Алекс Блейд - Революция. Книга вторая. Жертва Страница 11

Сначала в дверь тихонько постучали, но у меня не было ни сил, ни желания отвечать. И Оксана Федоровна, как обычно, видимо думая, что я еще сплю, открыла дверь, чтобы оставить еду на столе. Она не удивилась, застав меня бодрствующем — ее мало чем можно было удивить, после всего, что она тут видела, пока ухаживала за мной.

— К Вам сегодня гости, ваше высокоблагородие, — она продолжала меня так называть, хотя я уже всего лишился, после своих выходок. — Я не хотела их впускать, пока Вы спите, но раз уж Вы на ногах, не соизволите ли принять?

— К-кк-кто? — с трудом выговорил я. Язык заплетался. Давно ли я говорил с людьми?

— Да бросьте Вы. Мы с ним большие друзья. Вместе служили, вместе гуляли. Отбросим все эти церемонии. Пропустите меня в комнату… — увидев меня, мой гость застыл на пороге в неожиданности и замолчав на полуслове. — Я конечно всякое ожидал увидеть, после всего, что мне говорили, но… Как ты мог докатиться-то до ТАКОГО состояния, Андрей?

Я не мог ему ничего ответить. Я даже не сразу вспомнил своего давнего друга — Александра Николаевича Порошина. Я вспомнил, что в последние годы он служил на Кавказе, и мы давно уже с ним не виделись. Последний друг. Отнимет ли и его у меня сверчок. Александр, постояв еще немного на пороге, словно ожидая, что я все же скажу в свое оправдания, двинул смелым шагом по направлению к окну.

— Не порядок тут у тебя какой, Андрей. Я конечно слышал о твоих неприятностях. Семью потерял, приболел малость, из-за этого карьеру загубил свою. Некоторые говорили мне, что, мол, умом он тронулся. Но я-то давно тебя знаю. Ты у нас крепкий мужик. Да, потрепала тебя жизнь, но ты выстоишь. Знай, я верю в тебя, и ты сам должен верить. Зачем же запускать себя так-то. Мы все преодолеем вместе. На кого еще можно полагаться, как ни на друзей. На настоящих, а не тех, что бросили тебя вмиг.

Если бы он знал, что это не они меня бросили, а сверчок их заставил отвернуться. И тебя заставит, Сашка. Лучше бы ты не приходил. Оставил бы меня как все. Может и сохранил бы нормальную жизнь. Я уже чувствовал как сверчок оживает, как скребется у себя. А в это время, Сашка, уже подошел к окну и, с силой дернув шторы, впустил дневной свет в комнату. Он попал прямо на меня. И в каком-то диком ужасе я отпрянул в сторону, словно свет причинял мне непереносимую боль.

— Да что с тобой, Андрей? — Александр направился в мою сторону. — Скажи хоть что-нибудь. Или ты так и не узнал меня?

— Может вам все таки зайти в другой день, Александр Николаевич. Вы же видите, он Вас не понимает. У его Высокоблагородия давно уже не было посетителей. Он отвык немного от людей.

— Да что Вы говорите. Вздор. Как можно отвыкнуть от людей? Вы, к примеру, его ведь навещаете? Не все же он здесь сидит?

— Да давненько уже здесь заперся, и никуда не выходит. Вторая неделя уже пошла. Не с кем ему говорить-то. Что со мной говорить? Мы люди простые, помогаем чем можем, да и только.

— Я не могу так оставить, тебя, Андрюша, в этом хлеве. Ты когда-то помог мне, да и не только мне. Вот и пришло время вернуть должок. Хочу я, тебя взять с собой, на Кавказ. Подлечишься там, на минеральных водах, подышишь свежим воздухом. А там глядишь и вернется все к тебе. Ну не молчи ты, скажи уже что-нибудь, Андрей.

Я почти не слушал его — сверчок шептал мне, и теперь я его понимал. Наконец-то я мог избавиться от него. Слезы проступили у меня на глазах. Опираясь на стену, я начал понемногу приподниматься с полу. Сашка тут же подбежал ко мне, пытаясь помочь.

— Ппп-омм-оги мне дд-ойти до стола, — попросил я его, указывая на свой стол, стоящий в другом конце комнаты. — Я должен кое-что тебе передать.

— Конечно-конечно. Подожди малость, я обхвачу тебя покрепче. Обопрись на меня и пойдем. Я вижу мое предложение тебя оживило? Так держать. А то развел тут сырость, понимаешь ли. Все наладится. Главное держись, и я вытащу тебя на белый свет.

— Н-нн-нет. Я только хочу, чтобы ты мне помог в одном деле. Только не спрашивай что и зачем — просто сделай. Хорошо?

— Да что за дело-то такое? Объясни мне.

— В столе, в самом нижнем ящичке, есть небольшая шкатулка. Возьми ее и отвези в…

— Погоди, давай сначала тобой займемся, а потом уже всякие шкатулки будем развозить.

— Нет-нет. Обещай что сделаешь. Отвези шкатулку… Нет не саму шкатулку, а предмет который в ней, сверчка такого небольшого. Амулет это, очень важный для меня. Сделай это, а потом я уже куда угодно с тобой отправлюсь. Но сначала это. Обещай мне.

— Да не пойму я никак, что такого важного в этой твоей безделушке?

— Поймешь позже, а сейчас просто пообещай мне что выполнишь, — я вцепился в него, ожидая ответа. Сверчок сказал мне что делать, и я делаю. Он вернул мне речь. Нормальную речь. — Это очень важно. Моя жизнь напрямую от этого зависит. Ты сделаешь это, как друг?

— Хорошо-хорошо. Я отвезу этого твоего сверчка, но куда? Ты так и не сказал мне.

— В Царицыно. Отвези его в Царицыно. Это важно.

— Да понял я, понял, что важно. А дальше то что? Кому его отдать?

— Он скажет.

— Кто?

— Сверчок тебе скажет, что делать дальше.

— Ты бредишь, Андрюша.

— Это все не важно. Главное отвези сверчка в Царицыно. А дальше все сам поймешь. Просто сделай это. Обещай мне, обещай.

— Ну ладно, если от этого тебе станет легче. Я обещаю, что отвезу твоего сверчка в Царицыно. Клянусь своей офицерской честью. Но по моему возвращению мы с тобой отправимся на лечение. И никаких больше отговорок. И не думай что я задержусь в твоем Царицыно надолго, из-за того что мне некому будет его отдать. Я вскоре вернусь.

— Хорошо-хорошо. Просто отвези его и все. И мне станет получше. Ты главное не задерживайся, выезжай побыстрее. Чем быстрее сделаешь, тем лучше.

— Я конечно понимаю, но и ты пойми меня. Я не собираюсь тотчас же мчатся туда. У меня есть еще кое-какие дела. Сегодня их улажу, и рвану завтра.

— Это хорошо. Ну да не буду тебя задерживать. У тебя дела, у меня завтрак. Так что попрощаемся на сегодня.

— Ну, смотрю тебе действительно стало полегче. Главное не отчаивайся. До скорой встречи. Не пропадай.

И вот он вышел, прихватив с собой шкатулку, в которой я хранил сверчка. Странно, что сверчок раньше не говорил мне, что ему нужно. Я бы давно уже отправил его в это Царицыно. Почему именно сейчас? Неважно главное, что он ушел, оставив меня. А теперь и я могу уйти. В столе помимо шкатулки со сверчком, я хранил свой браунинг. Мое спасение. Сегодня я стану свободным.

Глава шестая

События начались

15 июня 1914 г.

Сараево

Время подходило. Пора, пора было выезжать. Многие были против этой поездки, но как выяснилось, народ в Боснии не так ужасен. Я бы даже сказал, что население Боснии очень меня любит. Особо никаких протестов не было. Нам высказывали поддержку, и я верил, что вместе мы можем создать новое будущее. Когда я прибыл пару дней назад на австрийском броненосце в эти новые земли империи, честно сказать, не ожидал ничего хорошего. И готовился бросить вызов всем своим недоброжелателям. Может Австро-Венгерский престол славяне на Балканах и недолюбливали, но все же открытых массовых волнений не было. Нам нужно было лишь дать им немного больше прав и свобод. И тогда бы утихомирились надолго. Но дядя был против этого. Я должен был приехать и посмотреть, что в действительности бродит в умах людей в Боснии. Многие говорят о терроризме и пропаганде направленной против нас. Но ничего подобного за эти дни я не увидел. Все было спокойно. Я начинаю любить Боснию.

Пока что здесь все проходило как нельзя лучше, и я был в восторге от смотра войск и маневров. Да и прием нам здесь был оказан подобающий. Маневры в Тарчине, на которые мы приехали, проходили удачно. Маневры, сходящие плохо, вообще, верно, довольно редки. Особенно, когда их инспектирует сам наследник австрийского престола. Командный дух на высоте, армия подготовлена.

Маневры маневрами, а все же это больше показуха. Проверять армию в реальном деле, я не горел желанием. Достаточно демонстрации и сильного союзника, чтобы обезопасить себя от различных выпадов. Колоний мы особо не имели, и защищать соответственно достаточно было только свою империю в Европе. Вильгельм, конечно, говорил что этого мало, что мы должны рассчитывать на больший кусок от раздела. Он все желал развязать войну. Но поздновато спохватился.

Я всегда считал, что Германия добилась своего могущества в столь кратчайшие сроки только благодаря Бисмарку. Великий был человек. Создать практически с нуля мощнейшую империю, которую все сегодня боятся и уважают. Если бы Бисмарк начал войну, он бы ее выиграл. А теперь как знать. Конечно мощь Германии остается и она неоспорима, да и людей талантливых достаточно. Но таких как Бисмарк… Такой был только один и он незаменим. Но ведь все мы рано или поздно закончим свое пребывание в этом мире. Главное что оставим после себя. Бисмарк создал Второй Рейх, который мы сейчас имеем. И навряд ли еще появится человек, способный сделать подобное для Германии.