Александр Саверский - Права пациентов на бумаге и в жизни Страница 61

Бурная родовая деятельность

1. Могло ли применение «Сайтотека» привести к возникновению бурной родовой деятельности?

2. Имела ли место у Е. бурная родовая деятельность?

3. Если нет – сколько длится у первородящих период раскрытия шейки матки?

– Сколько этот период длился у Е.? (6,5 часов)

4. Какая частота схваток характерна для первородящих в 1-й период родов?

– Назовите, какие показатели были у Е.?

5. Какая в норме скорость раскрытия шейки матки в 1-ю (латентную) фазу раскрытия шейки?

– Какая скорость раскрытия шейки была у Е.?

6. Разъясните суду данные мониторинга от 24.08.2001 г. Когда у плода проявилась гипоксия?

7. Таким образом, на основании данных научно-методической литературы у Е. имела место бурная родовая деятельность. Почему вы отрицаете данный факт?

8. При невозможности родоразрешения через естественные родовые пути бурная родовая деятельность могла привести к:

• гипоксии плода?

• повышению амниотического давления и, как следствие, эмболии околоплодными водами?

• разрывам шейки матки, через которые околоплодная жидкость попала в кровоток матери?

9. Вы признаете, что последствием стимуляции родовой деятельности «Сайтотеком» стали: бурная родовая деятельность, послужившая причиной эмболии околоплодными водами и разрывов на шейке матке, через которые околоплодные воды и попали в кровоток женщины?

Экстренное кесарево сечение

1. Отсутствие поступательного продвижения головки плода наблюдалось в течение всего 1-го периода родов. Являлось ли это в совокупности с клинически узким тазом показанием к проведению экстренного кесарева сечения раньше, чем оно было сделано?

2. Почему кесарево сечение при этом было проведено только в 19.15?

Анестезия перед кесаревым

1. Вы присутствовали при подготовке анестезиологом Б. к операции «кесарево сечение» Е.?

2. Возникли ли сложности при интубации трахеи Е.?

3. Почему Б. не смог с первого раза интубировать Е.?

4. Вы знали о том, что у Е. была ограниченная подвижность шеи?

Экстирпация матки

1. При каком объеме кровопотери показана операция по экстирпации матки?

2. Какой объем кровопотери был у Е. во время кесарева сечения? (1000 мл и продолжался – ДВС);

3. Почему при имевшейся у Е. кровопотере экстирпация матки не была произведена непосредственно во время операции кесарева сечения?

4. Имевшаяся гипотензия была следствием ДВС-синдрома. Удаление источника кровотечения могло улучшить общее состояние Е.?

5. Почему анализ крови был сделан Е. только в 20.30?

6. На какой объем кровопотери указывал гемоглобин в анализе в 20.30?

7. Почему после проведения операции по экстирпации матки вплоть до смерти Е. вы ни разу к ней не подошли?

11.15. Разрешение дела без судебно-медицинской экспертизы

Судебно-медицинская экспертиза является очень серьезным доказательством в деле хотя бы потому, что это – единственное средство доказывания, которое содержит оценку профессионалами (экспертами) произошедших событий. Отмечу, что экспертиза – определенно предустановленное процессуальное и юридически значимое действие, задача которого – обеспечить максимальную объективность мнения суда по делу. К сожалению, у нас имеется достаточно оснований, чтобы не доверять той системе экспертных учреждений и заключений, которые имеются сегодня в России. В редком случае мы имеем объективное мнение, в остальных нам приходится перелопачивать горы литературы, написанной, в частности, с участием и самих экспертов, где они противоречат своему экспертному мнению.

Проводить экспертизу на территории того субъекта РФ, где причинен вред или смерть, – значит заведомо получить доказательство против себя (вероятность до 90 %).

Это обосновано следующими обстоятельствами, о части которых я уже говорил:

– непосредственной зависимостью Бюро СМЭ от управления здравоохранения и социального развития субъекта РФ, которое не заинтересовано в исходе дела в пользу пациента, потому что осуществляет функции собственника как в отношении ответчика (учреждения здравоохранения), так и в отношении БСМЭ;

– эксперт – всегда хороший врач (если он не практикует более 5 лет, его знания не могут считаться соответствующими современным представлениям медицины: сертификат специалиста требует подтверждения каждые 5 лет), а такой врач почти всегда кандидат или доктор наук, который работает на кафедре, а помимо того и вообще в учреждении здравоохранения субъекта РФ. Таким образом, эксперт всегда является частью государственной системы здравоохранения, которая… смотрите выше. Мне известны случаи давления на экспертов со стороны управлений здравоохранения субъекта РФ вплоть до угроз расторжения договора кафедры с клинической базой: лечебные учреждения принадлежат субъекту РФ, а кафедры арендуют у них клинические базы; кафедра без базы – уже и не кафедра;

– эксперт – всегда чей-то знакомый или даже сослуживец. Врачебное сообщество – довольно тесный круг. Все хорошие специалисты в своей области знают друг друга, а через друг друга и учеников.

Все это и есть темная сторона корпоративности, с которой, если ей не противопоставлена принципиальность эксперта (а мы порой радуемся и таким подаркам), можно бороться двумя способами:

• назначением экспертизы в другом субъекте РФ или в другом ведомстве (МО РФ, Минюст РФ, МВД РФ и т. п.);

• отстаиванием позиции в суде вообще без экспертов.

До недавнего времени последнее утверждение вызвало бы лишь улыбку, однако упоминаемое здесь дело Б. было выиграно именно так, без экспертизы.

Это стало возможным благодаря тому, что за последние десять лет Минздравсоцразвития разработал почти тысячу стандартов медицинской помощи при различных заболеваниях и состояниях. Сравнение медицинских документов с этими стандартами, а также с нормативно-правовыми актами (законами и приказами), а при их отсутствии – с научно-методической и учебной литературой и дает возможность найти дефект и установить наличие дефекта медицинской помощи и вины врача, если она есть.

Если вы понимаете, что в деле достаточно доказательств в вашу пользу, вы можете выйти в суд с ходатайством о завершении стадии сбора доказательств. Дело в том, что судебная экспертиза – тоже доказательство, и предлагаемым ходатайством вы демонстрируете суду, что иные доказательства (даже экспертиза) уже, по вашему мнению, не нужны.

Отмечу, что изначально надо вести дело так, чтобы выиграть его без экспертизы. Мы всегда поступаем таким образом, подавая соответствующие ходатайства, потому что это позволяет не только сохранить время (год и больше) и нервы, но и избежать риска получения доказательств против себя (экспертного заключения), которые потом придется преодолевать.

Приведу пример ходатайства (заявления) из дела Б., после внесения которого судья Гагаринского межмуниципального суда г. Москвы завершила стадию сбора доказательств (вынесла определение об исследовании доказательств) и, не направляя дело на экспертизу, вынесла решение в пользу истицы. Судебное разбирательство по этому делу заняло всего (!) один год, и это – самое быстрое дело из всех известных нам, содержащих летальный исход вследствие дефекта медицинской помощи.

Гагаринский м/м суд

Адрес: 117049, Москва, ул. Донская, д. 11, стр.1

Истец: И.

Адрес:

Ответчик: Городская клиническая

больница № Х

Адрес: Москва…

Третье лицо: Городская клиническая

больница № У

Адрес: Москва…

Цена иска: Один миллион рублей

ЗАЯВЛЕНИЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЯ ИСТИЦЫ

о завершении стадии сбора доказательств

Изучив Медицинскую карту № 20163 стационарного больного Б. из ГКБ № Х, сторона истицы обращает внимание суда на следующие обстоятельства:

1. В суде ответчик ссылался на то, что он дочерью Б. или ею самой при поступлении Б. в ГКБ № Х был введен в заблуждение относительно того, когда произошел перелом шейки бедра, и это заблуждение якобы могло повлиять на тактику ведения больной. Представитель ответчика заявлял в суде, что при поступлении Б. в ГКБ № Х 25.09.2002 г. ему было сообщено, что перелом шейки бедра имеет давность в пределах пяти дней. Между тем в медицинской карте № 20163 на листе RG-логических исследований среди других значится запись от 26.09.2002 г.: «На R-граммах правового тазобедренного сустава (амбул. от 12.09.2002 г.) межвертельный перелом бедренной кости». Таким образом, врачи ГКБ № Х знали или должны были знать о том, что перелом произошел значительно ранее, нежели ответчик пытается теперь представить это суду.