The Killers - Поезд в ад Страница 3

Он думал, что ему осталось недолго, однако он умудрился пережить войну, и вот теперь, в первую мирную весну он снова здесь, где ему привычнее всего, и снова готов отправиться в путь на своем поезде. Правда, такой публики, как сейчас, ему перевозить еще не доводилось.

Победители, Герои Войны, он знал их, потому что лица некоторых не сходили со страниц «Пророка», сейчас были просто большой и шумной компанией, которая никак не могла распрощаться с провожатыми и погрузиться в поезд, а кроме того, и Хоуп отметил это с неприязнью, добрая половина была нетрезва. Хуже пьяных в поезде могут быть только пьяные, которые думают, что сейчас правят миром, поэтому для них не существует никаких преград. Ничего, он довезет их до Лондона, а больше его ничего не волнует.

Прощальный гудок — и поезд покатил, постепенно набирая скорость и растворяясь в наступающих сумерках.

Невилл не успел уловить момент, когда за окнами, вместо мягких вечерних сумерек, начал клубиться густой, молочный туман. Он пришел неожиданно, словно ниоткуда, и поезд будто попал в дымовую завесу — сколько Невилл не старался, он не мог разглядеть за окнами даже смутных очертаний местности, по которой они проезжали, однако отметил, что поезд, войдя в туман, сбавил скорость. Луна, сидевшая напротив, спокойно сказала:

— Туман такой густой, что машинисту трудно управлять поездом. Наверное, вообще ничего не видно. Видишь, мы едем гораздо медленнее.

«Откуда было взяться такому туману», — недоумевал про себя Невилл. Он никогда не видел подобного. Впрочем, это всего лишь туман, неужели стоит обсуждать с Луной подобные глупости? Он выглянул в коридор — никого, только смех и голоса раздаются из соседних купе. Все веселятся, и никто не обращает внимания на какой-то туман. Так чего ему надо? Он успокоил себя, но какой-то неприятный осадок остался, словно червячок точил его изнутри. Невилл задернул шторки на окнах — обстановка за окном неожиданно показалось ему неправильной и… тревожной. Повод для волнений появился через полтора часа, когда Луна решила все-таки поглядеть в окно, и они обнаружили, что поезд по-прежнему идет в тумане, настолько плотном, что сквозь него ничего не разглядеть. А ведь сейчас должно было уже совсем стемнеть. Но если бы Невилл не знал, который час, он не смог бы сказать, глядя в окно, какое сейчас время суток. Идея родилась в голове сама собой:

— Оставайся здесь, — сказал он Луне. — Я скоро вернусь. Просто хочу зайти к машинисту.

Луна встала и взяла его за руку:

— Я не отпущу тебя одного. Мы пойдем вместе.

За сорок лет Хоуп навидался всякого, но с подобным ему пришлось столкнуться впервые. Поначалу все было отлично, ровно до того момента, как поезд въехал в этот проклятый туман, который возник буквально на ровном месте, и за считанные секунды все вокруг утонуло в молочной дымке, даже стук колес будто стал приглушеннее, а уж видимость и вовсе упала до нуля, так что пришлось в срочном порядке сбрасывать скорость. Полтора часа он вел поезд буквально на ощупь и говорил себе, что если он чего-то не увидел за сорок лет, это еще не значит, что этого не может быть, как в дверь кабины постучали.

За дверью стояли темноволосый парень и хрупкая белокурая девушка.

— Добрый вечер, сэр, — парень выглядел смущенным. — Извините за беспокойство, просто мы хотели узнать, что происходит за окном. — И добавил, помявшись: — Мы никогда не видели подобного.

Хоуп только пожал плечами. Он машинист, конечно, но в данной ситуации знает столько же, сколько и остальные. А потом, неожиданно для самого себя, сказал:

— Если хотите, можете остаться тут. Думаю, мы скоро выедем из этого проклятого марева.

И действительно, минут через десять туман вдруг исчез так же внезапно, как и появился, словно его никогда и не было. Хоуп почувствовал облегчение, а в следующую секунду девушка ахнула:

— Вы только посмотрите! Сейчас сумерки! Небо точно такое же, каким было, когда мы выезжали. Мы ехали в тумане почти два часа, должно было давно стемнеть, но ничего не изменилось.

Но ни Хоуп, ни девушка со странным именем Полумна, ни ее спутник, назвавшийся Невиллом, не успели ничего сказать. Потому что дверь кабины резко распахнулась и на пороге возник человек, которого знала вся магическая Британия. Гарри Поттер.

Первое, что бросилось Невиллу в глаза — Гарри страшно зол. Вернее, он в ярости. А если к этому прибавить взрывной характер, стойкий запах огневиски и покрасневшее лицо, то вся складывалось более чем неудачно. Гораздо лучше было бы сейчас все спокойно обсудить с Луной и этим Хоупом, но судя по виду Гарри, о спокойной беседе можно было забыть.

— Что здесь происходит, а? Я задал вопрос! — голос Гарри звучал слишком громко для такой маленькой кабины. — Что вы здесь вытворяете? Почему в этом проклятом поезде не действует магия? Отвечайте же!

— О чем ты говоришь, Гарри? — голос Луны звучал абсолютно ровно.

— О том, черт возьми, что здесь что-то нечисто! Ни у меня, ни у Рона, ни у Гермионы не получается ни одно заклинание. Магия словно испарилась! И что я вижу? Вы с Невиллом в кабине машиниста. Что вы здесь делаете?

Невилл счел нужным вмешаться.

— Мы ничего не знаем. Пожалуйста, успокойся. Мы ехали полтора часа в каком-то жутком тумане и решили узнать, в чем дело. Только и всего. Мы ничего не знаем, ни про магию, ни вообще…

— Про какой туман ты мне толкуешь, — в голосе Гарри звучала неприкрытая злоба. — Меня не интересуют туманы, меня интересует магия и то происходит в чертовом поезде. И от вас, — он ткнул пальцем в Хоупа, — я хочу услышать объяснения.

Но Хоуп даже головы не повернул и сказал медленно и ровно:

— Мистер Поттер, вам запрещено находиться в кабине машиниста, тем более в нетрезвом виде. Я прошу вас покинуть данное помещение. У меня нет ответов на ваши вопросы, я только управляю поездом, не более. Пожалуйста, Невилл, проводите мистера Поттера до купе.

На этих словах Хоуп обернулся и Невилл увидел стальное выражение в глазах. Было в Хоупе что-то решительное и непоколебимое, что-то, что даже Гарри стушевался и позволил Невиллу увести себя.

Едва они остались вдвоем с Полумной, как Хоуп сказал:

— Ну-ка, мисс, достаньте свою палочку.

К изумлению обоих, Поттер оказался прав. У Луны не вышло ни одного заклинания, даже простейшего Люмос. После нескольких бесплодных попыток она беспомощно посмотрела на Хоупа:

— Значит, Гарри прав. — И добавляет после минутного размышления: — Магия пропала в то время, пока мы ехали в тумане. Я точно знаю, мистер Хоуп, что когда мы садились на поезд, все было впорядке. Значит, это был не простой туман, верно?

«Нет, это не просто туман. Это какая-то чертовщина, вот что это такое», — думает Хоуп и мысленно просит о том, чтобы это ему только приснилось. К сожалению, все происходит на самом деле.

Невилла нет уже около получаса, и Хоуп замечает, что Полумна начинает заметно волноваться. Он уже собирается сказать ей, чтобы она пошла, поискала своего друга, когда за дверью раздается шум и дикие крики. Полумна открывает дверь, Хоуп оглядывается через плечо и видит в коридоре беснующегося рыжеволосого парня, которого окружает с десяток человек, пытаясь утихомирить. Хоуп припоминает, что это, кажется, Рональд Уизли, один из этого Золотого Трио, о котором так любят писать газеты. Полумна ахает и закрывает рот ладошкой, и крики Уизли слышны Хоупу даже через стук колес.

— Куда вы меня завезли? Я ненавижу вас всех! Будьте вы прокляты, это вы, вы затащили меня на этот чертов поезд! Что вы со мной сделали? Думаете, смешно стать сквибом, да? Или думаете, что Рон Уизли — полный ноль и с ним не надо считаться? Пустите меня! Эй, машинист, останови свою чертову машину, я хочу сойти, а вы езжайте в ад!

— Закройте дверь мисс, и не открывайте никому, кроме вашего друга. Спятившие нам сейчас ни к чему, — чтобы не произошло, он, Хоуп, в ответе за поезд и за тех, кто в нем.

Полумна запирает дверь, и крики становятся приглушенными. Хоуп ободряюще улыбается девушке. Она такая спокойная и очень славная. Он должен вывезти их, хотя бы ради нее.

Некоторое время они едут молча. Хоупа что-то смущает, но он не может понять, в чем дело, пока Полумна не подает голос:

— Мистер Хоуп, а вы заметили, что на пути нам не попадались ни люди, ни животные. Вообще ни одного живого существа. Как будто мы здесь совершенно одни.

И тогда Хоупу по-настоящему становится страшно.

После того, как Невилл с грехом пополам успокоил Гарри и попытался предотвратить нарастающую панику среди остальных, некоторые из которых собирались идти по проторенной дороге, то есть, бежать к машинисту за объяснениями, он думал, что худшее уже позади. Но оказалось, что все только начиналось. Рон, бывший еще более нетрезв, чем Гарри, и продолжающий успокаивать себя огневиски, впал в самую настоящую истерику. Невилл впервые увидел, как у человека наливаются кровью глаза. Лицо Рона стало пунцовым, а от крика вздулись вены на висках и шее. Взгляд стал абсолютно невменяемым, изо рта брызгала слюна и Рон не слушал уже никого и ничего.