Тайский бокс в свое удовольствие - Шехов Владимир Геннадьевич Страница 8

Разумеется, были описаны далеко не все изъяны, отклонения от «правильной стойки», которые встречаются в единоборствах. Мы и не ставили своей целью создание «энциклопедии изъянов», и без того хорошо известных любому грамотному тренеру и опытному бойцу.

Для достижения наших целей — осветить вопрос о том, как, используя «неправильность» стойки соперника, нанести «неотбиваемый удар» — достаточно и этих трех примеров.

Мы также не станем останавливаться и на тех случаях, когда эти «изъяны» являются лишь хитрой уловкой, с помощью которой опытный боец провоцирует соперника на совершение заранее известных ему действий. А затем сам, пользуясь этой предсказуемостью в своих целях, наносит «неотбиваемый удар».

Предлагаем поразмышлять на эту тему читателю.

Основой нанесения «неотбиваемого удара», по нашей теории, является целенаправленное выведение соперника из «правильной стойки» и последующее нанесение удара в ставшее открытым и незащищенным место, что и отражает эту «неправильность». Иными словами, каждая «неправильность» боевой стойки таит в себе возможность нанесения соперником удара в конкретное место, обусловленное этой «неправильностью».

Почему бы не воспользоваться тем или иным изъяном в стойке соперника? Почему бы не «помочь» ему проявить этот изъян и не превратить его на миг в подобие боксерского мешка, чтобы нанести «неотбиваемый удар»?

Причин не делать этого нет: бой есть бой. В нем надо действовать с единственным помыслом — победить. Помочь в достижении этой победы призвана наша теория.

Итак, если сохранение «правильной стойки» не является второй натурой бойца, неотъемлемой частью его существа, его дела плохи. Рано или поздно опытный соперник почувствует эту «неправильность» (например, с помощью разведывательных действий), выявит изъян, соответствующий этой «неправильности». Затем серьезный боец спровоцирует проявление этой «неправильности», что неизбежно откроет брешь в обороне соперника (заранее известную опытному бойцу), и тогда нанесение «неотбиваемого удара» станет неизбежным.

В предыдущей главе мы говорили о необходимости постоянного, непрестанного пребывания в «правильной боевой стойке» (о возвращении в нее после совершения тех или иных маневров) и отработке этого пребывания на тренировках.

Очевидно, что не менее важным является постоянное, целенаправленное изучение на тренировках еще и брешей в обороне соперника, которые обусловлены «неправильностью» его боевой стойки. Также необходима постоянная отработка целенаправленного создания (провоцирования) ситуаций, когда эти бреши проявляют себя, превращая соперника хоть на миг (заранее известный) в подобие безответной «груши» с заранее известным местом нанесения удара — удара, который становится при этом «неотбиваемым».

Убедимся теперь в том, что выведенная формула боя: «нанести неотбиваемый удар» + «и не пропустить удар» — действительно выражает суть ведения боя, выражает универсальный алгоритм достижения победы.

Краткость и афористичность нашей формулы, разумеется, не исключает, например, детальной разработки тактики и стратегии предстоящего боя и последующего планомерного воплощения этих разработок в жизнь.

Наш подход, разумеется, не отрицает значения учета состояния соперников, выявления их сильных и слабых сторон, составления плана (или хотя бы эскиза) предстоящего боя. Без учета этих факторов удар просто не может стать «неотбиваемым».

Однако выведенная нами формула боя, не вдаваясь в детали и технологию подготовки к поединку, выражает суть поединка предельно кратко, а значит, не «умножает сущности»[2], что является убедительным признаком достаточно глубокого понимания нами сути изучаемого предмета. Ведь в нашем подходе достаточно определения всего трех понятий, входящих в формулу боя: «нанести», «неотбиваемый» и удар». Эта предельная лаконичность и свобода от сложных и громоздких понятий типа «тактики», «стратегии» и им подобных и есть главное свидетельство и доказательство истинности нашего подхода. Суть боя, которая предельно ясно определена в нашей формуле боя, не затуманивается излишним теоретизированием, уводящим в сторону от главного.

Эта формула лишена громоздкости и излишней «теоретичности», а объем используемой терминологии сведен к минимуму — к трем словам.

Она также лишена какого бы то ни было налета мистицизма, присущего иным школам боевых искусств. Все понятия, используемые в ней, предельно ясны и рациональны, теория в целом не требует каких-либо предварительных познаний и доступна даже абсолютно несведущему человеку.

Нанесение удара более не является проявлением некоего мистически окрашенного «просветленного» состояния бойца, достигаемого при «выходе в астрал». В нашей формуле «неотбиваемость» удара является естественным отражением опыта, приобретенного бойцом в результате многолетних тренировок. А «раскрытие» соперника, превращение его в неспособный к защите мешок даже если и происходит «неосознанно», «незапланированно», рефлекторно, то не из- за некоего приобщения бойца к «мировому разуму», а является следствием тысячекратных повторений на тренировках всевозможных боевых ситуаций. В итоге любые реакции бойца на действия соперника, включая и превращение его в подобие «груши», становятся рефлекторными и могут протекать без участия сознания. В нашем подходе эта «отстраненность» сознания достигается не в результате поклонения чужим божкам и многолетней жизни пещерного отшельника (к чему часто призывают восточные гуру). Рефлекторные реакции на действия соперника являются нормальным рациональным отражением того простого факта, что в любой сфере деятельности человека (не только в единоборствах) любые навыки после многократного повторения становятся автоматическими и не требуют более постоянного контроля и осмысления при их использовании.

Для того чтобы избежать возможной путаницы, еще раз напомним, что «неотбиваемый удар» — не «коронный» или один-единственный удар, на который делается ставка. Такой взгляд на нашу формулу был бы крайне ошибочным, а следование ему, например, при встрече с опытным соперником, который без труда смог бы определить ваши намерения, могло бы привести к печальным последствиям.

Речь идет о таком ударе или связке ударов из арсенала бойца, которые наносятся в тот момент, когда соперник действиями бойца сознательно (или рефлекторно) превращен в подобие «груши» и не способен этот удар (связку ударов) отразить. «Превращение» это достигается в результате маневров и перемещений, ложных движений и финтов, а не после «стояния» и «рассматривания», о которых шел разговор в начале главы. При этом то, какой конкретно удар будет нанесен, определяется исключительно возникшей в бою ситуацией, а не одними только предпочтениями бойца.

Итак, наша теория боя требует использования всего пяти терминов («нанести», «неотбиваемый», «удар», «правильная стойка», «якоря»), и состоит из одной-единственной формулы: «нанести неотбиваемый удар».

Воистину она верна, хотя бы в силу своей простоты.

А разве она не удовлетворяет другому критерию истинности теории — красоте? Разве не является красивым универсальный алгоритм ведения любого боя, предложенный в настоящей теории, который с одинаковым успехом может быть применен и в спорте, и в конкуренции и в военном деле?

Алгоритм этот предельно ясен, прост и красив одновременно: вступая в бой, надо принять «правильную стойку», сохраняя ее (возвращаясь к ней) в течение боя с помощью «якорей», спровоцировать противника на выход из его «правильной стойки» и «нанести неотбиваемый удар».

Заметим, что в наиболее общем случае и этот краткий универсальный алгоритм может быть сокращен путем отказа от использования определений «правильной стойки» и «якорей». Они, являясь более частными понятиями, чем понятие «неотбиваемого удара», были введены для облегчения понимания общей теории. Тогда единая теория боя будет состоять всего из трех слов, совпав с формулой боя: «нанести неотбиваемый удар».