Результат ошибки - Vladarg Delsat Страница 3

а, может, дело было не в болезни. Младших детей вместе с ней заставили раздеться и голыми погнали в баню, загнав на мытье. Мыли их очень холодной водой, от которой дети падали. Пол вдруг повернулся и все они оказались в подвале, где было темно. Услышав, как что-то зашипело, Аленка все поняла, изо всех сил пожелав оказаться как можно дальше отсюда. И что-то ярко вспыхнуло.

Глава 2

Мистер Лавгуд отсутствия дочери даже и не заметил, настолько был погружен в свое горе. Отсутствие ее не видели и соседи, Луна, казалось, была никому не нужна до того самого дня. Ксено сидел на диване, погрузившись в свои воспоминания, когда на пол перед ним упала отчаянно кашляющая голая девочка. Ее поначалу мужчина и не узнал, но затем увиденное заставило Ксено скачком выйти из депрессии. Перед ним лежала Луна. Почти скелет, сильно побитая девочка тяжело дышала, лежа на полу. Ксено метнулся к ней, беря девочку на руки, чтобы переложить на кровать.

— Луковка, родная моя, что с тобой случилось? — воскликнул мужчина, но во взгляде открывшей глаза дочери не было узнавания, в ее глазах плескался ужас.

Аленка услышала голос, ощутив, что находится на чьих-то руках. Державший ее мужчина был, на первый взгляд, незнаком, но он что-то ласково говорил на каком-то почти забытом языке, и уже сжавшаяся девочка расслабилась. Очень сильно хотелось кушать, так сильно что просто не было сил терпеть, отчего Аленка даже едва слышно заскулила.

Ксено, видя жалобный взгляд дочери, не понимал, что происходит, а когда она заскулила, то его волосы чуть не встали дыбом — столько отчаяния было в этом звуке. Куда-то внезапно ушла тоска по Пандоре, мистер Лавгуд завернул Луну в простынку, шагнув в камин. О мантии Ксено даже и не подумал.

Увидев мистера Лавгуда с ребенком на руках, привет-ведьма сразу же вызвала целителя Сметвика — большого специалиста именно по детям. Аленка же реальность не воспринимала, зажмурившись от страха. Что придумают палачи, не сумев ее убить в газовой камере, девочка себе не представляла, надеясь только, что не затолкают живьем в печь. Говорили, что так умирать — очень больно.

— Ксено, что с ней случилось? — спокойно спросил Гиппократ, увидев обнаженного ребенка. В то, что отец такое сделал с дочерью, он не верил.

— Она возникла прямо из воздуха, — попытался объяснить мистер Лавгуд, понимая, что его уход в себя чуть не стал причиной гибели дочери. Хотелось проклясть себя, но оставлять Луну одну он не планировал. — Не знаю, откуда и что с ней произошло.

— Девочка сильно истощена, не раз избита, да еще и отравлена чем-то непонятным, — заключил целитель, накрывая тело девочки простыней. — Я дам тебе зелья, но нужен менталист.

— Зови, — вздохнул Ксено, понимая, что другого выхода нет. В этот момент он даже не подумал, что воспоминания дочери могут быть ей очень тяжелы.

Штатный менталист Мунго многое видел в своей жизни, но увидев истощенного ребенка, в первый момент хотел отказаться. Что-то он такое почувствовал. Затем маг вздохнул и вошел в память немедленно заскулившей девочки. А перед глазами Аленки опять появились каратели, опять их гнали бегом и кого-то грызли собаки, опять толпы голых людей бежали в баню…

— Она очень голодна, — выдохнул менталист, выскочив из памяти ребенка. То, что он увидел, просто не могло быть, но она было! — Я сгружу воспоминания, — глухим голосом произнес маг. Сгорбившись, он двинулся к артефакту.

— Алисия! — позвал целитель медиведьму. — Покормите девочку легким супом, очень легким, хорошо?

— Да, целитель, — кивнула девушка, отдавая приказ домовику, а сама присела рядом с Аленкой. — Ну, здравствуй, маленькая…

— Здрасте… — прошептала Аленка, вспомнив язык, на котором они говорили. — Вы меня убьете?

— Нет, малышка, — медиведьма едва удержала себя в руках — такой вопрос от ребенка… — Мы тебя подлечим.

А Ксено с Гиппократом уже нырял в артефакт. Ему было важно увидеть, что случилось с Луной. Что же, он увидел. Девочку перенесло сквозь время и пространство ритуалом, убившим Пандору. И там она обрела… семью. Новая мама, дети кругом и суровые мужчины с непонятными устройствами в руках. И ощущение гордости от причастности к происходящему. Ну а потом… Майданек. Мистер Лавгуд историю знал, но ограниченно. Он понял, что делали с детьми, но зачем? Это ускользало от его понимания. Полгода в аду. Почти без еды, в сопровождении боли и черные трубы крематория — самое страшное место. Ксено смотрел, чувствуя, что еще немного и сойдет с ума. Полгода в аду провела его единственная дочь, о которой он забыл, погрузившись в свое горе.

— И что теперь? — помертвевшим голосом произнес Ксено, наблюдая за тем, как кормят Луну, себя Луной, насколько он понял, уже не воспринимавшей.

— Теперь будешь пытаться ее отогреть, выпаивать зельями, ухаживать, — очень грустно произнес Гиппократ, произнеся дополнительную клятву о приватности. — Никогда такого не видел…

— Я тоже, — почти прошептал мистер Лавгуд, понимая, что даже представить прожитое ею очень трудно.

А Аленку кормила добрая девушка, как в отряде. Девочка подумала, что, может быть, она вернулась в отряд, только в другой и теперь нужно будет, как мама Лида. Что же, Аленка была готова, потому что палачей надо убить, всех! Девочка точно знала, что любой палач в черном должен лежать в земле. За всех, кого они убили, закусали собаками и расстреляли…

Теперь Аленка вспомнила того, кто держал ее на руках. Это был… папа, кажется. Девочка была не уверена, но решила пока довериться судьбе, раз ее не побили, а наоборот — покормили. Поэтому она понемногу успокаивалась, а Гиппократ объяснял, как правильно кормить Луну, как за ней ухаживать, и почему важно не оставлять одну. Девочка вернулась, будучи на пороге смерти, ее почти убили одетые в черную форму похожие на гриндевальдовских офицеров нелюди.

— Теперь мы пойдем с моей маленькой домой, — очень ласково произнес очень напуганный Гиппократом Ксено, думая о том, как защитить Луну в школе.

— А палачи не придут? — поинтересовалась девочка.

— Палачей здесь нет, прогнали давно палачей, — вздохнул мистер Лавгуд, видя, что дочь ему не верит.

Аленка действительно не верила, ведь она не видела «наших», а это значило, что вокруг могут быть палачи. Девочка при этом подумала, что вся ее окружающая доброта может