Наталья Захарова - Просто... повезло! (СИ) Страница 2

   Уркварт ликовал: еще немного и он воплотится в этом глупце, а потом... этот мир станет его. Победа уже была его, когда умирающий маг нанес удар. Выпитое заранее зелье аккумулировало все его силы, и Деймос выпалил древнее заклинание, бережно передававшееся в роду от отца к сыну.

   Практически воплотившийся в теле мага демон завыл от скрутившей его боли и с ужасом понял, что его вырывает из чужого тела и начинается полное развоплощение.

   Демона сгубила юношеская поспешность: по меркам бессмертных он был очень юн, для людей его возраст был примерно лет пятнадцать, и теперь ему грозило то, что хуже смерти: полное развоплощение, окончательное.

   В отчаянной попытке спастись Уркварт воззвал к тому, кого недаром называют непредсказуемым: к изначальному Хаосу, но боль и отчаяние сыграли с ним дурную шутку. Выкрикивая заклинание, он вместо слова 'врага', крикнул 'меня' и немедленно поплатился за свою ошибку.

   Душу Уркварта вырвало из тела мага и разорвало на куски, маг, последними отблесками гаснущего сознания, обратился к Магии, в отчаянной попытке спасти если не себя, то свой Род.

   - Помоги, Великая... - прохрипел он и тело, дернувшись в последний раз, замерло.

  Но это оказался не конец.

   Клинки, дрожа от ужаса, горестно завыл, чувствуя, как умер его хозяин. Он упал на колени и стал биться головой об пол, когда его пронзила волна магии.

   - Хозяин? - робко спросил он, глядя на слабо стонущее, корчащееся в судорогах изменения, тело.

   Тело Хозяина менялось: кости скрипели и хрустели, перестраиваясь, кожа слезала и нарастала, маг закашлялся и выплюнул зубы, воя от пронзившей его боли, вызванной ростом новых кусалок; затем выпали волосы и стали расти новые, рост уменьшился; энергия от перегорающих мышц и жира шла на постройку нового тела. Наконец, мага выгнуло в последний раз и он затих, лежа на полу.

   Клинки робко подошел к хозяину и недоверчиво наклонил голову, вслушиваясь в свои ощущения. Это был его хозяин, и в тоже время, другой.

   Эльф робко тронул его рукой:

   - Хозяин?... хозяин... - тело застонало и Клинки взвизгнув, выбросил из головы все сомнения.

   - Хозяин! Клинки все сделает! - он подхватил бесчувственное тело и потащил в спальню: хозяина надо было вымыть, напоить зельями и уложить. Он хороший эльф, он все сделает!

   Глава 2. Просто... повезло!

  Украина, Одесса, 2013 год, Хеллоуин.

   Все началось с права. Она сидела и с ненавистью смотрела в учебник по иностранному праву. Сволочное салическое право! Из-за этой отрыжки средневековья теперь придеться тащиться еще раз на пересдачу. И кто придумал это уродство? Это же надо было спутать эту фигню с первородным правом! Кошмар!

   Она раздраженно отбросила учебник на стол и ругаясь, залезла под одеяло. Перед пересдачей требовалось выспаться, чтобы не клевать носом и не храпеть в ответ на вопрос преподавателя. Через час она уже мирно сопела, когда спящее тело пронзила судорога и оно обмякло.

   ... Сознание плавало в багровом тумане от боли. Тело словно пропускали через гигантскую мясорубку, одновременно сдирая кожу живьем, потом челюсти словно разворотили клещами и она завыла, чувствуя, как лезут новые зубы. Этого сознание уже не вынесло и милосердно отрубилось.

   Когда она пришла в себя в следующий раз, кто-то запричитал и запрокинув ей голову, стал поить какой-то гадостью. Вливать в себя ЭТО совершенно не хотелось, но пришлось. Разум где-то на периферии понимал, что с ней что-то случилось, болезнь видно какая-то, значит это лекарство, а они всегда мерзкие на вкус.

   Так продолжалось, видимо, достаточно долго, так как она приходила в себя еще несколько раз, и каждый раз повторялось все тоже самое.

   Наконец, наступил тот знаменательный день, когда, прийдя в себя, она обнаружила, что ничего не болит, более того, самочувствие просто прекрасное!

   Она открыла глаза и стала рассматривать помещение, в котором находилась, попутно радуясь тому, что ничего не болит. Чем дальше она смотрела по сторонам, тем больше хмурилась. Что-то здесь происходило странное.

   Насколько рассмотрела, она лежала на кровати, причем кровать была модели 'полигон', а стояло данное ложе (с балдахином!) в большой комнате, причем достаточно просторной для того, чтобы в современном мире служить небольшим конференц-залом. Обстановка, да и все помещение призводили двоякое впечатление: с одной стороны, они казались роскошными, а с другой стороны, все находилось в жутком запустении.

   На стенах были гобелены, но ткань была потертой, кое-где светились дырки. Высоченные потолки были покрыты росписями, как в старых итальянских дворцах, но глаза рассмотрели змеящиеся кое-где трещины. Роскошь и запустение, как в богатом доме, который разорился и теперь у владельцев не хватает денег для того, чтобы содержать всю эту красоту.

   Она недоуменно нахмурилась. Обстановка была совершенно не больничной. В НАШИХ больницах ТАКОГО нет, определенно! Да и на ее дом это совершенно не походило.

   В голове заметались мысли: где она? Она закашлялась и прижала руки к груди, трясясь. Руки нащупали что-то странное, через рубашку. Она медленно провела руками и обомлела. Да, у нее никогда не было форм Памелы Андерсон, но второй номер был! Где он? Где? На той стиральной доске, по которой она провела руками, не было намека не то, что на второй, но и на первый, и даже на нулевой размер! Все, что осталось - кости, обтянутые кожей, и соски. Больше ничего. Холодея от непонятных предчувствий, она провела руками дальше и застыла в ступоре. То, что находилось ниже, женскому телу определенно не принадлежало. Она судорожно откинула одеяло и поспешно задрала вышитый какими-то гербами подол длинной ночнушки, после чего почувствовала, как волосы попытались встать дыбом.

   Между ног, худых, как палки ( где мои роскошные бедра и изумительные икры, где?! ) находилось то, что в учебниках анатомии называют первичными половыми признаками. И были эти признаки насквозь мужскими.

   В шоковом состоянии она медленно поправила ночую рубашку, накрылась одеялом и заскулила.

   Постепенно скулеж перешел в вой.

   Клинки, принесший хозяину бульон и чай, в ужасе увидел, что любимый хозяин лежит на кровати и воет, уставившись в потолок. Он поставил поднос на прикроватный столик и аппарировал за Успокоительным, в шкафу еще оставалось пару флаконов.

   Она выла, когда рядом с ней появилось нечто и протянуло флакон, причитая. Она машинально схватила флакон, выпила и обмякла, икая. Всю истерику как рукой сняло, наступила апатия. Она медленно повернула голову и осмотрела непонятное чудо-юдо, стоящее рядом с кроватью.

   Нечто было похоже на гибрид человека и летучей мыши, уменьшенный до размеров ребенка и с выпученными глазами. Она задумчиво уставилась на непонятного уродца, одетого в убогую ливрею, украшенную гербом, тем же, что и на ночной рубашке. Вид у него был смутно знакомым, где-то такое она уже видела. Страшилка в ливрее протянула чашку с бульоном, причитая, что хозяину нужно поесть. Мозг автоматически отметил очередную странность. Язык, на котором причитало Это, явно был не русским.

   Она выпила чашку бульона с плавающей в нем петрушкой, запила небольшой чашечкой чая с молоком, скривилась от непривычного вкуса и вновь легла. Оно забормотало, что Клинки хороший, он принесет хозяину еще зелий, а пока хозяину нужно отдохнуть. Она вяло с ним согласилась: действительно надо.

   Пережитое потрясение от неожиданной смены пола оказалось крайне утомительным, и она закрыла глаза. Лучше подумать над этим позже.

   Когда она проснулась в следующий раз, то первым делом стала ощупывать себя, в надежде, что все это ей приснилось. Оказалось, что нет, не приснилось. Организм подавал сигналы, что хочет посетить уборную. Пришлось вставать и искать требуемое.

   Она поправила волосы и недоуменно уставилась на руку: на указательном пальце сверкал золотом перстень, на крупном, с ноготь большого пальца, черном прозрачном камне был вырезан какой-то герб.

   Она слезла с кровати и осторожно встала на ноги. Тело слушалось, как родное. Она увидела возле кровати тапочки и обрадованно всунула в них ступни, так как ковер был только возле кровати, а дальше начинался паркет, после чего пошла исследовать неизведанную территорию.

   Что-то подсказывало, что она является единственным обитателем данного дворца, не считая Клинки. Обойдя громадную спальню, она обнаружила несколько дверей. Одна вела в другую комнату, судя по обстановке, гостиную, вторая вела в ванную комнату, тоже страдавшую гигантоманией.