Алла Нестерова - Сенсационные ограбления и кражи Страница 7

Один такой француз остался в селе потому, что влюбился в красивую местную крестьянку, на которой вскоре женился. Незадолго до того, как Хмельницкий вступил в должность губернатора, француз умер и был похоронен на Курганниках. Жена поставила на могиле памятник в виде большого камня с надписью. Она пережила своего мужа на несколько лет и умерла уже после революции. Столетняя бабушка похоронила почти всех своих родственников и перед кончиной поведала интересную, прямо-таки интригующую историю. Наполеон на самом деле приказал спрятать награбленные ценности в Семлевском озере. Но только этот приказ был нужен в качестве дезинформации, чтобы отвлечь всеобщее внимание от настоящего места захоронения награбленных сокровищ.

В тайне же Наполеон поручил своим доверенным гвардейцам подыскать подходящее место, желательно подальше от Смоленской дороги. Такое место было найдено в окрестностях села Вознесенье, клад был надежно спрятан. Сами же гвардейцы должны были оставаться рядом с тайником, чтобы охранять его от непрошеных гостей и ждать дальнейших указаний от своего императора. Вдова поведала также о том, что ее муж был как раз одним из этих доверенных гвардейцев. Оставшись в Вознесенье, он все время ждал специальных вестей из Франции, часто ходил на берег реки Угры, на Курганники, подолгу оставался там, возможно, проверяя сохранность тайника. Как-то раз он привел свою жену на кладбище и попросил похоронить его в строго указанном месте, наказав вместо памятника положить на могилу камень с надписью.

Перед началом Второй мировой войны в эти места прибыл подозрительный немец по фамилии Мозер. Он выдавал себя за представителя знаменитой фирмы «Зингер», но, как позже выяснилось, в действительности был шпионом и сотрудником абвера. Этот Мозер собирал всякого рода информацию и среди прочего узнал о спрятанных французами где-то в окрестностях села Вознесенье сокровищах, награбленных наполеоновской армией в российских городах. В 1942 году Мозер оказался во главе отряда гестаповцев по окружению 33-й армии генерала М. Г. Ефремова под Вязьмой в Шумихинском лесу, в районе станции Угра. Вскоре Мозер вместе с командой саперов появился в Вознесенье и занялся поисками клада. Как считает прямой свидетель событий тех лет, О. П. Никитин, немцу в конце концов удалось отыскать ценности Наполеона.

Никитин рассказывал: «Мозер посетил наш дом в городе Гжатске, ныне Гагарине, где мы в то время жили, и похвастался: ценности Наполеона найдены в нескольких метрах от камня — памятника наполеоновскому гвардейцу. Найденные немцами ценности Наполеона я видел лично и подтверждаю это. Ценности состояли из золотых монет различного достоинства в четырех кожаных мешках, нескольких (не более 20) различных золотых блюд, чаш, кубков, множества золотой и серебряной церковной утвари, среди которой выделялся большой золотой крест. Может быть, немцы показали только часть ценностей, а все другие скрыли от взора ненужных свидетелей. Так что тайны Семлевского озера с 1942 года больше не существует».

Рассказу Никитина можно верить, а можно и не верить, но в одном он, пожалуй, ошибается — тайна Семлевского озера и сокровищ Наполеона еще долгое время будет будоражить воображение кладоискателей. Великий полководец и авантюрист, сумевший ограбить десятки российских городов, к своему сожалению, так и не смог воспользоваться этими несметными богатствами, растраченными во время позорного бегства из России.

Вторая мировая война превзошла все прочие, известные истории человеческого общества, и по масштабам боевых действий, и по количеству жертв и разрушений. Но не только этим была печально знаменита Вторая мировая. Процесс перемещения культурных ценностей в эти годы приобрел небывалый размах. Помимо частных грабежей, конфискаций имущества, распродаж произведений искусства и исторических раритетов, принадлежавших жертвам холокоста, нацисты, пользуясь правом завоевателей на оккупированных территориях, подвергали систематическому ограблению музеи, национальные и частные культурные сокровищницы многих стран, в том числе и СССР.

Со времени падения Третьего рейха минуло уже более полувека, но и сегодня в Германии все еще остается около 2200 произведений искусства, некогда похищенных у их законных владельцев. Многие произведения искусства некогда составляли частные собрания нацистских главарей, но после войны были конфискованы и оказались в ведении имущественных служб Федеральной республики. До сих пор некоторые из них украшают помещения госучреждений, а другие хранятся в запасниках немецких музеев. Удивительно, что об этом было впервые сообщено совсем недавно — на открытом коллоквиуме по вопросам о роли учреждений культуры в нацистские времена, проводившемся в Кёльне.

Меткое название коллоквиума, «Музеи в двойственном свете», вполне себя оправдало, поскольку выступивший на этом собрании представитель Высшей финансовой дирекции Берлина Гаральд Кениг вполне конкретно обозначил проблему сомнительного происхождения некоторых предметов культуры, которые ныне отданы во владение более чем 100 немецким музеям. Всего оказалось 580 ценных картин и 1200 графических произведений, судьба которых заставляет сомневаться в законности их приобретения фашистской Германией.

Хотя документы, оформленные на большую часть этих культурных ценностей, свидетельствуют о том, что они были приобретены на немецком и международном рынке искусства, однако многие эти сделки могли быть совершены под принуждением. Именно так изымалось имущество, например, у еврейских собственников, а позже под принуждением составлялись вполне законные документы. Чтобы выявить все подобные нюансы, относящиеся к самому темному периоду в истории немецкого музейного дела, к коллоквиуму было привлечено более двухсот экспертов.

На коллоквиуме приводились свидетельства известных специалистов-искусствоведов, работавших во времена фашистской диктатуры. Они не только помогали, но и порой сами активно участвовали в ограблении музеев и художественных коллекций оккупированных стран вместе с представителями соответствующих органов нацистов. Некоторым из этих специалистов удалось сохранить репутацию, по крайней мере как людей, прекрасно осведомленных в своей области, и после поражения Германии. Выяснилось, что часть награбленного перепродавалась. Таким образом нацисты пополняли свою военную кассу.

Одним из наиболее важных перевалочных пунктов была Швейцария. Перепродавались большей частью произведения абстрактного искусства, объявленного при Гитлере вырожденческим.

Молодой искусствовед из Цюриха заявил, что только в этом городе было найдено около 100 ценных картин, награбленных нацистами. Конечно же, они были обнаружены у покупателей, и среди прочего здесь находились работы импрессионистов из лучших французских собраний.

Существовали также иные обстоятельства, в силу которых произведения искусства и предметы культуры переходили из частных коллекций в музеи. Некоторые владельцы были вынуждены дарить эти предметы музеям, чтобы обезопасить себя от преследований фашистов. По мнению одного из специалистов, они предпочитали делать это, прежде чем быть ограбленными нацистскими оккупантами. Именно таким образом знаменитый Роттердамский музей Бойманс ван Бойнинген получил в 1941 году 40 таких даров (это действительно рекордное число для немецких музеев) от владельцев частных коллекций.

Среди прочего на коллоквиуме приводились данные о том, сколько предметов искусства было возвращено истинным владельцам. Так, ФРГ в 1949 году вернула около одного миллиона предметов искусства, но в музейных запасниках страны и по сей день хранятся художественные сокровища, собранные во время войны со всей Европы. Эти сокровища, кстати, еще до войны оценивались примерно в миллион рейхсмарок — совсем не малая сумма. Бесспорно, что подобные факты заставляют задуматься и призывают к подробнейшему выяснению обстоятельств, каким образом то или иное произведение искусства оказалось в музейных запасниках Германии. Специалистам предстоит серьезная работа. Им необходимо досконально проследить судьбу каждого произведения, сменившего владельца в период с 1933 по 1945 год.

Что касается судьбы произведений искусства и шедевров культуры, вывезенных нацистами с территории СССР, то в отличие от участников коллоквиума на дипломатическом уровне немецкая сторона предпочитает ставить вопрос иначе. Главным образом активно обсуждается судьба культурных немецких ценностей, оставшихся после войны в СССР. «Плененное искусство» — таким хлестким словосочетанием именуют немцы те предметы своей национальной культуры, которые действительно оказались на территории нашей страны после войны. Однако судьба наших культурных ценностей, исчезнувших в военное лихолетье с оккупированной немцами территории, по-прежнему остается невыясненной вопреки расхожему мнению, будто то, что у них (немцев) было нашего, давно отдано.