Юрий Басин - Избранные труды по гражданскому праву Страница 42

Возможны случаи, когда заинтересованное лицо, не предоставляя нужной информации, все же заключает, пользуясь служебным положением, выгодную для себя, но невыгодную для корпорации сделку. Возникает вопрос о последствиях такого действия. В соответствии с буквальным текстом статьи 84 Закона об акционерных обществах данная сделка в судебном порядке может быть признана недействительной. Но при системном толковании названной статьи необходимо использовать пункт 4 статьи 44 и пункт 11 статьи 159 Гражданского кодекса. Сделка признается недействительной лишь при условии, что другая сторона сделки знала или должна была знать о незаконности действия органа, т. е. действовала недобросовестно. Во всех случаях, однако, корпорация, согласно части 2 статьи 84 Закона об акционерных обществах, вправе взыскать со своего должностного лица все убытки, которые он причинил корпорации своим недобросовестным поведением.

При оценке правового режима совершения заинтересованных сделок весьма целесообразно сравнить его с режимом совершения крупных сделок. Наблюдается очень заметное сходство. И те (крупные), и другие (заинтересованные) предусмотрены законом в качестве меры защиты от возможных негативных последствий сделок, заключенных от имени акционерного общества; и те, и другие могут заключаться только после предварительной проверки их законности и целесообразности; и те, и другие при нарушении порядка такой проверки могут быть признаны недействительными.

В то же время между крупными и заинтересованными сделками можно отметить и весьма заметные различия. Различен объект защиты: правила о крупных сделках по их законодательному мотиву направлены в основном на защиту меньшинства акционеров; правила о заинтересованных сделках – на защиту интересов всего акционерного общества; крупные сделки могут быть не разрешены как слишком рискованные операции, независимо от добросовестности тех, кто их инициировал; заинтересованные – могут быть не разрешены при наличии основания предполагать недобросовестную заинтересованность должностных или иных лиц, инициирующих заключение сделки.

Различен и механизм получения разрешения на заключение сделки. Разрешение на заключение крупной сделки дает только общее собрание, решение совета директоров по данному вопросу имеет только предварительное значение.[64] Разрешение на заключение заинтересованной сделки дается, как правило, советом директоров и имеет окончательное значение. Лишь в некоторых случаях, указанных статьей 83 Закона об акционерных обществах, решение совета директоров имеет предварительное значение, окончательно вопрос решается общим собранием.

Отмеченные различия могут конфликтно проявиться, если заключаемая сделка одновременно обладает признаками и крупной, и заинтересованной: по размеру и аналогичным признакам она относится к крупным, по субъекту инициирования – к заинтересованным. Каким в этих случаях должен быть механизм получения разрешения на совершение сделки?

Пункт 8 статьи 83 Закона об акционерных обществах однозначно определяет: должны применяться нормы о крупных сделках. Такое законодательное установление исходит, очевидно, из того, что механизм разрешения крупных сделок более полно защищает интересы и акционеров, и самого акционерного общества.

При рассмотрении вопроса о заинтересованных сделках следует учитывать, что недобросовестные заинтересованные должностные лица несут материальную ответственность за убытки, причиненные их действиями акционерному обществу. Но эти же лица при доведении акционерного общества до банкротства могут нести субсидиарную ответственность и перед кредиторами акционерного общества (ст. 75 Закона об акционерных обществах).

Правовые проблемы концентрации капитала в условиях свободного рынка и необходимости защиты публичных интересов[65]

1. Вводные положения

Казахстан, как и Россия, вступает в экономическую фазу развития, основанную на господстве частной собственности и частного предпринимательства, которые, как показывает мировой экономический опыт, служат непревзойденным стимулом интенсификации производства, неустанного поиска средств наиболее полного удовлетворения потребительского спроса, сокращения до минимума всех производственных затрат и отходов.

Частная инициатива частного рынка, основанного на частной собственности, имеет доказанное историей преимущество перед государственным управлением хозяйством методами детального директивного планирования и приказных требований, направленных на достижение установленных сверху показателей. Это бесспорно доказано примерами Германии (в Европе) и Кореи (в Азии). Каждая из названных стран состояла из двух частей с разными принципами организации экономики. И части той и другой страны пришли к разительно различным результатам, хотя и Германия, и Корея населены одним народом (каждая из стран) с одной историей и одними традициями, с равными природными условиями, при равных стартовых возможностях.

Но, с другой стороны, частное предпринимательство в условиях свободного рынка, вовсе не управляемого государством, стимулирует использование всех отмеченных выше условий такого рынка исключительно в корыстных интересах индивидуального обогащения, концентрации капитала, вытеснения конкуренции и установления собственного экономического диктата. И эти качества свободного рынка достаточно убедительно демонстрируются историческими примерами.

Поиски оптимального сочетания положительных качеств свободного рынка с установлением преград для проявления его отрицательных качеств – наиболее желательный путь развития экономики. И задача законодательства – направлять его на этот путь, непосредственно не вмешиваясь в частную хозяйственную деятельность.

Выполняя социальный заказ, политики, экономисты и социологи ведут неустанный поиск различных форм и методов такого сочетания, юристы же обязаны искать правовой инструментарий, обеспечивающий эффективные действия механизма реализации оптимального варианта решения. И этот инструментарий может быть эффективным, когда он не только использует мировой накопленный опыт, но также специфику исторических, социальных и психологических условий страны применения.

Попытаемся в рамках настоящей статьи показать, к чему ведет пренебрежение собственным историческим опытом либо уже накопленным опытом зарубежных государств, и выявить тенденции общего развития права в некоторых сферах предпринимательской деятельности.

Для полноты картины целесообразен экскурс в некоторые концептуальные положения советского гражданского права.

Как известно, с первых шагов развития экономики с допущением в нее рыночных отношений (введения нэпа) в систему гражданского законодательства, прежде всего – Гражданского кодекса РСФСР 1922 г., было включено понятие юридического лица как самостоятельного субъекта гражданско-правовых отношений, обладающего обособленным имуществом и несущего самостоятельную ответственность по своим обязательствам. Это понятие было распространено и на государственные предприятия, переведенные на полный хозяйственный расчет. То есть предприятия, сами составлявшие в своем качестве имущественного комплекса объекты государственной собственности и полностью подчиненные в своей хозяйственной деятельности приказному управлению государственных органов, охватывались в качестве субъектов права понятием юридического лица со всеми его существенными признаками и качествами, прежде всего – признаком самостоятельной имущественной ответственности по своим обязательствам и долгам.

Известно принципиальное высказывание В. И. Ленина по этому вопросу: «Хозрасчетное предприятие участвует в договорных отношениях от своего имени и, следовательно, несет самостоятельную имущественную ответственность…»

С ликвидацией же нэпа (прекращением новой экономической политики) предприятия, принадлежащие государству на праве собственности, составили, по существу, основную производственную базу страны. Они заключали между собой договоры, исполняли и нарушали их, причиняли вред другим, посторонним лицам, но несли самостоятельную ответственность за свои действия, да и то не всем своим имуществом, так как обращать взыскание на основные производственные фонды, как правило, запрещалось. Статья 22 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. прямо устанавливала: «Здания, сооружения, оборудование и другое имущество, относящееся к основным средствам государственных организаций, не могут быть предметом залога, и на них не может быть обращено взыскание по претензии кредиторов». Государство по долгам своих государственных предприятий вовсе не отвечало, и ст. 13 Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. (ст. 33 Гражданского кодекса Казахской ССР, соответствующие статьи гражданских кодексов всех союзных республик) гласила: «Государство не отвечает по обязательствам государственных организаций, являющихся юридическими лицами, а эти организации не отвечают по обязательствам государства».