1995 гг. соответственно.